Декка взглянула на мать, и на лице миссис Ингланд промелькнуло неопределенное выражение. Хозяйка вдруг обмякла на диване и прикрыла глаза, словно у нее опять разболелась голова.
– Я должен отдать вилку миссис Мэнньон, – грустно признался Саул.
– Я тебе так скажу: любому парню не помешает вилка для тостов на случай пикника. А у миссис Мэнньон уже есть прекрасная вилка, – заметил мистер Ингланд.
Саул обрадовался и убрал вилку в карман. В этот миг Чарли резво прополз по ковру и потянулся к сигарному обрезку. Быстро нагнувшись, я успела вытащить трофей из маленькой ладошки. Мистер Ингланд протянул мне забитую окурками пепельницу. Я благодарно кивнула и подошла к нему, осознавая, что письмо в моем фартуке находится в опасной близости от хозяина дома. Сгорая от своей двуличности, я с натянутой улыбкой бросила обрезок в пепельницу.
Тем же вечером, пока мистер Ингланд курил внизу, я поднялась на второй этаж. Чуть раньше в гостиной миссис Ингланд сказала, что снова чувствует головную боль и будет ужинать у себя. Я прислушалась, как слуги убирают со стола чайную посуду, потом щелкнул замок кабинета. Тогда я пересекла лестничную площадку и постучалась к хозяйке. Миссис Ингланд открыла в ночной рубашке; распущенные темно-золотистые волосы струились по плечам, доходя почти до талии.
– Мэм, могу ли я зайти на минутку?
Она озадаченно нахмурилась, затем распахнула дверь шире, и я вошла внутрь. Миссис Ингланд присела на край кровати, словно маленькая девочка.
Тихо закрыв за собой дверь, я протянула ей теплый измятый конверт.
– Я обнаружила это у мисс Декки, мэм.
Миссис Ингланд внимательно посмотрела на конверт с обеих сторон.
– Что это? – поинтересовалась она.
– Письмо от мистера Шелдрейка.
– От кого?
– От кузнеца, мэм.
Ее черные глаза прожигали меня насквозь.
– Мистер Шелдрейк без моего ведома передал письмо Декке и попросил вручить вам. Он сказал, что никто не должен об этом знать. Декка очень не хотела показывать письмо.
– Понятия не имею, что взбрело ему в голову. Вы читали письмо?
– Нет. Конечно, нет.
– Видимо, он предлагает свои услуги, – с заметным облегчением произнесла миссис Ингланд. – Но у нас замечательный кузнец.
С этими словами она небрежно бросила письмо на кровать.
– Не хочу влезать не в свое дело, мэм… – Во взгляде миссис Ингланд читалось недоверие, поэтому мне приходилось очень тщательно подбирать слова. – Если вы не желаете получать письма от мистера Шелдрейка, я ему так и скажу. Это был совершенно неуместный поступок.
– Откуда вы знаете Томми Шелдрейка?
– Я его не знаю, мэм. Видела пару раз на прогулках с детьми. Мистер Шелдрейк пригласил нас в кузницу, желая показать детям свою работу, и мистер Ингланд посчитал, что детям понравится.
– Не нужно больше их туда водить. Держите детей подальше от него. Вы меня поняли? Вас это тоже касается.
– Слушаюсь, мэм.
Она взглянула на конверт и, быстро облизнув губы, проговорила:
– Буду очень признательна, если вы никому не скажете о нашем разговоре. В любом случае дело не стоит и выеденного яйца.
– Слушаюсь, мэм.
Я вышла из комнаты, закрыв за собой дверь. И тут меня осенило: в нашем разговоре лишь одна из нас назвала кузнеца «Томми», и это была не я.
Я уложила Чарли и выкупала остальных детей. Валясь с ног от усталости, я с трудом поднимала дымящиеся кувшины. После событий сегодняшнего вечера Декка не проронила почти ни слова. Она сгорбилась в воде возле бортика ванны и молча ковыряла ногтем кусок мыла. Во время банных процедур стеснительная девочка старалась прикрыться, сидя с прижатыми к себе коленями и сдвинутыми ногами. Я дала себе зарок отныне мыть Декку одну, вспомнив, как начала смущаться в ее возрасте.
– А чем это пахнет? – насторожился Саул.
Я принюхалась: пахло дымом.
– Наверное, лампы коптят.
Я намылила волосы Милли и повернулась к умывальнику, где лежала ее расческа. Фарфоровую чашу для бритья, которой пользовался мистер Ингланд, не вынесли: в грязно-серой воде плавали остатки пены. Рядом лежала испачканная бритва. Я взяла расческу и занялась волосами Милли.
– Больно, няня! – заорала она.
– Прости.
Из соседней комнаты донеслись громкие голоса: женский и мужской. К ванной примыкала спальня мистера Ингланда, за которой находилась комната хозяйки. Вскоре сомнений не оставалось: между супругами происходила ссора или даже бурный скандал. Судя по запаху, горело дерево, а не керосин или древесный уголь, который почти не дымит.
Я выглянула из ванной. Лестничную площадку окутал туман. Я закашлялась и замахала рукой, разгоняя дым. Дверь в спальню миссис Ингланд была распахнута. По лестнице поднялась Блейз с ведром и торопливо прошла туда.
– Почему ты не позвала прислугу? – раздался голос мистера Ингланда. – Разве можно так разжигать огонь? Откуда взялись эти дрова?
– Все в порядке, сэр? – спросила я, подойдя к двери.
Хозяин высунул голову в коридор.
– Миссис Ингланд захотелось разжечь камин, и она решила, что справится сама. Не волнуйтесь, мы уже все потушили.
Раздалось шипение воды на горячих дровах, и мистер Ингланд вернулся в комнату.
– Что это? – спросил он кого-то.
Стоя на лестничной площадке, я подумала, что в кузнице в бочке с водой так же шипел остывающий металл.
– Спасибо, Блейз, – довольно прохладным тоном произнес мистер Ингланд и, когда служанка вышла, закрыл за ней дверь.
Блейз мельком взглянула на меня, будто призывая в союзницы, и понесла пустое ведро вниз. Я прислушалась к звукам за дверью еще на мгновение, но все было тихо.
Когда я вошла в ванную, дети повернули головы ко мне, словно цветы к солнцу.
– Что случилось? – спросила Декка.
– Твоя мама хотела развести огонь.
– Я умею разводить огонь! – похвастался Саул. – Папа научил!
– Мне холодно, – пожаловалась Декка.
Я помогла детям вылезти из воды по одному, вытерла каждого насухо и одела в ночные сорочки. Затем строго велела ложиться спать, а сама отправилась вниз. Блейз, сидя за большим кухонным столом, ела печенье, щедро намазанное сливочным маслом. Миссис Мэнньон чернила печную решетку. Руки поварихи были в краске.
– Дети закончили банные процедуры, – сообщила я Блейз.
Она продолжила есть, роняя крошки на стол, и лишь потом ответила:
– Сейчас, пару минут.
Я дождалась, пока Блейз на меня взглянет.
– И бритвенная чаша мистера Ингланда до сих пор не вынесена, – добавила я.
