Пять источников говорят, что при отсутствии состава наследства, то есть если наличные деньги составляют обязательство другого лица или же, в случае земельной собственности, если последние находятся во владении другого лица, не следует проводить раздел и взимать плату: книга Муллы Шамса Мухаммада, «Фатава-и Хамидийа»
[876], «Бахр ал-Манафи‘»
[877], «Татархани»
[878], «‘Аламгири»
[879]. Пять источников говорят, что казий имеет право взять себе одну двухсотую часть при разделе имущества между наследниками и оформлении актов о разделе
[880]: «Бахр ал-манафи‘»
[881], «Хуласат ал-фатава»
[882], «Мухтар ал-ихтийар»
[883], «Джавахир ал-фатава»
[884], «Хазинат ал-фатава»
[885]. С незапамятных времен в нашем крае полагаются на общепринятую практику (та‘амул). Вот сборники фетв, явно указывающие, что судьи в этом краю обязаны руководствоваться данной практикой
[886]: «Ашбах»
[887], «Чалаби»
[888], «Маджма‘ ал-ахкам»
[889], «Тахави»
[890], «Адаб ал-муфтийин»
[891], «Татархани»
[892], «Фусул-и ‘Имади»
[893], «Хуласат»
[894], «Кабири»
[895], «Бирджанди»
[896], «Зубдат ал-Усул»
[897], «Закира»
[898], «Садр аш-Шаид»
[899]. Не следует руководствоваться заключением, отступающим от [сказанного в] этих книгах
[900]. Прежние съезды казиев до нас следовали практике, указанной в данных книгах, и выпускали постановления для царского управления
[901].
Теперь, когда ташкентские колониальные органы получили ясные юридические инструкции по оценке поведения Мухитдина Ходжи, начальник Ташкента мог допросить обвиняемого лично и потребовать объяснить, почему за услуги была взята именно эта сумма. Городской начальник, как и Лыкошин, попросил «подкрепить свои объяснения со ссылками на подлежащие книги шариата». Разумеется, начальник хотел выяснить, отступало ли поведение Мухитдина Ходжи от норм, указанных съездом казиев. Ниже я привожу доклад (байан-нама) по делу Мухитдина Ходжи
[902]:
Все пять наследников присутствовали при разделении наследства: мать [покойного] ‘Алия-Биби, дочь Надир-Мухаммада; жена Назира-Биби, дочь Саримсак-бая; вторая жена Хамида-Биби, дочь Му’минджан-бая; несовершеннолетний мальчик Мир Хашим-бай; несовершеннолетняя дочь Анзират-Биби. Несовершеннолетние дети вместе с матерью посовещались и договорились назначить купца Муллу Саида Ахмад-бая, сына Мир Файз-бая, опекуном [васи]. Я произвел раздел в присутствии множества незаинтересованных лиц [куб халис адамлар хузурида] и обсудил с ними, какое решение будет наиболее благоприятным для несовершеннолетних. Наследники были довольны условиями раздела. Они их приняли и подписали документы. Я произвел раздел по исламскому закону [шари‘атга мувафик], как то указано в следующих текстах: «Фусул-и ‘Имади»
[903]; «Радд ал-Мухтар»
[904]; «‘Укуд-и дуррийа»
[905]. Большая часть имущества, оставленного покойным, состояла из [обязательств, подтверждаемых] документами о ссудах и долгах. Если проводить раздел лишь после выплаты всех долгов, то несовершеннолетние не получат денег
[906]. Поэтому было предложено, чтобы каждый [наследник] поступил в собственных интересах и получил в распоряжение все имущество, которое ему или ей полагается по документам
[907]. По нынешнему распределению двум несовершеннолетним причитается 46 618 рублей 36 копеек. В распоряжении опекуна несовершеннолетних находится 29 706 рублей 16 копеек. Мать покойного, ‘Алия-Биби, получила 2977 рублей, Хамида Биби – 2100 рублей, Назира-Биби – 697 рублей и еще на 585 рублей утвари [асбаб]. Старший брат [покойного] Хаким-джан, сын Таш-Мухаммада, подал иск против наследников о нераздельном [шариклик] имуществе на сумму 24 600 рублей. Наследники отказали в удовлетворении исковых требований. Хаким-джан привел в суд нескольких благонадежных купцов, которые засвидетельствовали[, что тот имеет право на] нераздельное имущество. Я допросил их, и они заявили, что двое [братьев] были деловыми партнерами. Поэтому было приказано, чтобы спор разрешился посредством заключения мирного соглашения
[908]. Из 8949 рублей – суммы, определенной в мирном соглашении, – брат получил 8749 рублей наличными и один участок земли, оцениваемый в 200 рублей. Если считать, что всего наличных было 45 429 рублей 16 копеек, без мирного соглашения он получил бы (с учетом расходов на участие свидетелей) 24 600 рублей. Данное мирное соглашение не отступает ни от одной книги, где приводятся нормы исламского права
[909]. Помимо наличных, документально оформленное имущество в Ташкенте составляет 3184 рубля, в Ура-Тюбе – 1724 рубля, итого 50 922 рубля. Данные наличные и имущество были разделены по шариату: имущество суммой в 200 рублей было передано брату Хаким-джану; остаток ура-тюбинского [имущества] было передано тем, кто оттуда родом: ‘Алие-Биби и Хамиде-Биби. Ташкентское [имущество] было отдано Назире-Биби и ее несовершеннолетним детям. Оставшиеся 24 827 рублей 80 копеек удостоверены векселями [виксил] и долговыми расписками. Документы, подтверждающие обязательства по выплатам, также были проверены и разделены между наследниками. Должники присутствовали в суде [и] подтвердили в соответствии с документами, что они уплатят долги опекуну несовершеннолетних
[910]. Все наследники были довольны и поставили свои подписи. Если бы они не были довольны процедурой, они могли бы подать апелляцию в срок до двух недель по российскому закону [низамга мувафик]. Никто из них этого не сделал. Я взял плату в размере 1200 рублей в соответствии с исламским законом.
