Более того, среднеазиатские мусульмане иногда подавали прошения колониальной администрации и вовсе с целью избежать применения норм шариата. В частности, жалобы некоторых жителей Средней Азии касались таких исламских учреждений, как мечети и медресе. Следует считать данный феномен одним из проявлений исламского поведения жителей Средней Азии и воспринимать его как неотъемлемую часть общего культурного опыта быть мусульманином в русском Туркестане
[641]. При изучении подобных дел мы можем воспользоваться аргументом, диаметрально противоположным аргументу Круза, а именно: русская колонизация привела к внедрению в Средней Азии новых форм знаний, а с ними и качественно иных моделей поведения. Вслед за Фредриком Бартом я использую термин «знания» для обозначения как экспертных сведений, которыми обладают правоведы и адвокаты, так и мысленных представлений рядовых подданных о правовом мире, в том числе о личных правах. Таким образом, важность данного исследования состоит не в отслеживании институциональных изменений исламского юридического поля, а в объяснении того, каким образом изменилось правосознание жителей Средней Азии.
1. Голоса обездоленных
На данный момент существует лишь несколько исследований, посвященных вакфам и касающихся темы отчуждения имущества. Во всех этих работах рассматриваются так называемые семейные вакфы в сложной взаимосвязи с исламским законом о наследстве. Мириам Хукстер, приводя краткое изложение данных исследований, отмечает, что «семейные вакфы, как обнаруживается, играли важную роль в создании отношений сотрудничества между родственниками по прямой линии, которые являлись в большинстве случаев исключительными владельцами добровольных пожертвований; однако семейные вакфы также могли быть причиной раздоров и напряженности внутри той же группы родственников по прямой линии или же породить конфликт между этой группой и теми родственниками, которые не являлись бенефициарами вакфа»
[642].
В настоящее время под семейным вакфом (вакф-и ахли или зурри) обычно понимается один из правовых институтов, созданных мусульманскими правоведами в качестве инструмента передачи имущественных прав по наследству. Как и прижизненное дарение (хиба), добровольное завещание (васиййа) и отдельные акты передачи имущества (таслим)
[643], институт семейного вакфа использовался для обхода исламских законов о наследстве – как правило, чтобы гарантировать передачу имущества родственникам по нисходящей мужской линии
[644]. Если в результате учреждения вакфа доступ к семейному состоянию оставался лишь у нескольких привилегированных членов семьи, то их родственники, оказавшиеся в невыгодном положении, рано или поздно выступали против вакфа.
В ханафитской юридической литературе Средней Азии не проводится значительных различий между «благотворительными» (хайри) и «семейными» (ахли) вакфами. Категория «хайри» (благотворительные вакфы) включает в себя фонды, учрежденные на благо какой-либо мусульманской организации (а следовательно, и всех мусульман). Категорией «ахли» (семейные вакфы) обозначаются учреждения, ресурсы которых обеспечивают членов отдельной семьи
[645].
В среднеазиатском юридическом языке вакфы различают по их владельцам. Так как понятие благотворительности в Средней Азии включало в себя материальное обеспечение родственников
[646], правоведы Средней Азии часто выделяют категорию вакф-и авлад (или вакф-и авлади). В данную категорию входят вакфы, главными владельцами которых являются потомки (авлад) основателя; то есть доход от вакфного имущества в этом случае получают сыновья и дочери основателя
[647]. На бухарском бюрократическом языке право потомков на получение дохода от вакфа называлось «расма-и авлад» или «расма-и сахм-и авлади». Самое раннее употребление данных терминов я встретил в одном исковом заявлении первой половины XIX века. Из этого документа мы узнаем, что потомки учредителя вакфа подали в суд на мутаваллия, заявив, что последний не смог уплатить им причитающуюся долю (сахм-и авлади)
[648]. Похожие формулировки используются в текстах начиная с раннего периода российского правления в Средней Азии. Например, мы находим два указа (мубарак-нама) канцелярии эмира Музаффара (годы правления: 1860–1865), обязывающих судью провести расследование двух дел о предполагаемом злоупотреблении полномочиями со стороны мутаваллиев вакфов. Оба иска были инициированы наследниками основателей; в обоих случаях бенефициары заявляли, что мутаваллий не предоставил им законную долю дохода
[649].
