Весь день он ждал почты, надеясь, что она пришлет ему небольшой подарок или рождественскую открытку. Наконец в почтовый ящик что-то бросили, единственную рождественскую открытку. Ари нетерпеливо разорвал конверт, сердце его стучало.
Черт!
Это была открытка от друга детства. Ничего от Кристины. Он попытался подавить разочарование и порадоваться тому, что его старый друг вспомнил о нем.
Время от времени он брал в руку телефон, внутренний голос нашептывал ему, что надо забыть о ссоре, позвонить ей и пожелать счастливого Рождества. Но он боялся ее холодного ответа. Лучше не звонить, чтобы не быть разочарованным.
* * *
Томас поправлял галстук перед зеркалом. Глаза у него были уставшими и грустными.
Он не понимал, почему его жена хотела переехать на юг.
Совершенно не понимал. Он что-то сделал не так?
Они были женаты уже тридцать лет. Осенью она стала намекать, что хочет уехать из Сиглуфьордюра. Перебраться на юг, поступить в университет и снова начать учиться. Она сказала, что он мог бы присоединиться к ней в Рейкьявике, если бы захотел. Для него это было безальтернативно — он не хотел уезжать из Сиглуфьордюра и не хотел бросать свою работу. Надеялся, что она передумает, но это было маловероятным.
— Разводиться, что ли? Ты хочешь развода?
— Нет… Я хочу, чтобы ты поехал со мной. — Ее тон ясно давал понять, что у него не было решающего голоса в этом вопросе. — Мне нужны перемены.
А ему не нужны перемены.
Они обсудили это с мальчишкой, с их Томми, вообще-то, он не такой уж и мальчишка. Взрослый парень, пятнадцать лет, с осени будет учиться в гимназии в Акюрейри. Их старший давно уехал, десять лет назад, — к ним, на север, заезжал редко.
Она согласилась подождать до весны, потом поедет в Рейкьявик.
Нужны перемены.
Он понял, что она никогда не вернется.
Томми уедет в школу — и он останется один.
Он попробовал сосредоточиться, стоя у зеркала, галстук был слишком коротким. Снял его, попробовал надеть еще раз.
Чертов галстук.
Она подарила его на Рождество в прошлом году.
Она никогда не вернется.
* * *
Часы показывали пять с небольшим, когда в полицейском участке зазвонил телефон. Ари вздрогнул.
В комнате до этого момента царила полная тишина, никаких звуков, кроме гудения компьютера и тиканья часов на стене. Им стала овладевать клаустрофобия, она становилась все больше по мере того, как усиливался снегопад за окном. Словно боги погоды пытались построить вокруг здания стену, через которую он никогда не смог бы пробраться. Ари видел, как все вокруг тускнеет, и внезапно обнаружил, что ему тяжело дышать. Это чувство быстро прошло. Он с надеждой подумал, не Кристина ли это, когда услышал звонок телефона, нарушивший тишину.
Посмотрел на свой мобильник. Дисплей был черным. Значит, звонил не его личный, а служебный телефон, лежавший на столе.
Здесь никогда ничего не происходит.
Ари подошел к столу.
— Полиция.
Тишина.
Но было ясно, что кто-то там есть. Ари посмотрел на номер, который высветился на дисплее. Звонок с мобильного.
— Алло?
— …он…
Тихий шепот, невозможно определить возраст и пол говорившего.
Ари охватило беспокойство. Он не мог сказать, объяснялось это телефонным звонком или снегом за окном.
Кончится когда-нибудь этот снег?
— Алло? — повторил он, приложив все усилия, чтобы голос был громким и авторитетным.
— …мне кажется, он хочет убить меня…
Ари почувствовал в голосе страх. Страх и отчаяние. Или не так? Может, это его собственный ужас, его собственная боязнь закрытого пространства и одиночества мерещится ему в голосе позвонившего?
— Что?.. Что вы говорите?
Связь прервалась. Он решил перезвонить. Ответа не было. Проверил по базе номер, тот был ни за кем не зарегистрирован, просто сим-карта, которую кто-то купил в магазине, может быть, в Сиглуфьордюре, а может, и в любом другом месте.
Ари не знал, что надо делать в этой ситуации. Подождал. Еще раз перезвонил.
На этот раз ему ответили.
Тот же самый свистящий шепот.
— Простите… Мне не следовало… Простите.
Связь прервалась.
Ари в растерянности посмотрел в окно.
Чертова темнота.
«Звони мне, если что», — сказал Томас перед уходом, в его голосе были слышны угрызения совести из-за того, что он оставлял новичка одного на Рождество в полицейском участке.
Половина шестого. Томас, вероятно, еще не успел переодеться к торжеству. Этот человек спокойно относился к жизни и никогда не спешил, в том числе и во время рождественских праздников.
Черт побери! Ари взял мобильник и позвонил Томасу.
— Алло? — прогрохотал в трубке знакомый бас.
— Томас? Это Ари… Прости, что звоню тебе в такой момент…
— Привет, привет! — ответил Томас, в голосе его была печаль. — Рождество начнется не раньше, чем ты к нему подготовишься, а мы все еще заворачиваем подарки. Хуже то, что пастор начинает службу ровно в шесть, и мы успеем только к середине. — Он невесело засмеялся.
— Нам поступил странный звонок, и я не знаю, что делать, — сказал Ари. — Звонивший, он или она, прошептал, что ему угрожает опасность или что-то вроде того… Потом, когда я перезвонил, оказалось, что это ошибка…
— Не ломай себе голову из-за ерунды, — произнес Томас совсем по-другому, усталым голосом. — Мы постоянно принимаем такие звонки, нас любят разыгрывать — это чья-то шутка… Детишки благословенные. — Он помедлил и потом продолжил: — А затем он — или она — сказал, что пошутил, когда ты отзвонился, так?
— Да… Да, вроде того.
— Тогда не беспокойся об этом. Это проклятие — дежурить на Рождество. Есть люди, у которых нет совести. Что ж, Преподобный, разве тебе не о чем больше подумать? Над проповедью там или трактатом… — И он снова натянуто засмеялся.
Ари тоже попытался улыбнуться, чтобы избавиться от неприятного впечатления, которое оставил у него шепот по телефону.
— Ну да… Мой привет семье.
— Передам.
— И счастливого Рождества! — добавил Ари, но Томас уже отсоединился.
Ари взял книгу, которую купил накануне, несмотря на обещание, которое он дал себе, не трогать ее до ужина. Он старался растягивать свои маленькие удовольствия, чтобы держать скуку под контролем. Ари прочитал несколько страниц, но понял, что смысл ускользает от него. Не в силах сосредоточиться, он встал и вышел наружу, на снег, и стал смотреть на горы. Чтобы пробиться через них, человек проложил сквозь них тоннели и сделал еще больше в борьбе с природой, соорудив мощные преграды на пути снежных лавин, настолько грандиозные, что казалось, их строили тролли, а не люди. Но победить снег и тьму было невозможно. Ари поднял лицо к небу и закрыл глаза, позволяя легким снежинкам оседать на его коже, одной за другой. Изнутри раздался звук телефона, и на этот раз не было сомнений, что он исходил от его собственного мобильника, а не от рабочего. Текстовое сообщение.
