Адамс подстраивается к такой возможности. «Те из нас, кто хочет Объединенной Ирландии, должны вести себя осторожно, чтобы потом нас не обвинили в том, что мы воспользовались Брекзитом, – заметил он. – Но я думаю, что концепция единства Ирландии, судя по общественным дебатам, сейчас значительно превалирует». Он объявил, что хотел бы в рамках пятилетнего периода провести новый референдум по вопросу о том, желает ли Северная Ирландия оставаться частью Соединенного Королевства.
Вот уж будет воистину «ирония судьбы», если неизбежным следствием референдума по Брекзиту станет объединение Ирландии, то есть будет получен тот результат, которого люди не могли достичь, пролив за три десятилетия море крови и отдав три с половиной тысячи жизней. Это в известном смысле заставляет задуматься о наследии Джерри Адамса. Будучи молодым человеком, он оправдывал применение политического насилия с одной оговоркой: «Если только я увижу, что мой народ действительно процветает, то тогда мои действия, как я думаю, будут оправданы».
Адамс, возможно, не доживет до объединения Ирландии, но, похоже, этот день неизбежен. Вопрос заключается в том, могло ли бы это случиться без насильственного вмешательства ИРА. Это не давало покоя Долорс Прайс и Брендану Хьюзу, но Адамс в последние годы, кажется, освободился от всяких мучительных воспоминаний. Когда в 2010 году журналист спросил его, если ли кровь на его руках, он ответил: «Нет. Я совершенно спокоен на этот счет. Абсолютно».
* * *
Современный дом на возвышенности, который Майкл МакКонвилл построил для своей семьи, стоит неподалеку от Белфаста, а перед ним – ярко-зеленая лужайка, окруженная деревянными сооружениями. Это маленькие домики, разделенные на сотни небольших «комнаток», в которых дюжины голубей курлычут, скребутся и топчутся лапками. Еще ребенком Майкл разыскивал голубей в руинах Белфаста времен войны, а теперь он вырос, держит множество птиц и тренирует их для голубиных гонок. «За весь период Смуты не было никаких стычек между протестантами и католиками, выращивающими голубей», – сказал он и осторожно взял одного питомца в руки. Тот нервно взглянул на него и начал крутить шеей так, что его грифельно-серое оперение сверкнуло лиловым и сине-зеленым, а затем внезапно расцвело радугой, как у павлина.
Голуби были одними из первых птиц, одомашненных человеком более пяти тысяч лет назад. Они моногамны и яростно защищают свое потомство. Голубь развивает выносливость так же, как это делает спортсмен: он способен каждый раз летать на все более дальние расстояния. Ирландские голубиные гонщики едут в Англию или Францию и выпускают своих птиц, а те летят домой через море в любую погоду, преодолевая сотни миль, чтобы вернуться к родным гнездам. Иногда, прилетев домой после долгой гонки, они теряют половину веса из-за большой физической нагрузки. Но стоит начать хорошо кормить их зернами и ухаживать за ними, как они быстро набирают силу и снова готовы к полету.
В дни соревнований Майкл выпускает своих птиц, и они исчезают за горизонтом. Затем они обязательно вернутся домой. Ему всегда нравилось это в голубях. Они странники. Но природный инстинкт ведет их назад, туда, где они родились.
Об источниках
В основе книги «Ничего не говори!» лежат четырехлетнее исследование, несколько путешествий в Северную Ирландию и интервью с более чем сотней человек. Но, как следует из самого названия книги, многие люди отказались говорить со мной, а некоторые начинали, а затем передумали. Может показаться странным, что события, которые произошли чуть ли не полвека назад, все еще вызывают такой страх и ужас. Однако я надеюсь, что эта книга прояснит то в белфастской истории, что еще остается живым и опасным.
Память – непрочная вещь, поэтому я везде, где возможно, сопоставлял личные воспоминания людей. Там, где их мнения резко расходились, я давал самую гибкую версию событий в основной части книги и ссылался на альтернативные мнения в примечаниях.
