Взяв фонарь, я обхожу библиотеку по периметру. Когда я была здесь в последний раз, слуги хотя бы зажигали лампы для удобства гостей. Теперь же свет просачивается через окна, и это огромное помещение погружено во мрак.
Когда-то мы с Саенго провели здесь много времени. Сейчас же я не могу перестать думать и беспокоиться за нее. Учитывая, как далеко мы находимся друг от друга, я больше не чувствую ее эмоции, однако связь между нами по-прежнему сильная, и пламя ее свечи внутри меня не угасает. Если она двигается с той же скоростью, что и прежде, то достигнет лугов в ближайшие несколько дней. И потом ей понадобится еще два-три дня, чтобы добраться до Соколиного хребта.
Я продолжаю изучать те части библиотеки, в которые не заходила прежде. Как-то раз в свете фонаря заметила простенькую дверцу между двумя огромными полками, ее трудно заметить, особенно в темноте. Дверца совсем маленькая. Когда я дергаю за ее ручку, меня не удивляет, что она оказывается заперта. Однако я не вижу в ней замочной скважины. Учитывая, что теперь никому нет дела до того, что я могу что-нибудь в замке сломать, я возвращаюсь в свою комнату за мечами. Затем не таким элегантным движением, как хотелось бы, я засовываю клинки между дверью и рамой, чтобы сорвать дверь с петель.
Получается коряво, и если бы это было очередным заданием Кендары, я бы его провалила, однако я ведь открыла дверь, а это главное. Мне приходится наклониться, чтобы пробраться внутрь. Зайдя, я поднимаю фонарь над головой и вижу еще одну отдельную библиотеку.
Открывавшееся передо мной помещение не такое большое, как предыдущее, однако здесь тоже много книг, свитков и стопок с пергаментами. Сердце от предвкушения начинает биться быстрее.
Держа фонарь над головой, я обхожу помещение, бегло осматривая книги. Большая часть полок покрыта слоем пыли. Вытащив одну из книг, я смахиваю толстенный слой пыли, чтобы взглянуть на название. Мое сердце громко стучит в груди.
А в следующий миг мое воодушевление обращается разочарованием. Почерк явно принадлежит Ронину, однако текст написан на языке, который я не знаю. Это даже не ньювалинский, хотя его я тоже не понимаю, а что-то совершенно иное. Если бы мне пришлось гадать, я предположила бы, что это язык родных мест Ронина, на котором разговаривают на севере и которым наверняка уже давно никто не пользуется, потому что те территории теперь принадлежат Ньювалинской империи.
Проверив еще несколько книг и стопку пергаментов, я разочаровываюсь еще больше, потому что все они написаны на том же языке. Это не должно меня удивлять, однако я чувствую себя идиоткой, потому что никак не ожидала такого поворота событий. Неудивительно, что никто и ничто, помимо простенького замка, не защищает эти записи. Если бы кто-то случайно сюда и забрел, никто, кроме Ронина, не смог бы ничего прочитать.
Чтоб его! Я сердито ставлю фонарь на стол рядом со стеной и опускаюсь на стул, стоящий рядом. Мое магическое ремесло опаляет мне вены, отчего кончики пальцев снова становятся горячими, когда я тру ими виски. Ну не могу же я вот так просто сдаться. Нет, для начала нужно хотя бы осмотреть все помещение.
Прошло несколько дней, и у меня не так уж много времени до того, как мне придется сбежать и снова вернуться к Саенго. Я постоянно переживаю за нее и за то, что инфекция распространяется по ее организму слишком быстро.
Я просматриваю каждый документ Ронина, обходя комнату. Несмотря на то что работа занимает у меня большую часть дня, я в конце концов нахожу несколько свитков, написанных на эвейвианском, а еще стопку манускриптов на ньювалинском и письма на казаинском.
Свитки на эвейвианском были написаны несколько веков назад, если верить указанным в них датам. Это некая переписка между Ронином и прежней эвейвианской королевой, где они обсуждали свадьбу с ньювалинским придворным. Они не имеют для меня никакой ценности, однако я все равно кладу письма к своим вещам. Полагаю, принцу Мейлеку будет интересен подобный исторический документ.
Я не могу прочесть ньювалинские манускрипты, однако они могут помочь мне, если я захочу выучить язык, поэтому их я тоже кладу в свою сумку. С минуту я думаю о том, чтобы разыскать в замке какого-нибудь шамана из числа стражников или слуг, чтобы мне помогли с переводом, однако учитывая, что я не знаю, о чем идет речь в этих манускриптах, я не могу никому доверять и делиться информацией.
Что касается писем на казаинском, они исписаны заметками Ронина, сделанными на его родном языке, однако оригинальный текст можно с легкостью разобрать.
Письма на древнем казаинском диалекте, и я не могу их прочесть, тем не менее мне удается понять отдельные слова и общий смысл написанного. Каждое письмо посвящено одному из храмов в Миррииме, рассказывается, кто является верховным жрецом или верховной жрицей, описывается иерархия священнослужителей и процесс их обучения, а также сильные и слабые стороны каждого магического ремесла. С удивлением я осознаю, что это, должно быть, написано казаинскими шпионами.
У меня учащается сердцебиение, когда я открываю страницу, описывающую Храм света. Указано имя верховного жреца, список подчиненных, есть описание храмовой территории и детальное разъяснение всех магических ремесел шаманов-сиятелей. У меня перехватывает дыхание, когда я вижу слова «губитель душ» среди всех остальных. Все это было написано до того, как началась эпоха завоеваний, и до того, как на губителей душ объявили охоту, а всех их изгнали из школ Храма света.
Параграф о губителях душ, к сожалению, короткий, и я смеюсь, когда вижу комментарий, что подобное ремесло является по большей части бесполезным, учитывая, что его можно лишь использовать в охоте на мелких животных.
Самая интересная часть, однако, заключается в описании того, как учитель губителей душ может поделиться своей магией с учениками, чтобы помочь им овладеть навыком призыва своих магических сил. Я таращусь на эти слова несколько мгновений, раздумывая, правильно ли я их перевела. Даже когда я просто смотрю на эту фразу, магия Бездушного снова пробуждается во мне и мне становится так же неуютно и не по себе, как и в тот момент, когда он держал мою душу в тисках своей магии.
Я буквально ощущаю, как его сила растекается у меня под кожей, пробираясь, точно змея, ползущая в траве и готовая вот-вот напасть. Я избегала его все это время и пыталась игнорировать зов его магии, которая словно пытается призвать меня обратно к нему.
В тот момент, когда я сражалась с Ронином и позволила магии Бездушного усилить мою собственную, я думала, что использую его силу точно так же, как используют магические талисманы. Вероятно, я ошиблась. Быть может, именно потому, что мы объединили силы однажды, теперь я могу ощущать его сознание и разговаривать с ним в своих сновидениях. Моя магия кажется мне такой неукротимой и непредсказуемой с тех пор, как я позволила ему наполнить меня своей энергией.
Я быстро просматриваю остальные письма, ища упоминания о губителях душ, однако больше не нахожу ничего важного. Никто не упоминает ни Ялаенгские завоевания, ни Бездушного, ни то, как его можно одолеть.
