Нестор Васильевич продвигался вперед, легко и изящно побеждая противников. Впрочем, теперь, когда ему удалось выманить из логова Кадыр-Палвана, он сменил высокомерную манеру и вел себя вежливо и даже любезно. Побеждая, он старался не ставить соперника в неудобное положение, старался, чтобы это не выглядело избиением младенцев, чтобы противник, выражаясь на китайский манер, ни в коем случае не потерял лица, а выглядел бы достойно.
Многие пехлеваны оценили благородство иностранца и после боя искренне пожимали ему руку, восхищаясь его невиданным мастерством. Нестор Васильевич в ответ улыбался искренне и дружески – те, кто видел его еще вчера, удивлялись, куда девалось презрительное выражение его лица. Многие борцы и их наставники были озадачены необыкновенной силой иностранца. Можно себе представить, как бы они удивились, узнав, что непобедимому борцу уже семьдесят. Наверняка некоторые заподозрили бы тут какую-то хитрость или даже колдовство. К счастью, своего возраста Загорский никому не сообщал, а выглядел он, как обычно, значительно моложе своих лет.
Опытные и сильные борцы никак не могли понять, как побеждает их чужеземец, техника его казалась каким-то чудом. И в самом деле, не чудо ли, что люди, способные поднять на плечах взрослого жеребца, падали при малейшем соприкосновении с этим странным британским пехлеваном?
Конечно, если бы спросить об этом Ганцзалина, он бы сделал важный вид и начал рассуждать об использовании пустоты, недеянии и прочих замысловатых материях. С точки зрения же борца-профессионала ситуация обстояла куда более ясно: Загорский не тратил лишних сил, пытаясь сразу поднять или бросить соперника. Напротив, он экономил силы, воздействуя на сравнительно слабые места противника, в первую очередь на руки и кисти. Залом, захват, давление на болевую точку – и вот уже пехлеван выведен из равновесия, вот он уже валится на землю, и тут нет ничего проще, как применить к нему какой-нибудь бросок. Да и бросок этот нужен лишь для соблюдения правил, как маскировка хитрой тактики Нестора Васильевича.
Кадыр-Палван тем временем тоже уверенно шел вперед, побеждая всех своих противников. Правда, тактику он использовал несколько иную. Видно было, что курбаши находится в отличной форме и одолевает противника в первую очередь за счет силы. Многим стало уже очевидно, что в финальном бою должны встретиться именно эти двое, тем более, что и судьи так подгадали, чтобы им не встречаться друг с другом раньше времени.
Помимо тактики ведения боя, была еще одна существенная разница между Загорским и курбаши. Побежденные Нестором Васильевичем легко поднимались на ноги, никаких видимых травм у них не было. Из тех же, кого швырнул на землю Кадыр-Палван, многие покидали площадку прихрамывая, потирая вывихнутые руки и травмированные спины. А одного молодого пехлевана с обиженным детским лицом и вовсе унесли на носилках.
Состязания шли уже часа два. Удалось ли Ганцзалину выйти на след Корана, думал Загорский, наблюдая, как Кадыр-Палван жестоко швыряет на землю очередного противника. Если да, лишь бы он не наделал своих вечных глупостей…
Впрочем, мысль эта была не совсем справедливая: не так уж часто Ганцзалин делал глупости, просто ему часто и сильно не везло. Особенно, когда он оставался один, без присмотра Нестора Васильевича. Впрочем, в ближайшее время, похоже, Загорскому будет не до Ганцзалина.
Судья поднял руки вверх, вызывая на площадку самых сильных борцов этого дня: британца Митчелла и Кадыр-Палвана. «Митчелл? – удивился Нестор Васильевич. – Какой еще Митчелл?» И тут же вспомнил, что Митчелл – это он, Загорский. А вспомнив, поднялся и направился к судье.
