Кунгратские правители могли обращаться за подобными фетвами, чтобы подтвердить временное право их приближенных забирать себе налог с ханских земель (то есть тархан) в определенных местностях
[838]. Одна из этих фетв была составлена по поручению кунгратского правителя, недавно занявшего трон и интересующегося, не нарушит ли данная практика жалования тархана устоявшихся обычаев. Помимо этого, Кунграты обращались за фетвами, когда хотели, к примеру, обеспечить легитимность своего решения взимать налог с земель, ранее принадлежавших какому-либо сановнику, в случае если наследники должностного лица не могли доказать свое право собственности на эти земли
[839].
4. Как не следует писать фетвы
Правовые руководства предупреждают, что при оформлении фетвы можно совершить ошибку. По меньшей мере с XVI по начало XX века среднеазиатские ханафитские правоведы в своих работах часто призывают различать пригодные и непригодные к применению фетвы
[840]. По всей видимости, таким образом местные правоведы способствовали формированию конструктивной практики отбора и издания фетв, которые считались традиционными (ма‘мула) и верными (мусиб). В то же время правоведы открыто критиковали собрания фетв, издаваемые современниками, и не рекомендовали применять опубликованные ими юридические заключения (ихтийат аст ки ‘амал накунанд)
[841]. Обычно стороны спора приносили в суд юридические заключения, после чего судопроизводители сравнивали документы между собой. Ривайатам, основанным на «правильных» цитатах (ривайат-и сахих алайхи ал-фатва), как правило, отдавалось предпочтение перед ривайатами, включающими в себя цитаты из редко применяемых книг (гайр ма‘мула ривайат)
[842]. Нередко мы находим на обороте фетвы записку: «Да будет известно исламским судьям и благородным государям, что данный ривайат является достоверным и авторитетным»
[843]. Данное замечание указывало, что в итоге рассмотрения казий принял данную фетву и отверг фетву, принесенную в суд другой тяжущейся стороной.
Как же рассматривать работу муфтия вне туманных правовых категорий «правильности» и «неправильности», «авторитетности» и «недостаточной авторитетности»? Предположим, что некий муфтий выпускает фетву, а другой правовед позже признает ее неверной. Это не означает, что автор фетвы не имел достаточной подготовки для толковательной деятельности, связанной с поиском подходящих цитат в авторитетных источниках. Составляя фетву, муфтий мог руководствоваться не только юридическими принципами, но и социальными условиями, нравственными соображениями и личной мотивацией запросившего фетву; помимо этого, муфтий мог испытывать давление со стороны просителя и таким образом действовать в условиях принуждения. Следовательно, правовед, давая ответ на спорный теоретический вопрос, в некоторых случаях старался убедить адресатов в истинности одностороннего, лицеприятного взгляда на проблему.
4.1. Дело первое: ривайаты и семейная вражда
Теперь я хочу прибегнуть к аргументации, подобной аргументации работавших в суде правоведов, которые рассматривали принесенные фетвы перед тем, как казий вынесет решение. Задача данного упражнения состоит в объяснении критериев, по которым муфтии отсеивали ривайат как непригодный, несмотря на наличие печатей и одобрительного заключения (перс. башад) других правоведов.
В мае 1898 года умер Мулла ‘Абд ар-Рахман ибн Мулла ‘Азим, в Самарканде известный под прозвищем Суфий (Суфи). Он оставил богатое наследство, которое поделили между собой его вдовы Биби-Раби‘а-Ай и Биби-Му’мина, трое сыновей (‘Абд ал-Кайум, Мулла ‘Абд ал-Вахид и ‘Абд ал-Хашим) и шесть дочерей (Хикайат, Хадиджа, Марзийа, Магфират, Ма‘рифат и Истам-Ай)
[844]. По всей видимости, больше всего выгоды при разделе наследства Муллы ‘Абд ар-Рахмана получил старший сын, ‘Абд ал-Вахид. В 1905 году Ма‘рифат-Ай и Истам-Ай подали в суд на своего брата ‘Абд ал-Вахида, требуя возврата дома с двором – их доли наследства. Как мы читаем в решении суда, сестры достигли своей цели. Обратившись к одному мужчине с просьбой выступить в качестве их поверенного, они попросили его прийти в народный суд и проследить, чтобы их претензии занесли в судебный протокол. Данный документ рассказывает нам, как женщины пытались защитить свои имущественные права и избежать захвата своей собственности братом. Мулла ‘Абд ал-Вахид ответил сестрам встречным иском
[845]. Он заявил, что их претензия на долю наследства покойного отца юридически ничтожна и не заслуживает рассмотрения в суде (батил ва гайр-и масму‘). Заявив, что Ма‘рифат-Ай и Истам-Ай уже стали владелицами (кабз кард) половины дома и, помимо того, получили (ахз) 250 таньга из остального наследства, Мулла ‘Абд ал-Вахид добавил, что сестры освободили его от всех долговых обязательств, связанных с наследством. Правовед (или работавший при нем писец), составлявший ривайат для Муллы ‘Абд ал-Вахида, воспользовался набором устоявшихся формул, чтобы перевести намерения истца на юридический язык встречного иска. В ривайате правовед указал, что истицам была растолкована суть договора, по которому Мулла ‘Абд ал-Вахид освобождался от всех обязательств, и что у сестер не возникло вопросов по поводу условий договора. Однако встречный иск Муллы ‘Абд ал-Вахида говорит нам, что Ма‘рифат-Ай и Истам-Ай незаконно (ба-гайр-и хакк) подали на брата в суд; хотя по закону истицы были обязаны отказаться от требований, они упорно стояли на своем. Правовед, составлявший ривайат, официально просил казия действовать соответствующим образом и убедить просительниц отказаться от претензий. На встречном исковом заявлении поставил печать муфтий Мулла Саид ‘Абд ал-Маджид. Справа на полях данного документа он добавил цитату из важного ханафитского теоретического труда – «Китаб ал-ашбах ва ан-наза’ир ‘ала мазхаб Аби Ханифа ан-Ну‘ман». Автором данного трактата является виднейший османский ученый Зайн ад-Дин ибн Ибрахим ибн Мухаммад ибн Нуджайм ал-Мисри (1519–1563). Цитата следующая: «ла тусма‘у ал-да‘ва ба‘д ал-ибра ал-‘амм», то есть «не следует разбирать жалобу после полного отказа [просителя от претензий]». Данная цитата будет встречаться и в других документах по этому судебному делу.
