– Я… – Не этого она от него ждала. – Что ж, я… теоретически мы могли бы при помощи кротовой норы соединить две точки во времени, но это потребовало бы для начала понимания природы самого времени.
– И что вам мешает ее понять?
Он не прикалывался. Либби не хотелось звучать виновато из-за того, что она не задумалась над очевидным, казалось бы, вопросом.
– Ну, время – это не то чтобы прямо физическая величина, – медленно проговорила Либби, подбирая слова. – Мы с Вар… с Нико манипулируем вещами, которые можем видеть и потрогать, а время… это нечто иное.
– Вы его не видите и не чувствуете?
– Я… – Либби снова запнулась, немного огорошенная. – Погоди минуту. Хочешь сказать, что ты его видишь и чувствуешь?
Некоторое время Тристан смотрел на нее с легкой тревогой во взгляде.
– Я не это имел в виду. Просто хочу быть готов к тому, чем мы займемся в понедельник.
Либби сочла, что не стоит напоминать Тристану о том, как за прошедшие недели он не сделал практически ничего. Только выдвигал теоретические аргументы, направляя остальных.
Впрочем, вряд ли в том была его вина. Он хотя бы усердно трудился, ведь так? Читал и комментировал все тексты, в выходные занимался самостоятельно. А раз он по-другому смотрел на иллюзии, то, может, и прочие вещи видел не так, как Либби?
Она слегка затрепетала от мысли, что у Тристана есть некий полезный дополнительный талант, как и у Рэйны, и об этом можно будет сообщить Нико. Не все же ему одному раскрывать в людях полезные стороны!
– Есть теория о том, что кванты – это пространство, – сказала Либби, возбуждаясь от мысли, что она, похоже, на что-то такое наткнулась, – а пространство не пустота, но материя, ткань, состоящая из крошечных отдельных частиц. Полагаю, и время может состоять из подобных частиц. Гравитационный потенциал…
– Послушай, за книгу спасибо, – сказал Тристан, – но мне особенно не о чем болтать.
– О, – сокрушенно обронила она. – Ну да, прости.
Тристан раздраженно сжал зубы, и Либби поморщилась.
– Ладно, не извиняюсь, – выдавила она улыбку. – В смысле…
– Знаешь, не надо извиняться за то, что ты просто есть, – заметил Тристан и развернулся, а Либби уже жалела, что не продолжила говорить с Эзрой, побежав открывать дверь.
Эзра так здорово умеет поддержать, и вот это ей в нем нравилось. Потеря свела их, и потому он всегда старался быть рядом. Разве можно не ценить того, кто так решительно принимает твою сторону? Эзра – ее фанат номер один, неутомимый заступник. Но есть беда: верил он в Либби так искренне и пылко, что это порой начинало бесить. Казалось, он не видит, как ей приходится вкалывать. Он топил ее в своей вере, даже когда просто хотел немного приободрить.
Подобная уверенность, убежденность – это дар. И во времена вроде нынешних Либби остро нуждалась в некой путеводной звезде, которая не дала бы сбиться с курса и прибавила сил.
– Роудс, – произнес Тристан, и Либби с удивлением заметила, что он задержался на пороге ее комнаты. – Спасибо за книгу.
Либби моргнула, кивнув.
– Надеюсь, поможет, – сказала она.
Тристан, пожав плечами, закрыл за собой дверь, а Либби рухнула на кровать и тяжело вздохнула.
Каллум
Больше Париса ему не верила. Она излучала подозрительность и боязливость, щупальца которых намертво свивались в воздухе между ними. Учитывая его и ее таланты, она должна была знать, что он в курсе ее чувств; видеть, как неверие превращает их совместный потенциал в однобокий огрызок. Но она не трудилась скрывать опасений и восстанавливать союз явно не намеревалась, а если так, то, выходит, провела черту.
Это было очень плохо и не только по очевидным причинам; просто выходило, что Каллум ошибся. Он-то принял Парису за женщину, которая восхищается, когда мужчина берет все в свои руки, а не сваливает работу на нее.
Очевидно, все не так.
В том, что касалось союзников, Либби, конечно же, сразу отпадала, как и Нико. Рэйна напоминала остров, и потому Каллум считал ее бесполезной, но ему нужно было с кем-то подружиться. Нет, не за тем, чтобы не выбыть. Когда дело дойдет до элиминации, если он вообще решит остаться, то сможет всех склонить на свою сторону.
Это был вопрос развлечения, а раз уж книги и исследования Каллума не привлекали, он решил поискать стимул в ком-нибудь живом.
К счастью, один кандидат еще оставался.
– Ты какой-то сам не свой, – сказал он Тристану во время одной лекции, подавшись к нему и как бы секретничая у всех на виду под куполом раскрашенной комнаты. – Тебя что-то тревожит?
Взгляд Тристана скользнул на него, а потом снова вернулся к Либби и Нико. Эти двое сдвинули в сторону стол и диван, устроив в центре комнаты очередной космологический эксперимент.
– Ты что, не видишь?
– Вижу.
– И тебя это не тревожит?
Каллум слегка улыбнулся.
– Думаю, мне черная дыра посреди гостиной без пользы, – сказал он.
Каллум вполне себе представлял, что Либби с Нико (а возможно, и с Рэйной) вытворяют нечто относительно монументальное. Это был лишь последний из целой серии экспериментов, первый же привел к созданию пространственного моста, по которому Нико тырил из кухни закуски. Теоретически Каллум мог понять, почему магическое моделирование ранее необъяснимого феномена – предмет интеллектуально значимый, а значит, в интересах Общества. Он признавал это достойным места в архивах. Академическую ценность никто сомнениям не подвергал.
Просто все это казалось прагматику Каллуму ужасно непрактичным.
– Тупость большинства людей обесценивает такую информацию, – объяснил он Тристану. – Чего ради понимать вселенную, если большая часть того, из чего она сотворена, находится за пределами человеческого осознания?
– Так ведь они только что доказали основной элемент квантовой теории. – Тристан нахмурился, не в силах оторваться от того, чем занимались Нико и Либби. – Эти два вчерашних школьника в свои двадцать с небольшим создали то, что люди силились понять всю свою историю.
По мнению Каллума, он больно сильно восторгался. И неудивительно. В этом доме царила сущая страна фантазий, но кое-кому требовалось вернуться к реальности.
– Эти двое вчерашних школьников в свои двадцать с небольшим на практике проверили теорию, составляющую всю современную историю человечества, – поправил Тристана Каллум, пытаясь привнести капельку разумности в происходящее. – Хотя, повторюсь, не вижу никакого практического смысла в том, чтобы швырять нечто в черную дыру и наблюдать, как оно выскакивает назад.
Наконец Тристан сумел оторваться от созерцания того, как Нико с Либби жонглируют молекулярными структурами, и резко посмотрел на Каллума.
