Фигуры борющихся слились в один извивающийся в темноте силуэт. Я почти не обращала внимания на доносящиеся оттуда звуки: его рычание, ее взвизгивания, скрежет обуви по гладкой каменной поверхности. Я смотрела на происходящее словно издалека.
«Сейчас он ее столкнет, – сверкнула в голове отчетливая мысль, словно луна, вышедшая из-за тучи. – Я привела его сюда, а теперь он столкнет ее со скалы!»
Я стояла не шевелясь, руки плетьми висели по бокам. Миссис Ингланд корчилась, стонала и хрипела, а мистер Ингланд держал ее мертвой хваткой. Когда-то дождливой ночью мой отец точно так же держал меня.
«Ваша наипервейшая обязанность – сохранить подопечным жизнь». Ноги сами понесли меня вперед, и я со всей силы нанесла удар щеткой для волос, которая сверкнула, словно меч, выкованный из лунного света. Раздался тошнотворный хруст, за которым последовали несколько мгновений тишины. Мистер Ингланд сделал пару неуверенных шагов и провел рукой по темным волосам. Он недоуменно посмотрел на залитую кровью ладонь, а затем на меня.
Время прекратило свой бег. Мы смотрели друг на друга, освещенные серебристым сиянием луны. И тут миссис Ингланд толкнула мужа.
Все происходило словно во сне. Яркая ночь высветила каждую деталь: мистер Ингланд выбросил одну руку вперед, судорожно хватаясь за пустоту, а второй пытался нащупать опору у себя за спиной. Покачнулся, балансируя на краю скалы, стал заваливаться назад, красиво изогнув шею и обратив лицо к небу. На краткий миг замер в воздухе, а потом стал медленно падать, глядя на звезды. Казалось, прошла целая вечность, но мгновение спустя все было кончено: мистер Ингланд исчез, словно и не появлялся.
Глава 23
Три недели спустя
– Куда же подевался чертов ключ? – Миссис Ингланд стояла возле стола в кабинете, уперев руку в бок.
– Я поищу, – предложила Декка, всегда готовая помочь.
– Спорим, я найду первым? – поддразнил Саул.
Мы вшестером трудились в кабинете, складывая документы в корзины. Несмотря на позднюю осень, огонь в камине не горел, а дверь и окно были распахнуты настежь, чтобы в комнату проник свежий воздух. Миссис Ингланд сильно изменилась. За недели, прошедшие после гибели мистера Ингланда, хозяйка ожила, хоть и носила мрачное траурное платье из черного шелка и креповую вуаль. Ее темные глаза сияли, а волосы переливались золотом, словно тоже источая свет. Миссис Ингланд убрала все свои жемчуга и бриллианты, оставив лишь серьги с гагатом да симпатичную брошку на шее. Если не считать повязку-косынку на левой руке из-за сломанного плеча, хозяйка превратилась в очень привлекательную вдову.
Миссис Ингланд бросила еще несколько документов в корзину и снова обвела взором письменный стол. Дети обшаривали кабинет в поисках ключа: выдвигали ящики, перетряхивали книги. Мой взгляд случайно упал на корешок массивной черной книги в одной из корзин.
– А знаете, мэм, по-моему, я как-то раз видела в этой книге письмо от моего отца.
– От вашего отца?
– М-м-м… Это случилось в тот вечер, когда…
Я умолкла, засмотревшись на Саула, который тщательно перебирал документы в корзине. Пребывание в Кроу-Нест пошло мальчику на пользу. Он заметно окреп. Местная повариха, непривычная к обслуживанию детей, изо всех сил старалась откормить Саула и без остановки готовила овсянку на сливках, пирожки, торты и сэндвичи. Слуга ежедневно катал тепло укутанного Саула в кресле-коляске по газонам. А когда мальчику стало лучше, он начал гулять сам. Саулу никогда не доставалось столько внимания. Прогостив в Кроу-Нест почти месяц, он вернулся в Хардкасл-хаус на следующий день после похорон отца. Бродли привез мальчика и тут же отправился в путь за Деккой, чтобы забрать ее из школы.