Противник его уже стоял на площадке и глядел на Загорского. Взгляд его Нестору Васильевичу не понравился – это была смесь презрения и насмешки. И никакого, надо сказать, страха. Так смотрит на врага человек, который узнал главный его секрет. Но какой же, простите, секрет Загорского мог узнать курбаши? В любом случае, для Нестора Васильевича важно было бороться так, чтобы не покалечить врага, а вызвать его симпатию. Хорошо бы Кадыр-Палван после боя захотел бы с ним поговорить, выпить чая, поделиться борцовскими секретами. Впрочем, черт с ними, с секретами! Главное, чтобы после боя он не унесся прочь в неизвестном направлении и не увез с собой книгу. В том, что именно он победит в схватке, Нестор Васильевич не сомневался. Конечно, Кадыр-Палван очень силен и значительно моложе него, но он не знает того, что знает о борьбе Загорский.
По знаку судьи они сошлись. Загорский был чуть выше, но Кадыр-Палван выглядел значительно крепче физически. Нестор Васильевич, в этой схватке работавший, как сказали бы боксеры, вторым номером, аккуратно маневрировал, ожидая атаки. Кадыр-Палван, однако, нападать не спешил и даже рук не протягивал к сопернику для захвата. Как будто понимал, что именно на руки и будет произведен прием.
«А ты не прост, – подумал Загорский, – совсем не прост. Вот только ты вряд ли знаешь, что борца делает не техника, а гунфу, волшебное мастерство. Не важно, чем бороться, важно, какая сила за этим стоит…»
Пока Нестор Васильевич размышлял в таком, несколько самодовольном, духе, противник внезапно сдвинулся чуть вправо, мгновенно сократил дистанцию, завел свою ногу за ногу Загорского и, метя предплечьем в горло, попытался свалить его на землю. Прием был настолько необычным для курэша, что Нестор Васильевич осознал происходящее, только начав валиться на землю. В последний момент он успел схватить Кадыр-Палвана за руку и повис на ней между небом и землей. Тому бы продолжить движение и упасть на Загорского, придавить его к земле. Но падать курбаши не хотел: если бы колено его коснулось земли, прием был бы не засчитан. Соперник замешкался на один только краткий миг, но Загорский своего шанса не упустил. Руку Кадыр-Палвана, на которой он повис, он использовал как перекладину – перекувырнулся через нее и оказался на ногах. Зрители ахнули – сначала от неожиданного приема курбаши, потом от акробатического фокуса иностранца.
Противники снова заходили один вокруг другого, выжидая момента для нападения. Кадыр-Палван по-прежнему двигался с опущенными руками, а Загорский поднял руки перед собой – чтобы не пропустить новой атаки. Так они ходили некоторое время, пока среди публики не стали раздаваться недовольные крики. Тут курбаши внезапно ударил Загорского по руке. По руке он, разумеется, не попал, поскольку Нестор Васильевич легко убрал ее в сторону, но и не рука была его целью, это был лишь отвлекающий маневр. Одновременно со шлепком по руке противник выбросил вперед правую ногу, как бы пытаясь зацепить ей внутреннюю поверхность вражеского бедра. На самом деле Кадыр-Палван целил не в бедро, а в пах. В последний момент Нестор Васильевич чуть повернул колено внутрь, и удар все-таки скользнул по бедру.
Однако! Вот уже и грязные приемы начались! Если так пойдет и дальше, Кадыр-Палван перестанет ему нравиться. Как иметь дело с человеком, который вопреки всяким правилам пытается лягнуть тебя в причинное место? Не то чтобы он ожидал от басмачей какого-то особенного джентльменства, но люди, именующие себя воинами, могли быть поразборчивее в выборе приемов.
Хитрость курбаши не прошла мимо опытных пехлеванов, и они загудели возмущенно. Однако Кадыр-Палван даже бровью не повел, продолжая, словно ястреб, кружить рядом с Нестором Васильевичем. Было видно, что он раздражен предыдущими неудачами. В этот раз он готовился недолго. Сделал быстрый шаг навстречу, схватил Загорского за рубашку и попытался провести бросок. Загорский броска избежал с легкостью. Вот только бросок был не просто броском. Точнее, он вовсе не был броском: делая вид, что хочет бросить врага, курбаши нанес быстрый удар ему локтем в нос. Нестор Васильевич уклонился лишь в самый последний миг.
