Странно, ведь у Пакеды я его обнаружил с легкостью в папке с рисунками! Мне даже показалось, что это арт Весов.
Я раза четыре сверялся с таблицами – вообще ничего похожего.
Я даже как-то хрюкнул с досады.
Выключил прибор, да так и застыл, глядя на эту ерунду. Пару раз клал на него руку – ноль реакции. В голове рисовалась какая-то смазанная зеленая линия, причем одна. Чушь какая-то… почему я почти не ощущаю его, а недавно ощущал? Если только он не разрядился. Но ведь сам он не мог. А если из него так легко выходит заряд, так это никому не нужная рухлядь… ладно. Время не ждет, потом посижу еще.
– Ну, что скажете про «иголку»? – спросила Алиса тихим голосом.
– Если честно, не понял, – ответил я, – надо еще смотреть.
– Может, отдать в экспертную комиссию? – предположила Алиса.
– Да хрен им, – отмахнулся я, – зарегистрируюсь, да. Во-первых, вообще неясно, чей это арт. Во-вторых, дочка Пакеды могла случайно, по глупости дернуть эту штуку, решив, что она важная. А это просто ерунда из Вечной Зимы. Поглядим. Я думаю…
– Вы такого раньше не видели? – спросила Алиса.
– Нет, – откровенно признался я. – Хотя арты иногда попадаются вообще непонятные. Порой они выглядят не как некое устройство, а как обычный кусок металла или некой массы. Древние умели создавать свойства на молекулярном уровне. Не каждый сиблинг это увидит. Я вроде не из последних… не ясно…
– Можно высказать мнение, босс, ой, Заг?
Я чуть не расплылся в улыбке.
– Конечно же, мисс Линсдэйл, – рассеянно кивнул я. Эти моменты были мне дороги, только я понимал, что действительно «не понимаю».
– Как я уяснила, – начала Алиса, – у богатого человека пропала любимая дочь. – Я кивнул. – Она явно не умерла пока. – Алиса потеребила челку. – Но после появления этого арта у вас начались некоторые проблемы.
– И я заметил закономерность, – уныло подтвердил я.
– Если следовать вашему методу «наведения», – продолжила она, задумчиво глядя в потолок, – вряд ли заказчик дал бы вам добровольно что-то такое, что у вас потом хотели отобрать.
– Да, – согласился я, – те «южные» наняты втемную, дворник в гараже с рацией, да и звонок.
– Следовательно, – кивнула Алиса сосредоточенно, и я внутренне затрепетал, – кто-то знает об этом что-то, чего не знает Пакеда и мы.
– Точно, – кивнул я, и моя левая щека слегка дернулась, – жандармы ничего хорошего не подбросят. А потом я напряг Чарли Спицу, чтоб он собрал все на Анджелу и ее парня Сергея Морозова.
Еще у Пакеды я его чувствовал, а сейчас перестал, будто он разрядился.
Странно и другое – если кто-то заинтересовался чем-то, что добыли эти двое влюбленных, почему не отобрали до того, как Анджела передала это своему отцу, почему не выкрали у отца и принялись за меня. Возможно, не только в игле дело.
– Да, Заг, – согласилась Алиса, – возможно, странность этого арта не сразу стала понятна тем, кто теперь хочет его вернуть.
– Это многое бы объяснило, – хмыкнул я. – А можно еще кофе?
Алиса – умная девушка. Она буквально озвучивает мои мысли, которые толкаются в сером лабиринте морщинок мозга, названных извилинами. Да, все так.
А это значит… Что? Мне нужно прогуляться, вот что. Машины теперь у меня нет, звонков нужно сделать еще несколько, а вечер ради меня, любимого, никто не отменял.
Эх… урою этих тварей, если первым найду.
Дело номер три-четыре и пять. Нужно позвонить Максу, Папе и Чарли и заскочить в пару мест, проконсультироваться. А я теперь без «коня». Придется кататься на такси, но… чтоб сэкономить, буду ездить в подземке и на автобусах.
Попрощавшись с Алисой и взяв с нее клятвенное обещание никому не открывать и не раздвигать занавески до двадцати трех часов, я с некой тяжестью на сердце вышел на улицу, запахнувшись в плащ и раскрыв свой зонт. Дождь продолжал моросить.
Выйдя из подъезда, я немного осмотрелся и заметил, что у круглой тумбы с афишами стоит черный «паккард» с забрызганными номерами. Да, работа Грега, как обычно, топорная, но это лучше, чем ничего. Больше не заметил ничего странного или подозрительного. Единственное, прямо у парапета набережной был несколько менее мокрый четырехугольник асфальта, это было почти незаметно. Скорее всего, тут стоял автомобиль наших «доброжелателей» и недавно уехал.
Да и плевать на них.
Немного поразмыслив над ситуацией и прикинув количество денег, я заскочил в телефонную будку на углу и сделал короткий звонок Чарли, чтобы он прислал своего человека для наружного наблюдения за офисом. Чарли содрал с меня еще пятерку, и я согласился. Мой расчет был на то, что «пикет» Палмера сосредоточит внимание злоумышленников на себе, тогда как человек Спицы будет дублировать ситуацию.
На пять минут заскочил в «Сладкий купол» – небольшую лавочку в седьмом доме, и купил там плитку шоколада «Аркадия».
Кончились мои короткие перебежки, пришлось переться под дождем через мост в Сауф-Сайд, где была автобусная остановка.
Постояв под серой хмарью среди мрачных типов, я влез в обшарпанный желтый двухэтажный «Фауд», с большим трудом дотянувшись до кондуктора.
Оказалось, что я не очень-то умею складывать зонт, впихиваясь спиной в двери автобуса. Отвык.
Мне нужно было в сертификационную комиссию НОБНОТа.
Это в четвертом квартале.
Хиус! На машине был бы уже там.
Какому-то умнику вздумалось в этой толкучке закурить, и у выхода стало душновато, хоть я и сам курильщик. Когда я выдергивал свое туловище из автобуса, подумалось, что надо бы проверить хвост, и в этот момент я чуть не засмеялся. Ага, хвост из единородного трудяги.
Нет, я неплохо отношусь к обычным людям, будучи сиблингом. Накатило ощущение серости, как тот самый «взгляд» с неба, давящий и беспросветный. Это вроде бы не страшно. И социального статуса тут нет, есть грубость и глупость.
Серый кисель, желающий стать морем… Да и не в единородстве я бы их унизил! В том, что любой человек, пытающийся стать тем, кем он не является, – яд общества. Будь нищим, но знай – нравится это тебе или нет. Если не нравится – борись! Нравится – так не говори, что ты хочешь чего-то сверх. Да, есть разные случаи и разные обстоятельства. Тут я спорить не стану, сэр. Но меня раздражают не те люди, у которых беда. Не те, которые чего-то не могут. Меня бесят люди, которые могут, но не делают, или которые делают, а лучше бы сидели ровно. Эта безоглядность, глупость и жажда…
Как обидно, что я не нашел время летом, чтобы съездить на море, лучше с Алисой.
Пройдя от остановки на Фируз-авеню, я вышел к серому бетонному зданию сертификационной комиссии НОБНОТ. Подойдя к парадному крыльцу, я спрятался под козырьком и, складывая зонт, надавил на медную кнопку переговорного устройства, и где-то в сухом пространстве подъезда раздались колокольцы.