– Напомните, как звали вашего отца?
– Артур, мэм.
– Возможно, мне попадалось это имя, хотя я не уверена.
Юные Ингланды держались молодцом и, как и мать, ходили в черном. Даже дверной молоточек в знак скорби был обмотан черным бомбазином.
Причиной смерти мистера Ингланда признали несчастный случай. Когда утром Тильда не обнаружила хозяина в спальне, то не особенно обеспокоилась – он часто уходил на фабрику рано, еще до завтрака. Когда хозяин не появился на заседании руководства фабрики и никто не мог сказать, где он, помощник мастера отправил в особняк посыльного, которому миссис Ингланд сообщила, что не видела мужа со вчерашнего вечера. Когда же в полдень мистер Ингланд не вернулся домой на обед, Тильда послала Бена к констеблю, и полиция организовала поиски. Вечером того же дня у подножия скалы было обнаружено тело мистера Ингланда с пробитой во время падения головой.
Миссис Ингланд оказывала всяческое содействие следствию, которое вел коронер, старый друг Грейтрексов. Она объяснила, что у мистера Ингланда развилась болезненная мнительность и он часто покидал дом посреди ночи, дабы проверить, все ли в порядке на фабрике. Миссис Ингланд предположила, что ее супруг мог преследовать грабителей или хулиганов. Ведь в лесу легко сбиться с пути даже хорошо знакомому с местностью человеку, а если к тому же луну заслоняли облака… Поразмыслив над ее словами, коронер сказал, что такое определенно могло произойти, и удивился, как это до сих пор на скалах не случалось подобных трагедий.
Большое семейство Грейтрекс незаметно привело в порядок пошатнувшиеся дела мистера Ингланда, выкупая закладные, возвращая долги и заметая следы. Широкая чаша на столике в холле была битком забита визитными карточками, которые соболезнующие просовывали в щель для писем в двери. Из окна детской я смотрела, как по брусчатке шествовала облаченная в меха и тафту богатая публика, соблюдая траурный ритуал. Вдова мистера Ингланда появилась на людях единственный раз, на похоронах, в черной кружевной вуали до полу. На траурную службу пришли очень многие. Как заметила миссис Мэнньон, в церковь набился весь город. Работники фабрики мистера Ингланда сидели на скамьях плечом к плечу с многочисленными представителями семейства Грейтрекс, которые съехались почти со всего Йоркшира. Грейтрексы выделялись из общей толпы, словно облако бабочек из странного ночного мира: мужчины с траурными повязками на рукавах, женщины в черных платьях.
В церковь со слугами я не пошла и осталась дома с младшими детьми, готовясь к приезду старших. Мое воссоединение с Деккой после многих недель разлуки вышло очень радостным. Миссис Ингланд и я не отходили от окон, и когда среди деревьев показалась хрупкая фигурка, сопровождаемая Бродли с его неизменной каретой, мы выскочили во двор.
О школе Декка поведала нам только одно: учиться ей было неинтересно. Однако время, проведенное вне дома, изменило мою подопечную: она превратилась в юную барышню, спокойную, рассудительную и полную достоинства. Декка с радостью вернулась к жизни на природе, и в первый же день мы с ней отправились на прогулку.
Миссис Ингланд приглядывала за остальными детьми дома и, держа Чарли на руках, помахала нам из окна. Прогулка затянулась на несколько часов – мы гуляли по лесу и собирали растения в корзинку, которую несла Декка. На берегу реки она нашла сломанный ржавый фонарь; позже мы отдали его Бродли на металлолом. Грязные и довольные, мы вернулись домой, где в натопленной детской нас ждали сдобные лепешки. До самого вечера мы делали записи в тетради Декки. Свою скорбь она затаила глубоко внутри, как наглухо закрытую коробку. О погибшем отце не говорила вовсе и старалась утешить брата с сестрой, которые не скрывали своих переживаний.
