– Спасибо, – бросаю и завожу мот.
Мчу домой на всех парах. Думаю о прослушке. Ладно мой телефон, но дом?! Там у меня мать живёт. Ему что делать нечего слушать, чем она там занимается целыми днями?! Это уже за гранью.
Паркую мот и залетаю домой.
– Ты бы ещё в два ночи явился, – ворчит с порога мать. – Опять подрался? – трогает за лицо.
– Фигня, – убираю её руку и целую в щёку.
– Есть будешь? Я борщ приготовила.
– Разогревай, – бросаю ей и влетаю на кухню.
Заглядываю под стол, по очереди открываю все шкафы.
– Ты что делаешь? – стоит в недоумении мама.
– Соль ищу.
– Так она на столе.
– Точно, забыл. Мам, проверь в ванной горячая вода есть? На кухне не идёт, отключили что ли?
– Да вроде только что была…
– Посмотри сейчас, пожалуйся.
Использую момент маминого удаления и быстро заглядываю с фонариком во все щели за шкафами.
Нашёлся родимый. Один точно есть.
Кухню четыре года назад новую ставили, Киба великодушно спонсировал мероприятие и судя по пылищи на микрофоне столько лет он здесь и стоял.
Четыре года…
Тотальной слежки и контроля о которых я не подозревал. Зачем? И за что?
Только за то, что не всех обласканных дядей работников по головке гладил? Да он мне четыре года назад и в управление-то никого не давал. И ни одного проекта я не курировал.
– Есть там вода, – возвращается мама. – А ты чего сидишь такой задумчивый? И борщ даже не налил себе.
– Налей я… устал просто очень.
Мама ставит на стол полную тарелку и кладёт в неё сметану. Черпаю борщ ложкой, не подавая вида, что аппетит прям ни к чёрту. От мыслей, что четыре года каждое слово и действие в этом доме слушал какой-нибудь Кибен хрыщ, просто воротит. А если б Молот не сказал и дальше бы слушал.
То что дядя у меня не ангел, я допустим знал, но чтобы с собственной семьёй так. Ведь семья же? Сам говорил.
– У тебя телевизор новый? – спрашиваю мать. – Только сейчас заметил.
– Да, Женька опять приволок. Я ему говорила, мне не надо и так уже три, откуда он только их тащит.
– Когда у «ЭлЭлектрик» с выручкой проблемы, они техникой откупаются.
– Что?
Делает вид, что не понимает о чём я. У матери потрясающая способность игнорировать происходящее. Так ещё при отце было. Дома явный огнестрел, но мама скажет, что её муж просто охотник. Только когда его убили, у неё фиктивных оправданий не нашлось. Но тогда она просто смолчала. И по сей день молчит.
– Шутка, – говорю. – Хороший всё-таки дядя Женя человек. Щедрый.
– И не говори! – поддакивает мама. – Как же хорошо, что у Славы такой брат оказался, не бросил нас, поддержал. А то, что бы я с тобой одна делала.
– Работала бы наверное, всё же не два года мне было от роду.
– Никому такая неумёха как я в работниках не нужна.
– А ты пробовала?
– Нет, конечно, зачем мне? – улыбается она. – Тебя Женя к себе забрал, меня обеспечил. Расскажи как в институте? Я так рада, что ты теперь учишься!
Типично лживое выражение. Я помню, когда меня Киба увёз мать приходила и я видел, что они скандалили. Дядя признался, что мать хотела меня забрать, но он убедил её, что после произошедшего с ним мне будет безопаснее. Потом она регулярно навещала меня, но никогда не поднимала эту тему. Я всегда замечал, что она очень тоскует, а теперь она говорит об этом так, словно это было что-то прекрасное.
Он её не убедил – доходит до меня. Он её запугал. И она до сих пор живёт в рабском страхе, поддерживая иллюзию благополучия. Это у неё всегда блестяще получалось.
– Я тоже рад, – говорю. – Невесту там встретил. Скоро привезу знакомиться.
– Вот это да! – искренне воодушевляется мать. – Так быстро… в смысле это так неожиданно. Расскажи про неё.
– На тебя похожа, – говорю и хочу добавить «тоже врать любит», но для прослушивающих эта информация лишняя.
Кручу в руках телефон, с которого надо переписать один номерок для неотслеживаемого звонка. С Кибой пора заканчивать. Уверен, генералу ФСБ Меньшикову мой новый план понравится.
Глава 52
Вика
Эти дни тянутся бесконечно медленно. Я словно в калейдоскопе сменяющихся скучных картинок. Дом, дорога, институт. Институт, дорога, дом. Настя пыталась вытащить меня на прогулку (Настя, сама!), но у меня не было ни малейшего желания.
Антон как сквозь землю провалился. Не то чтобы я искала с ним встречи, но не думала, что он так просто исчезнет. В универе не появляется. У моего дома тоже. Ни разу не звонил, не писал. Зачем только сказал, что «любит»? Если бы любил, так просто бы не отступился.
Зато Олег недавно прислал мне смс интересного содержания. «Я тебе соврал», – написал он.
Да я и так это уже знаю. Могла бы знать раньше, но тогда бы я не лицезрела сущность Лебедева во всей красе. Разрушение иллюзий тоже дорогого стоит, так что спасибо тебе, Олег.
И всё-таки я не могу выкинуть его из головы и сердца. Всё время перед глазами встают обрывки воспоминаний наших коротких свиданий. Пишу конспект на лекции и вдруг начинаю записывать стихотворение Заболоцкого. Закрываю глаза, принимая ванну, и тут же открываю, потому что мерещится, что он смотрит.
Иногда возникает желание к себе прикоснуться, чтобы расслабиться и быстрее уснуть, но его образ ассоциативно возникает с первым движением пальцев, и я сразу себе отказываю. Не хочу зацикливаться и бередить эти воспоминания. Да, он делал мне хорошо, а потом сделал очень больно. Как можно быть таким чувственным и таким жестоким?
Наверное, поэтому и можно, что чувствуешь, как причиняешь боль.
Сегодня с пар привычною дорогой перехожу по зебре переулок. Тот самый, на котором чуть меня не сбил. Опять иду, по сторонам не глядя. Сбивать-то некому, а у меня нет сил.
Ловлю себя, что думаю стихами. Я, кажется, сошла с ума.
– Чем вечно так занята твоя головушка, что ты ей даже на дороге не крутишь? – слышу из-за спины знакомый голос.
Оборачиваюсь. Теряю дар речи. Он.
Мотоцикл заезжает на тротуар.
– Я тебе кое-что привёз, – Лебедев протягивает мне шлем. – Твой персональный.
Я смотрю на чудаковатый предмет c нарисованными котами на розовом фоне.
– Нello kitty? Серьезно?
– Ну ты же котёнок у нас. Примерь, размер должен быть твой.
– А с чего ты взял, что я с тобой куда-то буду ездить?
– Ты хочешь узнать, кто убил твоего отца?
