Ари твердо посмотрел Карлу в глаза. Он попал в логово ко льву, но сдаваться не собирался и был намерен узнать всю правду.
— Так ты, может, думаешь, что заодно я и Линду убил? — произнес он с насмешкой.
— Нет, — сказал Ари, не отводя взгляда.
— Неужели? Да ты не такой дурак, каким выглядишь.
— Я знаю, что ты на нее не нападал. И я знаю про страховку.
У Карла вытянулось лицо.
— И как ты о ней узнал?
— Итак, ты знал о ней, верно?
— Вряд ли имеет смысл это отрицать сейчас.
— На ноже осталась шерсть от твоего свитера.
Карл усмехнулся:
— Ты чертовски умный, Ари Тор, и мне, видимо, надо во всем сознаться, чтобы отделаться от тебя.
— В этом нападении ты не участвовал. Но можешь не ухмыляться, я знаю, что на самом деле ты сделал.
— Ну так скажи поскорее. Не терпится узнать.
— Ты убрал нож и спрятал его в кустах, чтобы его не нашли рядом с ней и чтобы это выглядело так, как будто это сделал кто-то другой.
— А зачем мне это было делать? — чеканя каждое слово, спросил Карл, словно разговаривая с ребенком.
— Ты прочитал условия страховки, во всяком случае, тебе они стали известны. И ты ничего не получил бы, если бы выяснилось, что она покончила жизнь самоубийством.
Выражение его лица подтвердило все, что требовалось доказать.
— Ты знал, что она собиралась совершить самоубийство? — спросил Ари.
— Не имел ни малейшего представления. — Карл опустил глаза. — Линда все время хныкала. Она терпеть не могла этой погоды. Этой темноты. И если бы она захотела лишить себя жизни, то разрезала бы себе запястье или что-то в этом роде. Я думал, все это для привлечения внимания. Однажды она сказала об этом, играя с кухонными ножами и царапая себя. Я велел ей заткнуться и вести себя как взрослый человек. — Он помолчал, потом продолжил: — Должно быть, что-то пошло не так, она ранила себя слишком глубоко и потеряла слишком много крови. Чертовски глупо. Наверно, ей хотелось испытать судьбу и пролить кровь на снегу. Она могла бы стать настоящей королевой драмы. Надо признать, это отличный контраст: кроваво-красный на белом… — она была артистичной натурой.
Этот холодный анализ показал Ари, что этот человек не питал к своей жене большой нежности.
— Во всем виноват Хрольвюр, — продолжил Карл.
— Хрольвюр?
— После того как он упал с лестницы, она стала намного более неуравновешенной и беспокойной, особенно когда поползли слухи, что его убили.
— Значит, ты признаешь, что спрятал нож, потому что знал про страховку?
— Я никогда и ничего не признаю. Зачем? Какой в этом толк? Я просто подыгрываю, когда мне это интересно… Да, неприятно, наверно, иметь дело с таким дерьмом, как я. Или что там обо мне говорят?
Он помолчал и потом со злостью добавил:
— Я вижу, ты пытаешься меня опорочить любой ценой. Так вот, тебе не удастся упечь меня за решетку только за то, что я бросил куда-то нож…
К сожалению.
Ари достал из кармана измятый листок бумаги и положил его на стол.
Зазвонил телефон. Он вынул мобильник из кармана и посмотрел на дисплей. Угла. Ари положил мобильник на стол, выключив звук.
— Что это? Что это еще? — спросил Карл, слегка запинаясь, его самообладание явно изменило ему.
Карл потянулся за лаймом и стал нарезать его ломтиками. Его, похоже, не беспокоило то, что он прорезал еще больше бороздок на поверхности старого стола.
Ари ответил не сразу.
— Что это, черт побери? — снова спросил Карл.
— Документы, которые мне прислала датская полиция.
Лицо Карла оставалось непроницаемым, но сила, которую он использовал, чтобы разрезать лайм, заметно возросла.
— Ты ведь жил там некоторое время? — произнес Ари.
— И ты это прекрасно знаешь… Что ты там накопал, мерзавец?
— Это всего лишь старые полицейские протоколы… Ты ведь был тогда не в ладах с законом?
— Ну и что? Все это ерунда…
— Ну не такая уж ерунда… Ты был главным подозреваемым в одном серьезном деле. Доказать, правда, не удалось…
Никакой реакции.
— Освежить в памяти?
Ничего.
— В дом к женщине в окрестностях Орхуса ворвался человек… похитил украшения… Вспоминаешь?
В лице Карла не дрогнул ни один мускул, казалось, оно было из камня. Он перестал резать лайм, приложил лезвие ножа к кожаному дивану и медленно провел ножом по подлокотнику, кожа затрещала. Этот звук смешался с завываниями бури.
— На женщину было осуществлено нападение… Думаю, ты знаешь, чем закончилась та история?
Карл бросил на Ари ледяной взгляд, от которого у того побежали по спине мурашки.
— Да, я знаю.
Глава 38
Она сделала еще одну попытку открыть дверь, сердце стучало как сумасшедшее; она понимала, что он приближается, что он совсем рядом.
Щелчок был самым чудесным звуком, который она когда-либо слышала. Дверь была открыта, и она потянула ее внутрь, сделав шаг назад, чтобы можно было ее распахнуть — и бежать, бежать так быстро, как позволяли ноги. Бежать ради мужа. Ради детей, ради внуков. Бежать, чтобы снова вернуться к индийскому ресторану навынос и взять курицу… в этот раз с рисом.
* * *
Он пришел в ярость, когда понял, что она собирается улизнуть. Это дало ему дополнительный прилив энергии, и он бросился к двери с ножом в одной руке и мобильником в другой; он как раз закончил разговор со своим подельником, который дал ему наводку на этот дом: легкая добыча, женщина часто дома одна, гарантирован хороший барыш. Ему уже приходилось убивать раньше, но не при таких обстоятельствах и никогда — с применением насилия. Убийство нисколько его не смущало, это была просто необходимая работа для достижения цели. Почему в этот раз должно быть иначе? Не было ни колебаний, ни угрызений совести, когда он вытащил нож и глубоко вонзил его.
* * *
Она ощутила жгучую боль в спине. С трудом обернувшись через плечо, увидела, как он вынимает из раны нож. Закрыла глаза и второго удара не почувствовала. А потом уже больше ничего не видела.
* * *
Он считал, что сделал все правильно. Не было ни капли раскаяния — только гнев из-за того, что он дал ей возможность сбежать, и, конечно же, разочарование из-за того, что ему не удалось забрать содержимое сейфа. Но теперь все это не имело значения, главное — отсюда убраться.
Он вышел в теплую тьму датского вечера и исчез среди респектабельных пригородных коттеджей, в которых люди старались отгородиться от мира.