Это не историческая книга, это произведение документального повествования. Здесь нет вымышленных диалогов или деталей. Поскольку я хотел рассказать о конкретной истории, я не обращался к другим аспектам периода Смуты. В книге практически не говорится о лоялистском терроризме, дан лишь один пример. Если вам хочется спросить: «А как насчет…», то я советую вам прочитать одну из многих отличных книг, указанных в примечаниях; эти книги рассказывают о Смуте более широко или в них говорится о том, что именно вас интересует. Так как история Смуты мучительна и часто искажена сторонниками воевавших, некоторые эпизоды, описанные в этой книге, являются предметом споров и самых разных интерпретаций; мне не хотелось часто отступать от основной линии, а потому к дебатам можно обратиться опять-таки в примечаниях.
Кроме интервью книга также основана на широких архивных и архивного типа исследованиях, включая многие современные газетные источники, неопубликованные письма и электронную переписку, недавно рассекреченные правительственные документы, опубликованные и неопубликованные мемуары, современную пропаганду, голословные утверждения, предположения, запросы, отчеты коронеров, свидетельства очевидцев, дневники, архивные фильмы и фотографии, записи телефонных разговоров. Что касается изложенной истории семьи Прайс, то здесь я более всего опирался на два неопубликованных интервью с Долорс Прайс – одно, проведенное Тарой Кинан-Томпсон в 2003 году, а другое – Эдом Молони в 2010 году.
Хотя эта книга в основном базируется на моих собственных рукописях, она включает значительную часть материалов хроник времен Смуты, основными среди которых были записи Сюзан МакКи, Дэвида МакКиттрика, Эда Молони, Питера Тейлора, Марка Урбана, Мартина Диллона, Ричарда Инглига, Тима Пэта Кугана, Малачи О’Доэрти, Сьюзанн Брин, Элисон Моррис и Генри МакДоналда. В первых главах я также использовал потрясающие депеши Саймона Уинчестера и Макса Гастингса. Я долго работал с многими важными документальными фильмами, в особенности с «Исчезнувшими» (Disappeared, 1999 г.), «Исчезнувшими» (The Disappeared, 2013 г.) и фильмом Эда Молони «Долорс» (2018 г.).
Джерри Адамс часто дает интервью. Но, узнав о теме моего исследования, он отказался говорить со мной. Через своего представителя он послал мне заявление, в котором говорилось, что Проект устной истории Бостонского колледжа – это «крайне ущербная, дешевая попытка, служащая их собственным целям» и что Эд Молони и Энтони МакИнтайр – «известные противники руководства Шинн Фейн и мирной стратегии партии». В заключение Адамс отрицал, что давал приказ убить Джин МакКонвилл и что он когда-либо был членом ИРА.
Но обратной стороной отрицания чего-либо, что всем известно как правда, является постепенное обесценивание этого отрицания. При создании портрета Адамса я опирался на воспоминания многих людей, которые служили с ним в ИРА, на другие интервью, которые давал сам Адамс, и на его собственные биографические заметки.
Когда в 2014 году я приступил к проекту, Эд Молони дал мне полную, неотредактированную письменную запись интервью Брендана Хьюза для Бостонского колледжа, которое стало неоценимым источником. Но, кроме этой устной истории, никто из участников Бостонского проекта не дал мне интервью. Я никогда не имел доступа к устным историям Долорс Прайс, Айвора Белла или каких-либо других участников, упомянутых в книге, хотя мне удалось реконструировать некоторые беседы из интервью Энтони МакИнтайра. Предполагалось, что бостонские пленки будут лежать нетронутыми, как бутылки в винном погребе, до определенных будущих дат, когда участники проекта умрут и ученые начнут изучать то, что действительно происходило в период Смуты. Вместо этого пленки стали криминальными уликами – и политическим оружием. Их можно использовать для возбуждения дел по старым преступлениям. И сейчас ясно, что, видимо, они никогда не станут доступны для исследователей.
