Книга Последний сеанс, страница 18. Автор книги Агата Кристи

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Последний сеанс»

Cтраница 18

Пять лет спустя, когда Фелисии Болт было двадцать два года, у нее случилось сильное нервное заболевание, а после выздоровления начались странные явления. Вот факты, засвидетельствованные многими видными специалистами. Личность по имени Фелисия 1 ничем не отличалась от Фелисии Болт, какой она была все двадцать два года жизни. Фелисия 1 плохо и неуверенно писала по-французски, не говорила на иностранных языках и не умела играть на пианино. Фелисия 2, напротив, бегло говорила по-итальянски и довольно хорошо – по-немецки. Ее почерк был совершенно не похож на почерк Фелисии 1, и она свободно и выразительно писала по-французски. Она могла обсуждать политику и искусство и страстно увлекалась игрой на фортепьяно. Фелисия 3 имела много общего с Фелисией 2. Она была умна и хорошо образована, но с точки зрения морального облика представляла полную ей противоположность. Она даже казалась совершенно развратным созданием, но ее развращенность была характерна для парижанки, а не для провинциалки. Она знала весь парижский жаргон и выражения шикарного полусвета. Ее речь была усыпана ругательствами, и она поносила религию и так называемых «добродетельных людей» самыми последними словами. Наконец, существовала Фелисия 4 – мечтательное, почти слабоумное создание, явно набожное и якобы имеющее дар ясновидения; но эта четвертая личность проявлялась слабо, была почти неуловимой, и иногда ее считали намеренным обманом со стороны Фелисии 3, чем-то вроде розыгрыша для доверчивой публики. Могу сказать, что каждая из этих личностей (возможно, за исключением Фелисии 4) была отчетливо выраженной и независимой и не знала о существовании других. Фелисия 2, несомненно, доминировала и иногда сохранялась в течение двух недель подряд; затем внезапно появлялась Фелисия 1 на день или два. После этого, возможно, – Фелисия 3 или 4, но две последние редко владели телом больше нескольких часов. Каждая перемена сопровождалась сильной головной болью и глубоким сном, и в каждом случае наблюдалась полная потеря памяти о других состояниях; каждая личность возвращалась в тот момент жизни, когда покинула ее, и ничего не знала о том, что происходило во время ее отсутствия.

– Поразительно, – прошептал каноник. – Совершенно поразительно. Мы пока почти ничего не знаем о чудесах Вселенной.

– Мы знаем, что в ней существуют очень ловкие жулики, – сухо заметил адвокат.

– Дело Фелисии Болт изучали юристы наряду с медиками и учеными, – быстро возразил доктор Кэмпбелл Кларк. – Мэтр Кимбельер, как вы помните, провел самое тщательное расследование и подтвердил мнение ученых. И, в конце концов, почему это должно нас так удивлять? Нам ведь попадаются яйца с двумя желтками? И бананы-близнецы? Почему не двойная душа в одном теле?

– Двойная душа? – запротестовал каноник.

Доктор Кэмпбелл Кларк обратил на него взгляд своих пронзительных голубых глаз.

– Как еще это можно назвать? То есть если личность и есть душа?

– Хорошо, что подобные отклонения характерны лишь для «психов», – заметил сэр Джордж. – Если бы такие случаи встречались повсеместно, это породило бы большие сложности.

– Такое отклонение, конечно, совершенно необычно, – согласился доктор. – Очень жаль, что нельзя было изучать его подольше, но всему этому положила конец внезапная смерть Фелисии.

– В ней было нечто странное, если я правильно помню, – медленно произнес адвокат.

Доктор Кэмпбелл кивнул.

– Совершенно необъяснимый случай. Девушку однажды утром нашли мертвой в постели. Ее явно задушили. Но, ко всеобщему изумлению, вскоре было доказано, что она задушила себя сама. Следы на ее шее были отпечатками ее собственных пальцев. Такой способ самоубийства хотя физически не является невозможным, но требует огромной физической силы и почти нечеловеческой силы воли. Что подвигло девушку на такой отчаянный поступок, так и не выяснили. Конечно, ее психическое равновесие всегда было шатким. Но все обстоит именно так. Занавес навсегда опустился над тайной Фелисии Болт.

