Сергей не один. Рядом шумно гоняет воздух через легкие отрок Склов. Он – в том же ритме. И тоже выкладывается.
Раз!!!..
Кажется, Сергей слышит, как трещит спина от натуги. Уже не мальчишеская, но еще и не мощная спина взрослого воина, отсчитавшего веслом десятки тысяч морских миль.
– Раз!!! Раз!!!..
Слишком быстро. В одиночку Сергей бы не управился. Скамья – у самой кормы, поэтому так лупит по барабанным перепонкам рык Прастена. Быстрей, еще быстрей. Кормчий знает. Он видит. Сергей – нет. Он сидит спиной, но отлично представляет подробности: красный корпус дромона, вздувшийся парус и суетящихся на палубе «жрецов огня». Ему кажется: он уже слышит свист, предшествующий взлету огненной смерти.
Только кажется. Поворот головы. Вот он, дромон. Ржавый силуэт на фоне голубого горизонта. Они успели! Они уходят!
– Левый борт – суши! – внезапно взревывает кормчий. – Правый: чаще!!! Раз!!! Раз!!!..
Из груди Склова вырывается стон. Их борт – правый. Никакой передышки.
Дерево в руках – будто живое. Весло тоже стонет, гнется, скрипит деревом по дереву весельного лючка.
Сергей догадывается, почему потребовался маневр. Еще один дромон.
– Левый, правый – раз!!!
Корабль выравнивается. Начинает набирать ход.
Сергей этого не видит. Зато он видит, как по левому борту, справа для сидящего лицом к корме, наползает красный дромон. Ближе, еще ближе. Семьдесят метров, шестьдесят.
И вот уже точно он, такой знакомый страшный свист…
– Ра-а-аз!!! – орет Сергей, выкладываясь изо всех сил.
– Раз!!! – подхватывает дружина. Свист ромейской машины теряется в реве полусотни глоток, но спустя миг тоже превращается в рев. Так ревет огромный медный бык, выдыхая пламя через полый рог металлической трубы.
Сергей поворачивает голову и видит обрамленный черным дымом огненный плевок, отрывающийся от кажущегося издали крохотным сопла. Видит, как тот сначала поднимается вверх, в бледную синь неба, а потом, по такой же крутой дуге, падает… Прямо на них, прямо на Сергея, неотвратимо падает огонь, который невозможно потушить. Огонь, который сожрет Сергея, его дружину, его корабль и не угаснет, даже когда ничего не останется, кроме воды. Сергей рвет упрямое весло, кричит и не слышит своего голоса. Время замедляется. Нет ничего, только раскаленный драконий плевок, падающий с белесых небес…
…И разминувшийся с выгнутой кормой на какую-то пару саженей.
Смерть плюхается в море, расползается по воде. Пламя пляшет на волнах, не угасая, но до просмоленного корабельного борта ему уже не дотянуться. Огненосный дромон отстает. Руки продолжают вращать отполированную ладонями рукоять. Раз! Раз!
Дромон все дальше. Все, отворачивает. Выбрал новую цель.
И тут Сергей видит то, что заставляет его выпустить рукоять, вскочить на скамью и закричать, перебивая голос кормчего:
– Правый крепи!!!
– Весло взял! – кричит Сергей сидящему на палубе отроку.
На верхней кромке большого бортового щита огненный чадящий цветок. Случайная капля ромейского огня. Она не опасна. Даже если разгорится, щит можно выбросить в море.
Реальная опасность – еще один огненосный корабль.
Тот пока еще далеко для выстрела, но заходит с подветренной стороны и слишком быстро. Потерявшему темп «Хродгейру» от него не увернуться. Не удержать дистанции. Разминутся они в лучшем случае метрах в тридцати. А прицельный выстрел ромейского огнемета – сорок-пятьдесят.
– Машег! – кричит Сергей. – Бей по тем, кто у машины!
Сам выхватывает из-под скамьи налуч с луком, сует древко под колено, выгибая, чтобы набросить тетиву.
Машег уже мечет стрелы. Навесом, потому что обслугу «огнемета» прикрывают щитами.
Кормчего дромона вообще не видно. Но зато он видит все и отлично выводит судно. Оно пройдет по правому борту драккара, и даже если первый огненный плевок пролетит мимо, то второй, из кормовой машины, гарантированно достанет.
Самого огнемета с их позиции не видно. Спереди и с боков – ни щелочки. Наружу торчит только черное жерло медной трубы.
Сергей тоже стреляет навесом. Но, похоже, без толку. Надо полагать, сверху ромейская обслуга защищена не хуже. Без толку. Вновь нарастающий свист – предшественник драконьего пламени. Вот-вот…
Хлопок тетивы. Стрела прогудела около уха. Так близко, что Сергей услышал ее даже сквозь пронзительный свист сифона. Прямой выстрел. Неужели Машег нашел брешь?
Глаз успел зафиксировать прозрачную дымную полоску, соединившую драккар и ромейский корабль.
А в следующий миг – грохот взрыва!
И ярчайшая огненная вспышка!
Сергей невольно зажмурился, задержал дыхание… Пусть все случится быстро!
Ничего не случилось.
Вообще ничего.
На их драккаре.
Рев пламени, истошные вопли сгорающих заживо… там, на византийском корабле.
Впереди – только разрозненный строй хеландий.
Но им пока не до «Хродгейра». Они заняты авангардом русов. Лупят из орудий, норовят ударить носом в борт. Непростые задачи. Лодьи и драккары – очень подвижные цели. Еще и огрызаются стрелами. Ромеи стараются держать дистанцию. Опасаются абордажа. Но у Олега, похоже, другая цель. Прорваться. И у него получается. Но не у всех.
Боезапас к орудиям ведь тоже не бесконечен. Но пока еще есть. Одна из черниговских лодий убедилась в этом на собственном опыте. Темный росчерк – и здоровенная стрела прошила насквозь кормовую раковину. Досталось, надо полагать, и кормчему, поскольку лодья опасно вильнула и потеряла ход… И угодила под таранный удар ромейского корабля.
Сергею показалось, что он услышал треск.
Лодья осталась на плаву… Ненадолго. Весла хеландия отработали назад, лодья, набрав воды, начала заваливаться набок.
Отвлекся. И едва не проглядел новую опасность.
Хеландий, плюнувший огнем.
Неожиданно. Хотя почему нет? Если на палубу можно поставить баллисту, то и огнеметный сифон тоже. Только бить надо осторожнее: не подпалить себя и союзников.
Целью этого выстрела был не драккар Сергея, а корабль Кривоногого. Били с упреждением. И попали бы, если бы драккар Сигварда не затабанил всеми веслами. Огненная плюха растеклась впереди, драккар ловко обошел ее и, оказавшись с наветренной стороны, активно заработал веслами, обходя по дуге ближайший хеландий, который не обратил на данов внимания, поскольку добивал другую цель, уже подраненную, потерявшую ход. Да это же лодья Трувора! Пропал княжич!
Нет, еще не совсем. К нему на помощь, широко распуская пенные «усы», шли две лодьи Ведмунда. Две. А где третья?
Но это сейчас не важно. Потому что за Ведмундовыми лодьями не менее проворно шел еще один ромейский боевой корабль.
