Но вдруг это признак грядущих проблем?
– Роуз Наполитано, окажи мне честь стать моей женой. Ты выйдешь за меня?
А что, если Люк и по другим вопросам не будет ко мне прислушиваться?
Он с сияющей улыбкой смотрит на меня. И я улыбаюсь в ответ.
Почти улыбаюсь. В глубине моей души живет еще одна Роуз, и она тревожится. Мне хочется, чтоб она заткнулась и дала мне насладиться происходящим.
Роуз…
ЗАТКНИСЬ.
Люк ждет, чуть покачиваясь в неустойчивой позе.
Тянусь к нему, чтобы поддержать. Другая Роуз наконец замолкает, а я улыбаюсь, открываю рот и произношу:
– Да.
ГЛАВА 42
12 декабря 2025 года
Роуз
Из другой комнаты кричит Томас:
– Роуз, твой телефон! Это Люк!
Я вешаю гирлянды на елку. Наша новая кошка, Мира, тянет их из коробки с рождественскими украшениями. Мы скучаем по Максу, но тот ушел на радугу. Я беру Миру на руки и иду в другую комнату; кошка протестующе пищит.
Томас, сидящий на кровати, протягивает мне телефон.
– Как дела, Люк?
– Хорошо. Есть новости?
Томас тянется к Мире. Кривлюсь, но позволяю ее забрать.
– Я получила грант.
– Круто! У тебя получилось! Я не удивлен.
– Спасибо! – Я тронута: Люк позвонил только затем, чтобы узнать о моей работе. – Что насчет тебя? Как в этом году с наградами?
– Стараюсь поменьше об этом думать. Возможно, если притворюсь, что мне плевать, получу что-то крупное.
– Как обычно, – смеюсь я.
– Тише, сглазишь!
Возвращаюсь в гостиную и кухню, прохожу мимо наполовину украшенной елки. За столом сидит Адди, уткнувшись в сотовый.
– Слушай, мне пора. В духовке рождественское печенье, жаль, если сгорит. Кое-кто должен за ним наблюдать, но вместо этого увлекся телефоном. – Адди даже не поворачивается – наверное, просто не слышит мои слова. – Пора готовить праздничное угощение.
– Ты меня убиваешь, – вздыхает Люк. – Я все еще скучаю по твоей стряпне. Шерил и воду-то с трудом кипятит.
– Все, я тебя не слушаю! Счастливого Рождества, пока! – Кладу трубку, не дав Люку вставить ни слова.
Звенит зуммер – Адди так и не поднимает взгляда. Спешу к духовке, открываю дверцу – печенье идеального золотистого цвета. Схватив мягкую подставку для кастрюли, достаю противень. Пахнет вкусно. Прямо как…
У мамы.
На один короткий опаляющий миг она будто снова оказывается здесь, со мной. Мы вместе на этой кухне, я маленькая, мне шесть или семь лет, мы печем печенье – это печенье.
Последнее время, лежа в постели перед сном, на лекциях или просто гуляя по городу, я думаю о маминой жизни – той, что она прожила, пока не появилась я. Какой была моя мама, о чем мечтала, сомневалась ли хоть раз в своем выборе – рожать или не рожать меня. Мне хотелось бы познакомиться с ней, по-настоящему познакомиться, как с женщиной, узнать ее до того, как она стала матерью. Это желание росло и ширилось во мне. Я бы правда этого хотела.
Из-за этого желания, можно сказать, страстной тоски по маме, я и подала заявку на грант. На сей раз я провожу опрос среди матерей. Матерей постарше, у которых дети уже выросли и покинули дом. Меня интересует, какова была их жизнь до рождения детей и после их взросления. Я хочу задать им все вопросы, которые задала бы своей маме, окажись она все еще с нами. Кем они были до того, как в их судьбе произошли столь глобальные перемены? Как теперь, постфактум, они оценивают свое решение? Поступили бы иначе? Скучают ли по своему прежнему «я»? Задумывались ли когда-нибудь, что было бы, выбери они иной путь? Хотелось ли им когда-нибудь встретиться с той, другой женщиной, в которую превратились бы, приняв иное решение?
При помощи лопаточки я снимаю печенье с противня и убираю на решетку охладиться, а парочку кладу отдельно, на тарелку. Я размышляю о других жизнях, которые могла бы прожить, жизнях, где бы решила не рожать ребенка, или рожать, или только пыталась бы им обзавестись. Но в любом случае – та ли я Роуз, которая сказала «да», или другая, ответившая «возможно», или отказавшаяся наотрез «нет, ни за что, никогда», или даже какая-то комбинация всех этих женщин, – я сейчас здесь. У меня есть ребенок, мой он биологически или нет, не важно. Решение все равно за мной.
У меня есть любовь, дружба и семья, и этого достаточно, чтобы пережить сложные времена, дни, месяцы или годы потерь, неизбежные горести нашего существования. Это дарует покой и своего рода счастье.
Думаю, на подобное в жизни хочет рассчитывать каждый.
Я двигаю тарелку с печеньем – еще горячим, из духовки – по кухонному столу к Адди.
Она поднимает недоуменный взгляд. Потом улыбается.
– Хочешь? – спрашиваю я и тоже улыбаюсь ей.
Благодарности
Моему агенту Мириам Альтшулер, которая очень поддерживает женщин в целом и меня в частности. Мне повезло, у нас сложился замечательный, прочный «профессиональный брак», вы поддерживали меня в горе и в радости (в основном в горе), не теряя веры.
Пэм Дорман, которая сразу влюбилась в мою книгу и помогла осуществить писательские мечты. За вашу мудрость и проницательность редактора, за веру в Роуз и в меня. Вы решили, что моя писанина достойна печати. Я польщена и благодарна. Работая с вами, я многому научилась.
Публикация этого романа стала одним из самых ярких событий в моей профессиональной жизни.
Спасибо Марте Эшби из Harper Collins, моему британскому редактору, за то, что аккуратно подталкивали меня, за вашу доброту и волнение, когда вы впервые прочли книгу, после чего вместе с коллегами прислали мне письмо. Я до сих пор его читаю, когда мне грустно. Нам с Роуз повезло, что вы о нас позаботились.
Спасибо всем сотрудникам Viking и Penguin, которые дали Роуз шанс. Джереми Ортону и Мари Мичелс за терпение и усердие, отдельное спасибо Ли Батлеру и Хэлу Фессендену за непревзойденную поддержку, за то, что поняли мой замысел и за планы покорить весь мир. Благодаря вам и Пэм прошлое лето стало одним из самых захватывающих в моей жизни.
Я очень благодарна редакторам по всему миру, которые тоже полюбили Роуз. Спасибо за публикацию книги, я очень рада, что вы верите в этот роман и в меня. Я счастлива познакомиться со многими из вас и с нетерпением жду продолжения общения, которое завязалось благодаря этой книге.
Спасибо моим замечательным друзьям Мари Руткоски, Дафне Граб, Элиоту Шреферу и Рене Штайнке, которые читали черновики и помогали, обсуждая их, а также Ребекке Стед – ты не позволяла мне расслабляться в ответственный момент и давала прекрасные советы. Кайли Сакс, которая и сейчас остается моей подругой (после стольких лет!) и доверенным лицом по всем вопросам, значительным и не очень, приятным и неприятным.