Именно в этот момент сидящий в дальнем углу человек рассмеялся.

Остальные трое подскочили, как от выстрела, совершенно забыв о существовании четвертого пассажира. Когда они посмотрели в его сторону, туда, где он сидел, съежившись, в своем пальто, он снова рассмеялся.

– Вы должны меня простить, джентльмены, – произнес незнакомец на безупречном английском языке, но с легким иностранным акцентом.

Он выпрямился, открыв бледное лицо с маленькими, черными как смоль усиками.

– Да, вы должны меня простить, – повторил он с насмешливым поклоном. – Но помилуйте! Бывает ли когда-нибудь сказано последнее слово в науке?

– Вам что-нибудь известно о том случае, который мы обсуждали? – учтиво спросил доктор.

– О том случае? Нет. Но я ее знал.

– Фелисию Болт?

– Да. И Аннет Равель тоже. Вы не слышали об Аннет Равель, я вижу? И все же история одной – это история другой. Поверьте мне, вы ничего не знаете о Фелисии Болт, если не знаете истории Аннет Равель.

Он вытащил часы и посмотрел на них.

– Ровно полчаса до следующей остановки. Я успею рассказать вам эту историю, – конечно, если вы хотите ее услышать.

– Пожалуйста, расскажите нам ее, – тихо попросил доктор.

– С удовольствием, – произнес каноник. – С удовольствием.

Сэр Джордж Дюран промолчал, но принял позу внимательного слушателя.

– Меня зовут Рауль Летардо, – начал их странный попутчик. – Вы только что говорили об одной английской даме, мисс Слейтер, которая занималась благотворительностью. Я родился в рыбацкой деревушке в Бретани, и когда мои родители погибли в железнодорожной катастрофе, именно мисс Слейтер пришла на помощь и спасла меня от аналога вашего английского работного дома. На ее попечении было около двадцати детей, мальчиков и девочек. Среди этих детей были Фелисия Болт и Аннет Равель. Если я не смогу заставить вас понять личность Аннет, джентльмены, то вы ничего не поймете. Они была дочерью так называемой «девушки для удовольствий», которая умерла от чахотки, покинутая своим любовником. Мать работала танцовщицей, и Аннет тоже страстно увлекалась танцами. Когда я впервые увидел ее, ей было одиннадцать лет – эдакая малышка с глазами то насмешливыми, то многообещающими, крохотное создание, полное огня и жизни. И сразу же – да, сразу же – она сделала меня своим рабом. «Рауль, сделай для меня это. Рауль, сделай для меня то». А я повиновался. Я уже тогда боготворил ее, и она это знала.

Мы вместе гуляли по берегу, мы втроем, так как Фелисия ходила вместе с нами. И там Аннет снимала туфли и чулки и танцевала на песке. А затем, когда падала, задыхаясь, рассказывала нам, что собирается делать и кем стать.

– Увидите, я буду знаменитой. Да, необычайно знаменитой. У меня будет сотни и тысячи шелковых чулок, из самого тонкого шелка. И жить я буду в изысканных апартаментах. Все мои любовники будут молодые и красивые и к тому же богатые. А когда я буду танцевать, весь Париж станет ходить на меня смотреть. Они будут кричать, вопить, сходить с ума от моего танца. А зимой я не буду танцевать. Я поеду на юг, к солнцу. Там есть виллы с апельсиновыми деревьями. У меня будет такая вилла. Я буду лежать на солнышке, на шелковых подушках, и есть апельсины. А тебя, Рауль, я никогда не забуду, какой бы богатой и знаменитой ни стала. Я буду тебя оберегать и способствовать твоей карьере. Фелисия будет моей горничной… нет, она слишком неуклюжая. Посмотри на ее руки, какие они большие и грубые.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация