– Но ты это делаешь просто потрясающе, – произнёс Денис. – Я даже не сразу тебя узнал. Думал, правда, новый адвокат… А что с тем, с Левитаном?
– Не знаю… Выйдешь – иди прямо по Новокаменскому переулку. Либо там тебя перехватит наш человек на «ауди», либо, если что-то пойдёт не так, лови такси и езжай в театр. Деньги найдёшь в кармане пиджака. На месте тебе всё скажут. Иди прямо в кабинет главрежа. Ничему не удивляйся. Да, с другими сотрудниками, кто не в курсе, в разговоры не вступай. При делах только Атаманова, Фалеев, Москвин и твоя Светочка… Ну вот, практически готово. Быстро смотри в зеркальце, говори – всё ли норм?
– Вот это да! – воскликнул Денис, открыв пудреницу и глянув на своё отражение.
– Ну вот и отлично. Тебя больше нет. Скоро Денис Тилляев исчезнет, Москвин заявил, что у тебя будет другая фамилия… Всё, я сажусь на твоё место, бери мою сумочку и зови охранника. Скажи, что ты закончила, и тебе срочно нужно отправляться по другим делам… Документы на имя Книперсон лежат сверху.
– Боже мой, Маша… Спасибо.
– Ой, только не надо благодарить…
– Как ты сама-то выберешься?
– Есть способ. Но это мои проблемы. Сейчас главное – чтобы ты отсюда вышел. Ну-ка встань, затяни ремень на плаще… Боже, какая у тебя чудесная девичья талия!
– Один вопрос…
– Коротко если.
– Почему ты это всё делаешь?
– Ты нужен театру.
– Это не тот ответ.
– Помнишь нашу встречу в больнице?
– Конечно.
– Ты меня тогда действительно удивил. Но это не главное. Главное, что ты не ошибся. Если бы ты тогда ошибся, я бы не пришла сюда сегодня.
– Я собирался рассказать следователю про ту ночь.
– Ты имел на это полное право. Я бы всё подтвердила.
– Но я не стал этого делать. Я знаю, чего бы нам всем это стоило.
– Денис… – дрогнувшим голосом сказала Маша. – Ладно, потом. Всё потом. Иди!
Денис подошёл к двери и нажал кнопку звонка. За узким окошком тотчас появилось лицо охранника.
– Мы закончили. Мне нужно срочно отправиться по другому делу. Проводите меня к выходу.
Щёлкнул электронный замок. Стальная дверь отворилась, и из помещения в коридор вышла точная копия недавно пришедшей в СИЗО адвокатессы . Прихрамывая и стуча тростью, «женщина» предъявила документы охраннику у решётчатой двери. Снова показала «загудевший» ремень. Щёлкнул замок.
Маша Глущенко тем временем отсчитывала минуты. Пора! Вытряхнув из блистера таблетку крупных размеров, она положила её себе на язык. Через пару секунд во рту началась странная реакция. Щёки Маши раздулись, на губах появилась пена. Женщина нажала кнопку звонка, а затем, упав на пол, принялась колотить ногами в дверь.
Это был весьма рискованный момент. Если бы к комнате подошёл охранник, сопровождавший переодетого и загримированного Дениса, проблем у Маши оказалось бы значительно больше. Но, имея информацию от Левитана, который хоть и лежал в клинике, но вполне был способен говорить и соображать, предполагала, что сейчас должен появиться другой сотрудник. Так и случилось. Молодой сержант чертыхнулся, увидев на полу женщину, бьющуюся в припадке, вероятно, эпилептическом. Он тут же вызвал подмогу, и вскоре два парня в форме уже несли Машу в санчасть.
– Куда?! – донёсся грозный окрик низким женским голосом. – Это же адвокат! Её нельзя к заключённым! Несите в коридор, где ординаторская.
Глущенко слышала, как щёлкнул ещё один электронный замок. Вскоре её уложили на жёсткую кушетку, и та же самая женщина произнесла:
– Всё понятно. Обычная эпилепсия.
– Что-то надо ввести? – спросил мужской голос. – Противосудорожное, успокоительное?
– Ни в коем случае! Она либо заснёт на два-три часа, либо встанет через пару минут. Судя по всему, припадок был чуть менее средней интенсивности, значит, опасности нет. По крайней мере, сейчас. Лицо оботрите…
Этого нельзя было допустить. Маша сделала вид, будто приходит в себя, изобразила дрожание век, издала слабый стон.
– Что?.. Что со мной? Где я? – тихо, болезненным тоном спросила актриса.
– Вы в безопасности, – произнесла пожилая женщина в белом халате, из-под которого виднелась форменная офицерская рубашка с галстуком. – У вас был приступ эпилепсии… Скажите, как часто они у вас случаются?
– Эпилепсии? О боже… Редко, но, как всегда, не вовремя… Вы можете связаться с моим наблюдающим врачом? Его зовут Филинов Аркадий Павлович, сотовый телефон… Сейчас вспомню…
– Да-да, конечно… Можете вспомнить?
– Да, запишите.
Маша назвала сотовый номер Игоря Фалеева, который караулил поблизости за рулём автомобиля. Заведующая тут же скрылась в кабинете, чтобы позвонить. Услышав встревоженный голос (то был Москвин, сидевший в машине рядом с Игорем), женщина сообщила о неприятном случае, произошедшем с Ириной Абрамовной, и назвала адрес. Вернувшись в коридор, увидела, что «Ирина Абрамовна» уже ковыляет в сторону выхода на улицу, придерживаясь за стены.
– Может быть, вы ещё полежите? – спросила заведующая.
– Мне нужно на воздух, подышать, – произнесла лже-адвокатесса .
– Ой, вы же босиком… На улице холодно!
– Туфли где-то свалились… Но ничего, я же только за дверь выгляну.
Не успела Маша выйти наружу, как возле крыльца без табличек и опознавательных знаков притормозил коричневый «ауди». Из машины вышел седовласый человек в очках. Он предупредительно распахнул заднюю дверь автомобиля и помог «Ирине Абрамовне» усесться внутрь. «Ауди» немедленно тронулся с места.
– Повезло, что припадок несильный оказался, – произнёс один из санитаров, торчавший поблизости. – А то мы бы тут встряли с этой дамочкой как хрен в рукомойнике.
– Иди работай, – сухо произнесла заведующая.
Санитар подчинился. У него было желание высказаться, что дамочка где-то потеряла не только туфли, но и сумочку. И что всякая женщина, даже перенеся припадок, чисто теоретически может забыть про туфли, но уж про сумочку – точно никак. Однако после реплики заведующей предпочёл заткнуться и отправиться по делам.
…«Ауди», управляемый Игорем Фалеевым, катил вдоль по переулку прочь от тюрьмы.
– Ну, как всё получилось? – обеспокоенно спросил Москвин, повернувшись назад с переднего сиденья.
– По-моему, просто отлично, – сказала Маша, доставая сигареты. – Но сейчас у меня точно будет настоящий припадок. Уже трясти начинает.
– Возьмите в бардачке коньяк, – произнёс Игорь.
Москвин немедленно открыл ящик в торпеде, вынул из него небольшую плоскую бутылку, протянул её Маше. Актриса отвернула крышку, приложилась к горлышку, с наслаждением сделала два больших глотка.
