Она была права. Пусть Великая библиотека и погрязла в коррупции и лжи, ей все равно доверяли десятки тысяч хороших людей, а почитали ее миллиарды. Почитали они, однако, ту Библиотеку, какой она должна была быть. Не ту, какой являлась на самом деле. Почитали мечту, в которую был влюблен и сам Джесс: мечту о Библиотеке, являющейся сияющим светом знаний всего мира.
Однако свет ее на сегодняшний день отбрасывал слишком много тени.
– Уже поздно, – произнесла Глен, отчего Джесс вздрогнул, позабыв о своих размышлениях, а потом моргнул и вспомнил, что по-прежнему находится в прохладной комнате этим вечером. Скоро будет ужин. – Ты поговоришь с Дарио? Насчет Черных архивов?
– Поговорю. – Джесс вздохнул, поднимаясь на ноги. У него снова болело все тело, и все старые синяки и ссадины напоминали о себе. – Ты пойдешь в обеденный зал?
Глен мимолетно улыбнулась. Улыбалась она очень редко, и в этот момент стала почти что похожа на человека. Привлекательного.
– Ты что, предлагаешь меня проводить, как какую-то девчонку, за которой ухаживаешь? Джесс. Не трать своего времени. Я для тебя недоступна.
– Какая жалость, – отшутился он в ответ. – Давай быть посерьезнее. Ты знаешь, у меня есть…
– Морган, – закончила за него фразу она, когда Джесс умолк. – Да. Ты и правда любишь недоступных. Теперь она точно принцесса, заключенная в башне. От этого тебе хочется заполучить ее лишь еще сильнее, не так ли? Думаю, ты прочел слишком много сказок о рыцарях, Джесс.
Ее слова заставили его замолчать и обдумать эту мысль, в первое мгновение им овладел гнев, однако потом по телу пробежал холодок, словно он наконец-то кое-что осознал. Неужели именно поэтому Морган ему так нравится? Потому что он видел в этом вызов? Джесс не мог не признать, что отчасти это могло быть правдой. Чертова Глен и ее внимательность. Он видит в сложившейся ситуации испытание и чувствует себя виноватым.
– Я говорю все это не потому, что ревную, – продолжила Глен, по-прежнему спокойно улыбаясь, отчего Джессу хотелось злиться лишь больше. – Но ты и я? Нет. Хорошо?
– Да.
– Отлично. С этим мы разобрались.
Как это похоже на Глен, она всегда предпочитает все обсудить и разобраться в любой неопределенности, неважно, каким неловким может выйти в итоге разговор. Ее хладнокровность в подобных вопросах просто поражала, однако и правда становилось легче.
– Напомни мне, чтобы я никогда больше не вел себя вежливо рядом с тобой, – сказал Джесс, и Глен рассмеялась, расслабившись, и по-товарищески положила руку ему на плечо.
– Обязательно напомню.
Дни шли, и остальные отряды сдали все финальные испытания и тесты. Новобранцев распустили или же назначили на другие должности, и их крыло в военной части опустело, а затем наполнилось новыми солдатами, готовыми служить в элитных библиотечных войсках и выглядевшими воодушевленными и полными надежд.
Однако никто не сообщал отряду Глен об их собственном будущем. Это беспокоило Джесса, и он попытался выяснить, что к чему, и – очень осторожно – расспросить других солдат. Нашлось несколько членов отряда, чья судьба достаточно долго оставалась под вопросом, и почти всех их в конце концов отправили домой. Время, решил Джесс, тянут те, кто решает их судьбу в высших чинах.
Быть может, капитан Санти боролся за их будущее прямо сейчас. И проигрывал.
Тем не менее Джесс одновременно был рад свободе, потому что он проводил свои дни за поисками сомнительной информации, читая свой кодекс, а ночами общался с Красным Ибрагимом и Анитой, изучая редкие книги, которые хоть как-нибудь могли им намекнуть на то, что происходит с врагами архивариуса. То, что Джессу все-таки удалось выяснить, не выглядело обнадеживающим: почти все, кого обвиняли в ереси, согласно источникам, были казнены, хотя казни в настоящее время проходили за закрытыми дверями и из них не делали грандиозное представление, как когда-то в прошлом. Александрийская тюрьма, которая существовала в жестокие времена истории основания Великой библиотеки, давно снесена. Быть может, в подвалах серапеума и найдется несколько темниц, однако поиски Халилы привели лишь к тому, что она отыскала списки дежурств охраны, а сверив их со списками обязанностей, она вскоре сумеет составить план поручений, которые получал каждый стражник, приписанный к самому архивариусу. Тогда можно будет вычислить тех, кто остался без поручений, и тогда уже можно предположить, что оставшиеся-то как раз и охраняют тайную тюрьму.
Где бы ни был Томас, его держали явно не в Александрии.
– Нам следует надавить на Вульфа, – сказала Халила, когда она, Джесс, Глен и Дарио сидели вместе в небольшом кафе на берегу. Сумерки окрашивали небеса в темные оттенки, однако Джесс не мог по-настоящему оценить красоту природы в данный момент. Ничего из того, что выяснили Халила с Дарио, пока никак не помогало им в поисках. Никаких алмазов среди песчинок. Бездействие сводило Джесса с ума. – Уверена, он должен помнить больше, чем говорит.
– Может, и нет, – пробубнил Дарио, пережевывая ломтик курицы в соусе карри. Сам же Джесс уже съел все, что было у него в тарелке. – Существуют медицинские техники и отвары, блокирующие воспоминания. Если на нем испытывали подобное, вряд ли он сможет что-либо вспомнить самостоятельно.
– Что ты имеешь в виду? Но сможет вспомнить, если ему помогут? – поинтересовалась Глен. Она уже давно все доела и теперь лениво наблюдала за египетскими кораблями под белыми парусами, направляющимися по воде в гавань. – С помощью другого отвара?
– Скорее потребуется помощь гипнотизера, – сказал Дарио.
– Гипнотизера, – простонала Глен. – Не говори мне, что ты веришь в подобные бредни.
– Гипноз является научно обоснованным феноменом, – возразил Дарио. – И любой может этому обучиться. Для этого не нужны врожденные способности, как у скрывателей. Однако навыки гипнотизеров являются строжайшей тайной. У нас был один на заседании суда недавно.
– Не говори, что ты научился гипнозу, – произнесла Халила. – Тогда я ни за что не смогу доверять тебе.
– Я пытался, но, к счастью для тебя, он отказался меня обучить. Однако это и правда навык. С помощью гипноза можно восстановить некоторые воспоминания.
– Гипнотизеры почти что вне закона, – заметила Халила. – Если даже ты найдешь гипнотизера, которому готов довериться, вряд ли из этого что-то выйдет. Если воспоминания и остались, они отлично спрятаны. Отыскивать их может быть опасно.
– Оставим этот вариант в качестве последней надежды, – сказал Джесс. – Я отыскал кое-какие упоминания в книгах на черном рынке о том, что у Библиотеки есть тюрьма в Риме. Однако упоминания эти давнишние. Нового ничего.
– Рим был бы логичным местом, – сказала Халила. – В конце концов, не считая Александрии, это самый верный Библиотеке город. Базилика Юлия почти что такая же большая, как местный серапеум.
