Он быстро собрался, и мы вместе вышли в сад.
– Что вы намерены сделать?
– Выкопать труп кота, – коротко ответил я. – Я должен удостовериться…
Я нашел в сарае лопату, и мы принялись за работу под большим лесным буком. Наконец наши раскопки достигли цели. Это была неприятная работа. Животное умерло неделю назад. Но я увидел то, что хотел увидеть.
– Это тот самый кот, – сказал я. – Такого же кота я видел в первый день моего приезда сюда.
Сеттл замер. Запах горького миндаля все еще заметно чувствовался.
– Синильная кислота, – произнес он.
Я кивнул.
– Что вы об этом думаете? – с любопытством спросил он.
– То же, что и вы!
Моя догадка не была для него новостью, понял я, ему она тоже приходила в голову.
– Это невозможно, – прошептал он. – Невозможно! Это против всех законов науки, всех законов природы… – Он содрогнулся, голос его замер. – Та мышь вчера вечером, – вспомнил он. – Но… Ох, этого не может быть!
– Леди Кармайкл – очень необычная женщина, – сказал я. – Она владеет мистической силой, силой гипноза. Ее предки родом с Востока. Откуда нам знать, как она могла использовать эти силы против такого слабого, милого человека, как Артур Кармайкл? И вспомните, Сеттл, если Артур останется безнадежным идиотом, преданным ей, вся собственность практически перейдет к ней и ее сыну, которого, по вашим словам, она обожает. А Артур собирался жениться!
– Но что нам делать, Карстерс?
– Сделать ничего нельзя, – ответил я. – Но мы сделаем все возможное, чтобы помешать отомстить леди Кармайкл.
Леди Кармайкл медленно выздоравливала. Ее раны зажили довольно быстро, но шрамы после этого ужасного нападения она, вероятно, будет носить до конца жизни.
Я никогда не чувствовал себя более беспомощным. Та сила, которая нанесла нам поражение, все еще была на свободе, непобежденная, и хотя в данный момент она притихла, едва ли можно было сомневаться, что она просто выжидает. Я принял твердое решение: как только леди Кармайкл придет в себя настолько, что ее можно будет перевозить, ее нужно увезти из Уолдена. Существовала слабая надежда, что это ужасное явление не сможет последовать за ней. Так проходили дни.
Я наметил отъезд леди Кармайкл на восемнадцатое сентября. Но неожиданный кризис наступил утром четырнадцатого.
Я находился в библиотеке, обсуждая с Сеттлом подробности болезни леди Кармайкл, когда в комнату вбежала взволнованная горничная.
– Ох, сэр! – крикнула она. – Быстрее! Мистер Артур – он упал в пруд. Он шагнул в лодку, а она отплыла от берега вместе с ним, и он не удержался и упал в воду! Я видела это из окна.
Я не стал ждать продолжения, а бросился бежать из комнаты, Сеттл за мной. Филлис была возле дома и слышала рассказ горничной. Она побежал вместе с нами.
– Но вам нечего бояться! – закричала она. – Артур прекрасно плавает.
Тем не менее у меня возникло дурное предчувствие, и я побежал еще быстрее. Поверхность пруда была гладкой. Пустая лодка лениво покачивалась на воде, но Артура нигде не было видно.
Сеттл стащил куртку и сапоги.
– Я нырну в пруд, – сказал он. – А вы возьмите багор и попытайтесь выудить его с другой лодки. Здесь не слишком глубоко.
Нам казалось, что мы потратили много времени на напрасные поиски. Минута проходила за минутой. А затем, когда мы уже начали отчаиваться, мы нашли его и вынесли безжизненное тело Артура Кармайкла на берег.
До конца жизни не забуду лицо Филлис, полное безнадежного отчаяния.
– Он не… – Ее губы отказывались произнести ужасное слово.
– Нет-нет, моя дорогая! – вскричал я. – Мы вернем его к жизни, не бойтесь!
Но сам я уже почти не надеялся. Он пробыл под водой полчаса. Я отправил Сеттла в дом за теплыми одеялами и прочими необходимыми вещами, а сам начал делать искусственное дыхание.
Мы энергично трудились больше часа, но Артур не подавал признаков жизни. Я жестом пригласил Сеттла сменить меня и обратился к Филлис.
– Боюсь, – мягко произнес я, – что все бесполезно. Мы уже не можем помочь Артуру.
Она несколько секунд стояла совершенно неподвижно, а затем вдруг бросилась на безжизненное тело.
– Артур! – отчаянно закричала она. – Артур, вернись ко мне! Артур, вернись, вернись!
Голос ее эхом разнесся в тишине. Внезапно я дотронулся до руки Сеттла и сказал:
– Смотрите!
Слабый румянец показался на лице утопленника. Я почувствовал биение сердца.
– Продолжайте делать искусственное дыхание! – закричал я. – Он приходит в себя!
Теперь нам казалось, что мгновения летят стремительно. Через поразительно короткое время он открыл глаза.
И тут я внезапно увидел разницу. Это был осмысленный взгляд человеческого существа…
И взгляд остановился на Филлис.
– Привет, Фил, – слабым голосом произнес он. – Это ты? Я думал, ты приедешь только завтра.
Она еще не доверяла своему голосу, но улыбнулась ему. Он оглядывался вокруг с растущим недоумением.
– Но где я? И как ужасно я себя чувствую! Что со мной случилось? Привет, доктор Сеттл!
– Вы чуть не утонули, вот что случилось, – мрачно ответил Сеттл.
Сэр Артур поморщился.
– Я слышал, что после этого человек ужасно себя чувствует. Но как это могло произойти? Я бродил во сне?
Сеттл покачал головой.
– Нужно отвести его в дом, – вмешался я, выходя вперед.
Артур удивленно посмотрел на меня. Филлис меня представила:
– Это доктор Карстерс, он сейчас живет здесь.
Поддерживая его с двух сторон, мы двинулись к дому. Внезапно он поднял взгляд, будто ему пришла в голову какая-то мысль.
– Скажите, доктор, это ведь не помешает мне двенадцатого числа?
– Двенадцатого? – медленно переспросил я. – Вы имеете в виду двенадцатое августа?
– Да, следующую пятницу.
– Сегодня четырнадцатое сентября, – отрывисто сообщил Сеттл. Он был явно сбит с толку.
– Но… но я думал, сегодня восьмое августа. Значит, я был болен?
Филлис быстро вмешалась.
– Да, ты был очень болен, – сказала она своим нежным голосом.
Артур нахмурился.
– Не могу этого понять. Все было абсолютно нормально, когда я лег спать вчера вечером, – хотя, конечно, это было не вчера вечером. Но мне снились сны, я помню, сны… – Он еще больше нахмурил брови, силясь вспомнить. – Нечто… что это было? Нечто ужасное… кто-то сделал это со мной… и я был зол, я был в отчаянии… А потом мне приснилось, что я стал котом… да, котом! Забавно, правда? Но сон не был забавным. Он скорее был страшным! Только я не могу вспомнить. Все исчезает, когда я начинаю думать.
