– Летал тут, знаете ли, сэр…
– А с какой целью вы полетели сюда? – строго спросил усатый инспектор.
– Я каждые выходные летаю сюда: люблю порыбачить с гидроплана. – Мужчина потер переносицу, словно это должно было помочь ему говорить. – На Йети озере водится стеклянная форель… Ну, вообще, это не прям здесь, просто солнце как раз хорошо подсветило этот берег, а с высоты я заметил под водой что-то странное. Просто раньше там, в воде, не было такого… А с высоты-то хорошо видно… а я смотрю – вроде автомобиль это… ну вот, я сообщил по рации диспетчеру на аэродром…
– Думаешь, это прям оттуда? – скептически хмыкнул один полицейский, стоящий у фургона.
– Ну, конечно, я же тебе говорю: вон видишь? – Его пожилой коллега указал рукой на обрывистый склон горы, где поднималась дорога. – Сверху двух столбиков ограждения нет, так я тебе и говорю…
Я продолжал стоять у самого ограждения, напитываясь информацией разных голосов, среди которых был и абсолютно бесполезный треп.
Я перевел взгляд на трактор, в котором ковырялись люди в комбезах, и обратил внимание на высокого молодого белобрысого парня с умным и цепким взглядом, который что-то пояснял своим коллегам, указывая на какую-то деталь в тракторе. На комбезе у парня была отпечатана эмблема аэродрома Палм-хиллс.
Один из его подельников в комбезе стукнул трактор по тяговому колесу ногой в тяжелом ботинке.
– Знаешь, Джеб, когда-нибудь эта железка даст тебе сдачи, – рассмеялся белобрысый, а тот сплюнул на песок.
Меня так и подзуживало стать участником всех этих явно важных событий, и я, чуть продвинувшись вдоль ограждения поближе к трактору, не выдержал и окликнул парня чисто на удачу:
– Мистер Палмер, сэр! Можно вас на секундочку.
Плечи парня как-то сжались, а потом он медленно обернулся и посмотрел на меня своими серыми выцветшими глазами.
– Мы знакомы, мистер? – спросил он, нахмурившись.
– Почти, – изо всех сил я старался скрыть свою радость, а то со стороны казалось, что я нашел давно утраченного брата, – я справлялся о вас в конторе аэропорта, я из страховой компании «Бичкрафт сейвинг». Ничего особенного – просто хотел сверить с вами некоторые моменты…
– Что вам угодно, сэр? – неожиданно холодно произнес он, подойдя к ограждению и махнув рукой своим товарищам.
– Я смотрю, вы ценный специалист, – кивнул я одобрительно, – в любых двигателях разбираетесь?
– Что касается ДВС
[34] и некоторых электрических, – настороженно кивнул он, – вот с артефактными стараюсь не связываться…
– Почему так? – поинтересовался я.
– Знаний маловато, сэр, – он вынул из пачки сигарету и, прищурившись, закурил, стараясь отгородиться от назойливого незнакомца дымовой завесой, – да и ответственность большая. И доверия у меня нет к их капризам.
– Согласен с вами, – кивнул я, – я считаю, что надо развивать собственные знания, к примеру, я слыхал о двигателях внешнего сгорания…
– Стирлинги, – кивнул он. Наконец в его взгляде сверкнул интерес. – Да, интересная идея, но силенок у них пока маловато и габариты большие, все же до дизеля им далеко…
– А я на свою машину поставил ротор, – вставил я.
– Да! – Вот тут уже парень оживился. – Ротор это интересная штука, сэр! Жаль, пока что износ у них быстрый, но это же насколько удобный агрегат! Мощность можно от количества блоков рассчитывать!
Уже через пару минут мы были с Лейком если не друзьями, то по меньшей мере приятелями. Я понял, почему чутье мне подсказало тут остановиться – я почуял своей эмпатией Лейка!
Парень вытер руки ветошью, что-то посоветовал напоследок своим приятелям, наверное, хозяевам трактора, и, сказав полицейскому, что там уже справятся без него, вышел за ограду.
– Вы сейчас куда, Лейк? – спросил я.
– Да думал домой вообще – а трактор-то сломался. Видите, какое тут происшествие: автомобиль сорвался с дороги прямо на повороте. Улетел в озеро, и бедный парень, скорее всего, потерял сознание, да и нахлебался воды. Жаль его – хороший был человек.
– Ну, хотите, я вас подвезу, – предложил я, – у меня там, на шоссе, машина.
– Не откажусь, сэр, – кивнул Лейк. – Моя машина в ремонте, помните песню про сапожника без сапог? Так это я. Здесь до Фармайна, конечно, километров пять-шесть, и пешком можно, да вот выдернули меня Перкенсоны со своей колымагой! Их шериф попросил машину-то эту утопшую достать, там дно пологое, проблем-то нет. А я давно старшему, Джебу Перкенсону, значит, говорю: меняй компрессор свой, иначе сдохнет твой трактор… Вот он и заглох у него на оборотах! Это тебе не огород вспахать – почитай, тонны две с гаком веса! У нас тут горы – тут часто люди бьются. Примут на грудь, значит, и давай по серпантинам гонять – а горы этого не любят, сэр, это я точно говорю! Но вот этого парня как раз нельзя было заподозрить в таком, он наш, местный, к тому же доктор…
Меня словно электрическим разрядом прошило.
– Доктор, – произнес я, – а как его звали?
– Так известно как, это док Ларе… жалко его…
Волна адреналина пробежала по телу, боги услышали меня! Я хотел найти Армана Ларе, и я его нашел…
Глава 15
«Берта», жареные мыши и полиция
Мы быстро приехали в Фармайн-виллидж, решили поболтать и перекусить в «Бургер-Льве». Я так понял, это одно из немногих кафе здесь. Дома были опрятные, но максимум – этажа по три. Да и улиц было по пальцам посчитать. Я даже заметил, что фонари тут стоят газовые! Причем весьма закопченные, словно их никогда не моют.
Ближе к горе виднелась фабрика по переработке угля, когда-то это был оживленный шахтерский поселок, но сейчас тут было тихо.
Лейк рассказал мне, что сейчас местное угольное месторождение истощилось, хотя и не полностью, но фабрика продолжает работать, частично переориентировавшись на производство удобрений, которых так не хватает фермерам на этих глинистых почвах.
Я осторожно пытался направить беседу на доктора Армана Ларе и недавнюю катастрофу.
– Да помните же, наверное, тот случай, – спросил Палмер, – когда дамочка на самолете разбилась, эта, Майнер?
– Ну да, читал, – кивнул я, обмакивая в соус картофель фри.
– Так вот, что-то там док Ларе типа перепутал, – продолжил механик, – он-то написал, что она померла, а она, оказывается, не померла вовсе и даже живет себе, какао пьет! Ну, у богатеев-то, понятно: больницы с врачами высший класс. Но док уж очень изменился после того случая, стал какой-то мрачный, от любого громкого звука вздрагивал. Переживал, значит, что ошибся-то. Я ему говорил – да бросьте вы переживать, док, вот если бы вы про мертвого сказали, что он жив, – тут-то и правда конфуз немалый случился бы. А так – пустой номер.
