– Кто есть сей? – по-русски спросил полковник у хозяина, указывая стеком на Нестора Васильевича.
Хозяин, кланяясь, отвечал, что эти добрые люди явились вчера вечером и попросили ночлега. Ничего дурного они не делали.
– Господин полковник, – на чистом английском языке прервал его Нестор Васильевич, – вероятно, удобнее будет, если я рекомендуюсь самостоятельно.
– Возможно, – сдержанно отвечал полковник. – Так кто вы такой и что за люди с вами едут?
Нестор Васильевич отвечал, что он исследователь, почетный член Русского географического общества Нестор Загорский. Он вместе с помощником-китайцем путешествует по Туркестану, собирая сведения о народных вероисповедных традициях. В пути его сопровождает знаток этих самых традиций, суфий Хидр и его ученица, некая Джамиля.
– Обыскать! – прервал его британец.
Один из башибузуков ринулся к одежде Загорского, обхлопал штаны, потом куртку и вытащил на свет божий удостоверение, которое выдал ему глава Ташкентского угрозыска Зинкин. Нестор Васильевич поморщился. Мраморное лицо британца даже не дрогнуло.
– Такое же точно удостоверение имеет ваш китаец! – отчеканил он. – Вы не исследователь, вы комиссар, вы чекист.
– Простите, как вас звать? – спросил Загорский.
– Полковник Фрэ́нсис Бэ́кон
[35], – отвечал англичанин, глядя на него свысока. Это было не трудно, учитывая, что Нестор Васильевич до сих пор лежал на кошме.
Загорский слегка опешил.
– Фрэнсис Бэкон? – переспросил он. – Вам угодно шутить?
– Что смешного видите вы в моем имени? – нахмурился полковник.
– Нет-нет, просто вы больше похожи на Исаака Ньютона, – отвечал Загорский. – Впрочем, это неважно. Я лишь хотел сказать, что вы не так поняли смысл этого мандата.
Мистер Бэкон (а, может быть даже и сэр, чем английский черт не шутит) отвечал, что все он понял правильно. Господин Загорский, его помощник и его так называемые спутники – все являются шпионами советской власти. С этими словами британец вытащил кольт и направил его на Нестора Васильевича.
– Пардон, вы что же это – расстрелять меня собираетесь? – удивился Загорский.
– И вас, и ваших сообщников, – сухо отвечал полковник.
– И что, вы сделаете это прямо здесь?
– А что, собственно, вас смущает?
Нестор Васильевич заметил, что его смущает буквально все, начиная от того, что кровь его наверняка забрызгает стены и это будет крайне не эстетично, и заканчивая тем, что он требует нормального цивилизованного суда, который доказал бы его вину или невиновность и, соответственно, вынес бы оправдательный или обвинительный приговор.
– Суд уже случился, – неприязненно отвечал Бэкон. – Это был мой суд, правый и справедливый. Вам по итогам этого суда вынесен приговор, который я намерен привести в исполнение, что бы вы сейчас ни говорили.
Загорский смотрел на британца с изумлением – чем ему так насолили большевики, что он видит их повсюду и, более того, готов их уничтожать всеми возможными средствами? Полковник сухо отвечал, что как бы он ни относился к большевикам, это господина Загорского совершенно не касается.
– Однако я требую цивилизованного подхода, – заупрямился Нестор Васильевич. – Если в этих диких горах культурные люди начнут убивать друг друга, то какое же это будет бремя белого человека, о котором говорил великий английский поэт Редьярд Киплинг? Не кажется ли вам, что это будет дикарство почище того, что допускают туземные племена?
Рассуждения Загорского под дулом пистолета звучали весьма странно, однако Нестор Васильевич заметил одну вещь: полковник держал кольт довольно неуверенно. Из этого Загорский сделал вывод, что, хоть мистер Бэкон и принимал участие в военных действиях, однако едва ли сам расстреливал беззащитных людей. Следовательно, есть шанс если не переубедить его, то хотя бы оттянуть расправу. Лишь бы только он не передоверил это дело башибузукам, стоявшим рядом – у тех-то рука точно не дрогнет.
Так или иначе, но рацéи Нестора Васильевича возымели свое действие – британец явно заколебался.
– Чего вы хотите? – наконец спросил он. – Только, пожалуйста, без суда присяжных.
– Во-первых, я хотел бы увидеть своих спутников, – сказал Загорский.
Полковник отрицательно покачал головой: это невозможно. Но они, по крайней мере, живы? Да, они живы, но жизнь их, как и жизнь самого господина Загорского, висит на волоске. Нестор Васильевич немного поразмыслил и сказал, что ему как приговоренному положена последняя просьба.
– Вам дадут покурить, – кивнул мистер Бэкон.
– Благодарю, я бросил, – отвечал Загорский. – Берегу здоровье.
– На том свете оно вам очень понадобится, – не меняясь в лице, заметил полковник.
Нестор Васильевич сказал, что его последняя просьба именно в том и состоит, чтобы увидеть своих спутников. Полковник снова заколебался. Тут стоявший рядом башибузук наклонился к нему и что-то сказал на ухо. Полковник улыбнулся.
– Я выполню вашу просьбу, – сказал он Загорскому. – Вы все увидите друг друга на расстреле.
Тот сокрушенно кивнул – пусть так, выбирать не приходится. Нестору Васильевичу связали за спиной руки. Он, разумеется, протестовал, говорил, что это совершенно лишнее, он никуда не убежит. Это действительно оказалось лишним: пока его вязали, он так напряг мышцы, что при некотором усилии веревки можно было сбросить в любой момент.
Его вывели во двор, где, окруженные десятком башибузуков, уже стояли Ганцзалин, Джамиля и наставник Хидр. Китаец и Джамиля держались напряженно, суфий был совершенно спокоен.
«Почему он так бесстрастен? – удивился Загорский. Но, обменявшись взглядом с шейхом, понял: тот знает, что Нестор Васильевич себя сейчас проявит. Что ж, нельзя же обмануть человека в его лучших ожиданиях.
Загорский дернул запястьями, одновременно обходя полковника со спины. Освободившись от пут, левой рукой он взял полковника за кадык, а правой скользнул в его кобуру. Спустя пару секунд ошалевшие башибузуки увидели, что полковник стоит на цыпочках, защищая собой Загорского, а в висок ему уткнули его собственный кольт.
Впрочем, оторопь бандитов была недолгой. Как по команде, вскинулись винтовки, нацеливаясь в Загорского, защелкали затворы. Хорошие винтовки, английские, отметил про себя Нестор Васильевич, у Красной армии таких нет.
– Минутку внимания, господа! – зычный голос Загорского разнесся над двором. – Ваш командир у меня в руках. Если кто-то попытается сопротивляться, я отстрелю ему голову. Все понятно? А теперь – все медленно кладут на землю винтовки. Потом вытаскивают пистолеты и тоже медленно кладут их на землю.
Башибузуки угрюмо молчали, продолжая целиться в Загорского. Ах ты, Господи, ну до чего же он не любит тупых, медленно соображающих людей. От них в мире все зло, именно они способны сорвать любое, самое замечательное предприятие.
