Для начала нужно было разъяснить всем, что такое судебная медицина и в чем ее потенциальная ценность, — и тем, кто мог бы финансировать эту область, и тем, кто способен ею заниматься, и широкой общественности, которая может извлечь из нее пользу. Пришлось просвещать президента и научных сотрудников Гарвардского университета, декана Медицинской школы Гарварда, врачей и юристов. Пришлось просвещать полицию, при этом большинство полицейских не желали учиться и не посещали семинары. Пришлось просвещать суперинтендантов полиции, но они почти все без исключения были готовы учиться и отправлять своих людей на курс. Наконец, мне удалось убедить скептически настроенного заведующего кафедрой разрешить мне продвигать эти семинары. Но было и светлое пятно — это сами учащиеся, полицейские, которые с самого начала были активными участниками и моими сторонниками…
Накопив за свою долгую жизнь богатый опыт объединения очень разных людей, я хотела, чтобы наши занятия не стали лишь «очередными курсами», поэтому решила сделать группы маленькими и по возможности сблизить их участников. По этой причине я настаивала на организации торжественных обедов вопреки желанию главы кафедры, который постоянно твердил: «Такие приемы дорого обходятся, все эти деньги кафедра могла бы потратить с гораздо большей пользой». Но даже за те немногие годы, что мы их проводим, я определенно заметила ценность личных отношений, возникающих на наших обедах. Создание Гарвардского партнерства полицейской науки — еще одна ступенька на пути к формированию дружеских отношений. Я твердо убеждена, что это сообщество может стать влиятельным на пользу общества ради лучшей подготовки полиции и качества судебно-медицинской экспертизы…
Я знаю поговорку о том, что в мире нет незаменимых людей, но все же полагаю, что после моей смерти судебную медицину ожидает некоторый спад хотя бы потому, что у меня были необходимые энтузиазм, желание, смелость, терпение и настойчивость (хотя и нескромно говорить об этом самой). Я убеждена, что мой характер помог мне добиться поставленных целей. Я всегда очень любила наших выпускников, гордилась ими и радовалась их успехам, понимала их и сопереживала, когда удача отворачивалась от них. Они все мне очень дороги, благодаря им последние годы моей жизни стали невероятно счастливыми. Я старалась никогда никого не просить об одолжениях и заклинаю вас впредь поступать так же…
Вся моя цель состояла в том, чтобы улучшить судебную деятельность, стандартизировать процедуры, усовершенствовать существующие инструменты и помочь сотрудникам правоохранительных органов хорошо делать свою работу и выполнять долг перед обществом.
Гарвард не демонстрировал по отношению к кафедре судебной медицины ни широты взглядов, ни щедрости; Фонд Рокфеллера проявил гораздо больше сочувствия. Доктор Мориц был готов сотрудничать, пока видел в этом свой интерес, но с ним вечно приходилось спорить. И доктор Форд почти такой же, хотя доктор Мориц был активным руководителем, а Форд плывет по течению. Если бы с самого начала между нами установились отношения сотрудничества, судебная медицина могла бы продвинуться намного дальше, чем сегодня, хотя, с другой стороны, тогда она развивалась бы слишком быстро.
Но в любом случае мы там, где оказались на данный момент. Пожалуйста, не дайте пропасть нашему делу. Вам всем пятерым придется научиться идти вперед, независимо от того, сколько раз из-под ваших ног выбьют почву. Но вы уже знаете это гораздо лучше, чем я, и вас пятеро — значит, есть с кем обменяться опытом
[394].
Далее следуют пять с лишним страниц подробных инструкций: как проводить недельные семинары по расследованию убийств, как отбирать и тестировать студентов, как составлять расписание, в каком порядке должны выступать лекторы, как рассаживать людей и каким должно быть меню торжественного обеда. Ни один аспект не был упущен из виду. Согласно указаниям Ли, обеды «должны проводиться с подчеркнутой элегантностью, щедростью и дружелюбием».
Затем она возвращается к своей работе:
Вы в большинстве своем мужчины, поэтому, возможно, не столкнетесь с некоторыми трудностями, возникавшими у меня с самого начала. Но предупреждаю: вы обнаружите, что персонал кафедры совершенно не понимает ценности и значения семинаров. Они не видят причин расставлять темы в определенном порядке; по их мнению, неважно, когда обсуждать тот или иной аспект, если ему в принципе будет уделено внимание в ходе семинара. На самом деле это имеет большое значение: сначала обсуждается главное. Группа в целом не готова усвоить определенные темы, если ее не подготовить. Следует помнить, что эти люди не ученые и у нас нет намерения сделать из них ученых. Они не обучены методам лабораторных исследований, но развитию судебной медицины будет только на пользу, если они узнают, насколько легко выполняются те или иные тесты, чтобы в полиции был человек, способный проводить их при необходимости. Кроме того, химические опыты нужно демонстрировать для того, чтобы разнообразить слишком длинный учебный день, полный слишком сильного умственного напряжения. Они взрослые люди, давно отвыкшие от учебы, и им трудно почти неделю сидеть на одном месте с девяти до пяти. Это одна из причин для перекуров и основная причина расстановки отдельных компонентов программы в определенном порядке.
Главной целью моих трудов было добиться повышения квалификации полиции в США, чтобы ее больше уважали и ценили так, как она того по праву заслуживает. И я возлагаю на вас обязанность продолжать мои усилия в этом направлении до конца, чтобы судебное дело в нашей стране становилось более справедливым. Если уж я в одиночку смогла столько сделать, то вы впятером, с вашим более богатым опытом и твердым мужским взглядом, сможете творить чудеса… Я вручаю вам горящий факел с полной уверенностью в том, что вы не позволите пламени погаснуть. Так что примите мою сердечную благодарность и признательность за помощь, которую вы уже оказали мне, проявив свой интерес и веру в мою работу, а также за то утешение, какое дает мне простая мысль: когда мне придется покинуть наш мир, эта работа будет продолжена и расширена до масштабов, которых я бы достичь не смогла.
Что касается Гарварда, Ли не стеснялась в выражениях:
Последние 20 лет я отдавала все свое время, энергию и мысли, буквально каждую минуту бодрствования делу налаживания надежной судебной медицины в США, а не просто основанию кафедры судебной медицины в Гарвардской медицинской школе (хотя это и было главным направлением моей деятельности). У Гарварда сложилась репутация мутного, неблагодарного и глупого старикашки, и я искренне считаю эту репутацию заслуженной. Именно поэтому у меня нет особого желания развивать университет. Но я понимаю, что там уже работает кафедра с собственной библиотекой и прочим оборудованием, по большей части уникальным, которое невозможно в точности повторить. Более того, за Гарвардом повсеместно закрепилась однозначная репутация первой кафедры судебной медицины в стране. По этой причине я рекомендую совету и Фонду отдавать предпочтение Гарварду, когда это возможно, хотя я и наложила на университет некоторые ограничения… Я предупреждаю вас всех, что Гарвард умен и лукав и за ним нужно будет постоянно следить, иначе он воспользуется вами и, сколько бы денег вы ему ни давали, всё истратит на собственные цели. Это была настолько ощутимая тенденция, что я предпочитала сама потратить деньги, чтобы получить то, что мне было нужно, а затем передать результат Гарварду. Предлагаю вам по возможности поступать так же.
