Но гостиница определенно не подходит, слишком много народа придется описывать, что отведет читателя в сторону, помешает ему сосредоточиться на главном. И еще вопрос, кто он — главный герой? Писатель, книготорговец, журналист, врач?..
Мэри терялась в догадках, пока однажды сюжет не приснился ей. "Мне привиделся бледный ученый, последователь оккультных наук, склонившийся над существом, которое он собирал воедино. Я увидела омерзительного фантома в человеческом обличии, а потом, после включения некоего мощного двигателя, в нём проявились признаки жизни, его движения были скованы и лишены силы. Это было ужасающее зрелище; и в высшей степени ужасающими будут последствия любых попыток человека обмануть совершенный механизм Творца", — напишет она после. Но в тот момент, еще не успев как следует отринуть сон, она уже осознала, что начало ее черного романа было положено, роман, а это оказался именно готический роман, вдруг начал развиваться в воображении юной писательницы.
Когда компания собралась через неделю, чтобы обсудить, кто и что придумал за это время, Полидори первый взялся читать жуткую историю о даме с черепом вместо головы, который она приобрела как наказание за то, что подглядывала в замочные скважины. Впрочем, дальше выбора героини доктор не пошел и понятия не имел, что дальше должно приключиться с уже наскучившей ему уродкой, в результате отправив ее догнивать свои последние дни в семейный склеп Капулетти. Вторым выступал Байрон, с гордостью продемонстрировав фрагмент своей версии черной притчи с главным героем по имени Август Дарвелл. Это была история вампира, услышав которую, доктор Полидори, сказал, что тоже, пожалуй, будет писать о вампире, при этом он шепнул Мэри, что намерен вывести там самого Байрона, так как знает о нем много такого… дальше Клэр громко захлопала в ладоши, требуя немедленно выпить за вампиров. Все выпили, и Мэри прочла начало своей книги, которое сразу же сделало ее кандидатом на первое место.
В то время Мэри ждала третьего ребенка от Перси, а Клэр, по ее словам, была беременна от Байрона. Но, если Перси обожал Мэри и был счастлив, узнав, что скоро снова станет отцом, Гордон вместо того, чтобы радоваться зарождению новой жизни, казался смущенным и лишенным последних сил. Едва узнав о ребенке, он собрал личные вещи и поспешил покинуть оплаченную на несколько недель вперед виллу, пообещав выдавать деньги на содержание ребенка, но не собираясь ни видеться с ним, ни заботиться о его матери. Через пару недель после отъезда Байрона его люди вывезли на крытых телегах мебель и картины своего хозяина.
Несчастная Клэр в одночасье утратила знаменитого любовника и перспективу устроиться на сцену театра Друри-Лейн, с которым тесно сотрудничал Байрон, а может, и самую надежду рано или поздно стать леди Байрон, кто ее знает, какие планы на самом деле крутились в этой взбалмошной головке. Теперь она должна была навсегда испортить свою репутацию, превратившись в презренную мать-одиночку без денег и без покровителя.
Пораженные поведением знаменитого поэта, Перси и Мэри объявили Клэр, что возьмут на себя воспитание их с Байроном ребенка и, если получится, выдадут его за собственного. В конце концов, одним ребенком больше, одним меньше, делая вид, что ему безразлично, говорил Шелли. Он казался рассеянным, с одной стороны, он состоял в любовной связи с Клэр, с другой, она узнала о своей беременности только теперь, так не может ли дитя действительно оказаться ребенком Байрона?
Когда беременность Клэр было уже невозможно скрыть, семье Шелли пришлось перебраться в Бат, где их никто не знал. Это было очень неудобно для Перси уже потому, что как раз в то время он познакомился с издателем "Экзаминера" Ли Хентом, который загорелся идеей немедленно издавать и переиздавать Шелли, а значит, поэт был просто обязан находиться в Лондоне, где готовились к изданию его книги, поэтому он был вынужден метаться между Батом и Лондоном.
Потом Мэри найдет черновик письма Перси, в котором поэт описывает приятелю маленькую дочку Клэр:
Игрушка, милее которой
Благозвучная Природа не сотворила.
Серьезное, нежное, буйное, но доброе создание…
Аллегра Байрон — еще одно отверженное ее создателем дитя. Байрон отказался от своего чада, даже не дождавшись, когда малышка появится на свет.
Глава 8
ДОЧЬ СВОИХ РОДИТЕЛЕЙ
Тайный агент Нокс провел хорошую работу, во всяком случае, он так думал, собирая сведения о родителях Мэри Шелли и пытаясь доказать, что Мэри со всей определенностью является автором "Франкенштейна". Собственно, тут было над чем поработать. Во-первых, ее мама Мэри Уолстонкрафт оказалась не просто известной писательницей, но и женщиной-философом. Последнее его немного озадачило. Нокс, конечно, помнил поговорку: "яблочко от яблоньки недалеко откатывается", сам много читал и знал, что на свете имеются дамы, умеющие водить пером по бумаге, но тут поражала даже не профессия мадам, захватывал сам масштаб личности. Нокс не любил подобного рода литературу, предпочитая развлекательное чтиво, но заглянул в эссе "В защиту прав женщин" (1792), в котором Уолстонкрафт, в частности, утверждала, что женщины не являются существами, стоящими на более низкой ступени развития по отношению к мужчинам, но только кажутся такими из-за недостаточного образования. Нокс задумался. С данным утверждением трудно спорить, агент отлично знал, чего стоят пансионы для девочек и какую дурь вбивают там в их юные головки. За примером далеко ходить не нужно, его собственная сестра уходила в пансион отличной девчонкой, с которой можно было и сходить на рыбалку и подраться, а вернулась манерной куклой без мозгов, но с капризами и глупым жеманством. Госпожа Уолстонкрафт предлагала создать новый общественный строй, основанный на разуме. Что это значит? А элементарно, нужно разобрать все законы и правила жизни до последнего и отобрать из них то, что действительно работает и приносит пользу, устранив все устаревшее и надуманное. К примеру, время от времени правительство на уровне закона регламентировало фасоны шляп, штанов, платьев или туфель. Вплоть до того, что ослушников штрафовали, а если те не могли заплатить полицейскому из рук в руки, их отправляли в участок и могли посадить в долговую яму как обычных должников. Спрашивается, какое кому дело, какая на человеке шляпа и квадратная или круглая пряжка на туфле? Почему полиция вместо того, чтобы ловить воров и убийц, должна доглядывать за отворотами куртки или носами туфель. Другое дело, если кто-то вдруг пожелает ходить по улицам города в одном белье.
Или, скажем, известно, что за одну и ту же работу женщине платят меньше, чем мужчине. Например, нанять стряпуху выходит дешевле, нежели мужчину-повара. Но если разницы в качестве не видно, то откуда разница в оплате?
Уолстонкрафт была готова переделать общество, начиная от семьи и воспитания детей, и доходила в своих суждениях до управления государства в целом.
Появившаяся на свет в семье пропойцы, что ни день избивавшего свою законную жену и отобравшего у родной дочери часть ее состояния, Мэри Уолстонкрафт изучала этот мир не из окна роскошной кареты с ливрейными лакеями, она знала его изнутри и давно горела желанием все переделать и преобразовать.
