Светлана же без сил опустилась в кресло.
* * *
Денис поднял с земли мелкий камешек и бросил его в окно второго этажа. Через полминуты повторил, стал ждать. За стеклом мелькнула тень. Пытаясь понять, что означает отчаянная жестикуляция, Тилляев начал в ответ размахивать руками. Наконец собеседники вроде бы поняли друг друга. Денис забежал за угол больничного корпуса и подошёл к облезлой двустворчатой двери. Над нею нависал частично разрушенный бетонный козырёк, из которого торчали прутья арматуры. Через несколько минут изнутри послышались металлические щелчки, дверь задёргалась и с треском открылась наружу.
– Быстро заходи, – негромко сказала Маша.
Денис проскользнул внутрь. Глущенко ловко защёлкнула верхнюю задвижку, ударив по ней костылём. Затем опёрлась на него и спросила:
– Принёс?
– А как же!
С этими словами Тилляев вынул из карманов три пачки «Магны».
– Да ты просто ангел! – Маша обхватила одной рукой Дениса за шею, притянула его к себе и звучно чмокнула в губы. – Пошли! Помогай мне бежать вприпрыжку. А то я сама по этому трамплину не поднимусь.
Денис не ожидал такого поворота. Он просто собирался передать молодой женщине обещанные сигареты, после чего сразу же развернуться и отправиться восвояси. Но не оставить же Машу без помощи?
«Бежать», даже с посторонней помощью, вверх по щербатой лестнице было не особенно удобно. Да что там, с костылём и в гипсе почти невозможно. Денис и Маша кое-как миновали первый небольшой пролёт в пять ступенек, затем Тилляев ловко подхватил тоненькую женщину на руки (она только коротко ахнула) и мигом поднял её на площадку второго этажа пожарного хода.
– Ну ты даёшь, братишка! – сказала Маша. – Теперь тихо. Налево нельзя – там сестринский пост и ординаторская. Можно только направо – там через две двери ванная, я спёрла от неё ключ. Туда ночью никто не заходит. Отопри дверь и жди меня. Посидим, покурим недолго. А то меня засекут, пока я с ключом буду возиться, ещё грохнусь на пол ненароком.
Возражать было сложно. Денис только кивнул в знак согласия и быстро промчался на цыпочках тёмным коридором к ванной. Два поворота – дверь открылась. Тилляев проскользнул внутрь. Через минуту за ним зашла и Маша, ловко подпрыгивая на одной ноге и беззвучно упирая костыль в пол. Она тихо заперла дверь изнутри и щёлкнула зажигалкой, подпаливая сухую тонкую деревяшку.
– Свет включать низзя, – сказала женщина. – Но тут недавно начали делать ремонт, стесали со стен штукатурку. Вон дранка торчит, можно её выдёргивать и жечь, как лучину при царе… Давай сигареты.
Распечатав пачку и с наслаждением прикурив от горящей лучины, воткнутой в барашек крана над ванной, Маша со звуком «ф-ф-ф» выпустила дым.
– Ты же бросил курить, да? – спросила она. – Я тоже брошу. Но не здесь и не сейчас.
– Это как ты хочешь, – сказал Денис.
– Я уж думала, ты не придёшь. Утром-то от вас ничего ведь не получила. Дедов не курит, девушка тоже. Свету не поймёшь, то ли курит, то ли нет, а если и курит, то какую-то дрянь с ментолом… Ну, рассказывай, братец.
– А что рассказывать-то?
– Всё, что сочтёшь нужным. Впрочем, если не хочешь, то и не рассказывай. Кто эта красотка, которая с вами приходила?
– Это Зульфия, – просто ответил Денис.
– Твоя подруга? Не похожа на восточную девушку… Она прелесть. Только что-то волком на тебя смотрела.
– С ней у нас всё посыпалось. Причём по моей вине.
– По твоей вине, говоришь? Застукала тебя с кем-то? Да, нетрудно догадаться. Ничего, я своего Серёгу два раза с других девок снимала. Поцапались, погавкались, потом помирились.
– Боюсь, это не наш случай.
– Бывает и такое. Но ты не переживай. Всё наладится.
– Тебе хорошо говорить. У вас, как я понял, отношения свободные.
– Ну, не то что бы уж совсем…
Догоревшая лучина с коротким шипением упала в ванну. На какой-то момент в помещении стало темно, если не считать огонька сигареты у лица Маши. Молодая женщина тут же щёлкнула зажигалкой и подожгла новую лучину. Затем встала и, подойдя к лишённой штукатурки стене, оторвала от неё полосу дранки.
– Ловко ты передвигаешься, – не мог не заметить Денис.
– А, я привыкла уже. Тем более прыгать всё равно надо. Кости практически срослись, гипс дня через три-четыре снимут. Но я и в гипсе научилась многое делать, даже ванну принимать. Как раз днём сегодня удалось сюда добраться, пока никого не было… Когда четвёртый спектакль?
– Завтра.
– Надо же! Уже завтра. Как моя Тонечка поживает?
– Прекрасно.
– Всё равно потом я буду её играть!
– Будешь, конечно… Через раз.
Маша тихо засмеялась, погасила сигарету в мыльнице.
– Так вы сейчас, выходит, в больших рамсах? Видимо, Зульфия тебя и не ждёт особенно? То-то ты сидишь тут со мной, домой явно не рвёшься.
– Может быть, мне тоже захотелось с тобой поговорить, сестрёнка.
– Ну-ну. Братец нашёлся. Единоутробный.
Теперь и Денис засмеялся.
– Что смеёшься? На самом же деле ты мне никакой не брат. Но даже и был бы таковым, неужели я бы тебя так просто отпустила сейчас?
– Это что за намёки?
– А ты думаешь, у меня только без сигарет тут уши пухнут? Почему бы не воспользоваться внезапной встречей с сомнительным родственником? На такой случай у меня даже здесь есть средство для защиты от ненужных последствий. Серёга говорит, что если ты им пользуешься, то это даже не повод называть дружескую встречу адюльтером. Не говоря уже о мелкой романтике.
Тилляев этого не ожидал. Предложение было уж очень недвусмысленным. Но если честно, Денису совсем не хотелось его принимать. Минувшим вечером он потратил немало энергии в играх со Светланой, но дело было даже не в этом.
– Чего это ты задумался?
– Размышляю, сказать тебе или нет, с кем меня вчера застукали.
– Это что-нибудь изменит?
– Не знаю. Может быть, ты поймёшь кое-что.
– Звучит как-то не заманчиво.
– Зато честно.
– Тогда рассказывай. Я так думаю, времени у нас полно. И в кармане не одна пачка сигарет, как у Цоя, а целых три. Если хочешь выговориться, мои уши для тебя открыты. Пользуйся моментом. Такого больше может не случиться.
– Скажу как есть. Со мной подобного ещё не было. Я просто с ума схожу от одной женщины. Люблю её.
– Сильно?
– Очень. Не думал, что так бывает. Мне кажется, даже Зульфия это сумела понять. Представляешь, она никаких особых сцен не стала устраивать. Но сразу сказала, что между нами всё кончено.
