Как только служанка опускает кисточку, я спрашиваю:
– Как?
В Эвейвине нам рассказывали, что души оказались привязаны к проклятым деревьям магией. Однако очевидно, что все вовсе не так, как мы полагали, учитывая, что Бездушный жив.
Жрица Мия колеблется всего лишь секунду, прежде чем ответить:
– Я не знаю. Магия Бездушного отличалась от магии других губителей душ. Обычные законы его не ограничивали.
Однажды Ронин сказал, что, когда шаман достигает определенного уровня мастерства, магическое ремесло начинает искажаться. Бездушный, как и сам Ронин, является безукоризненным доказательством этого феномена. И все же колебания жрицы Мии дают мне ясно понять, что она знает куда больше, чем готова рассказать.
Две служанки красят мне ногти золотым лаком, пока другая покрывает мои плечи и ключицы перламутровой пудрой, а еще одна закалывает волосы и заплетает косы вокруг изумительного головного убора, состоящего словно из золотых лучей. Когда жрица Мия говорит, они обеспокоенно переглядываются, явно чувствуя себя некомфортно из-за темы нашего разговора.
– Когда Бездушный умер, – продолжает жрица Мия, – души не могли выбраться. И с каждым годом лес продолжал умирать, хотя и разрастался, утягивая в свои дебри новые души и поглощая новые территории, и никакие попытки его обуздать не увенчались успехом. Никто, кроме Ронина, не был в силах этот лес контролировать.
Прошло уже шесть сотен лет с тех пор, как Ронин одолел Бездушного. Достаточно много времени, чтобы Мертвый лес стал угрозой не только для путешественников, но и для жителей всего Тия.
– Боюсь, мне больше нечего вам рассказать, – говорит жрица, когда служанки, закончив свою работу, отходят в сторону, позволяя мне подняться на ноги.
– Однако в этой истории должно быть куда больше подробностей, – говорю я.
– Вы можете изучить материалы в архиве самостоятельно, если желаете, – отвечает Мия, чем только раздражает меня.
– Они написаны на ньювалинском. – О чем она должна прекрасно знать. – Есть ли у вас переводы?
– Император не имеет привычку делиться историческими сводками с соседствующими государствами.
То есть переводов нет. От разочарования у меня начинает болеть в висках, однако я отгораживаюсь от этой мысли на время, чтобы полюбоваться изысканным нарядом из паучьего шелка, который подносят ко мне служанки.
Вручную нашитые кристаллы сверкают на лифе платья. Многослойная накидка из полупрозрачных золотых кружев покрывает плечи, служанка завязывает сверкающий изумрудный пояс вокруг моей талии. Она делает сложный узел в стиле, который мне незнаком, однако я явно этого не заслуживаю. Я гляжу на Саенго, на ней похожий наряд, только на ее накидке серебром вышиты парящие соколы, являющиеся символом ее родины.
Когда мои волосы украшают двумя маленькими идеальными подсолнухами, жрица Мия слегка поводит плечами и говорит:
– Прошу меня извинить, теперь мне необходимо и самой подготовиться к вечеру. Скоро увидимся.
Может, мне просто кажется, но она выглядит так, будто ждет не дождется, когда сможет уйти подальше от нас.
Когда служанки снова усаживают меня перед зеркалом, у меня на миг перехватывает дыхание. Однако воодушевление, от которого у меня вдоль позвоночника бегут мурашки, быстро улетучивается, когда я вспоминаю, что все эти приготовления для встречи с императором.
И внезапно все, что я вижу перед собой, – это ложь, скрытая за красивыми шелками. На мне театральный костюм, не более того, и, чтобы выжить этим вечером, мне придется играть свою роль.
* * *
Сияющий дворец по внешнему виду выглядит как минимум в два раза больше Великого дворца, находящегося в Вос-Тальвине. Он выглядит как экстравагантная крепость с массивными воротами и высокими белыми каменными стенами, окружающими территорию дворца.
Изысканные светильники из дутого стекла в форме фантастических животных висят над нашими головами, когда жрица Мия ведет меня и Саенго через колоннаду. За ней открывается вид на императорский сад, который освещен, кажется, сотнями восхитительных фонариков. Перед нами простирается огромная поляна с подстриженной травой и скульптурной живой изгородью, каменными фонтанами, а также цветущими деревьями, которые высажены ровными рядами.
Шаманы, наряженные в многослойные шелка и изысканные драгоценности, стоят по обе стороны дорожки, созданной из лепестков цвета закатного солнца. Их фамильяры расположились в траве или на деревьях, демонстрируя мерцающие круглые глаза и яркие перья. Дорожка из лепестков тянется до конца огромного сада и ведет прямиком в мраморный дворик с блестящей террасой, где стоят две фигуры.
Саенго рядом со мной расправляет плечи, выпрямляет спину и поднимает подбородок, видимо, вспоминая каждый урок этикета, который ей преподавали как наследнице знатного рейвинского рода.
Я повторяю данные нам инструкции. Не разговаривать, пока не спросят. Обращаться к императору Ваше Императорское Величество. Смотреть только на ноги. Извиниться и удалиться как можно быстрее.
Кажется, достаточно просто, если не учитывать, что мое сердце бьется о ребра как бешеное. У меня вспотели ладошки. Мы шагаем по тропинке из лепестков роз, и наши сандалии давят лепестки, которые превращаются в массу цвета шафрана, лимона и кораллов. Цветы путаются в подолах наших накидок.
Шаманы наблюдают, как мы шагаем, перешептываясь между собой. Они расположились рядом с фонтаном, воды которого переливаются и словно двигаются в невероятном танце. Некоторые из присутствующих показывают на нас пальцами и шепчут что-то, прикрывая рты ладонями, стоя под веерообразными листьями деревьев гинкго
[2], украшенных золотыми фонарями. О нашем прибытии уже доложили, так что я не сомневаюсь, что каждый находящийся здесь знает, кто я такая.
Я медленно делаю глубокий вдох через нос и натягиваю на губы милую улыбку. У меня сводит живот, и моя магия несется по моим венам в такт с пульсом, однако я держу голову высоко и открыто встречаю взгляды собравшихся. Здесь находятся самые влиятельные шаманы Ньювалинской империи, и я не отвожу взгляда от их глаз. Я оглядываю каждого, пытаясь найти знакомую белоснежную голову.
Будучи гостящим принцем, Тейерн тоже должен быть здесь, нет никаких причин пренебречь церемонией. Я сказала Саенго, что самый подходящий момент поговорить с ним будет как раз нынешним вечером, учитывая, конечно, что никто раньше времени не узнает, что я обманщица, ведь меня тут же бросят в тюрьму. Саенго отчего-то не рассмеялась.
Сначала я замечаю стражников Тейерна. Их четверо, и каждый одет в сияющую серебристую тунику, которая подчеркивает их серую кожу и белоснежные волосы. Они стоят в стороне от ньювалийцев, собравшись вокруг каменной скамейки, изогнутой, словно лук. На этой скамейке совершенно непринужденно сидит – и, скорее всего, так и чувствует себя – Тейерн. Он выглядит безупречно, как и всегда, в своей темно-зеленой тунике с серебряной вышивкой и сочетающимся с ней поясом.
