Я засовываю перчатки в карман и беру переданный им кусок. Чтобы его удержать, мне приходится ухватиться обеими руками за конец кости. Я не привередлива в еде, но это немного нелепо.
Сжалившись надо мной, Слейд забирает у меня гигантскую ногу и, разорвав мясо, передает мне более удобный кусок.
– Спасибо.
Я сажусь рядом с ним на пенек и вонзаю зубы в мясо, которое буквально тает во рту.
– Оз, хватит терзать мясо. Ты его портишь, – сетует Лу. Эти трое сидят в паре метров от нас, и в свете костра они выглядят ярче.
Он сердито смотрит на нее.
– А что не так?
– Да выглядит так, словно его растерзала стая бешеных волков, – услужливо поддакивает Джадд и плавно толкает к другу чашу с вином, пока тот не успел бросить на него свирепый взгляд.
Озрик опрокидывает в себя вино, а потом пихает Джадду кусок мяса, заляпав землю жиром.
– Тебе повезло, что я хочу пить.
Джадд улыбается и садится рядом с Лу, чуть не спихнув ее с пенька.
– Я разве разрешала тебе тут сидеть? – выгнув бровь, спрашивает она.
– Ну, если я попытаюсь сесть на один пень с Озом, он, скорее всего, оторвет мне ноги и поджарит их на вертеле.
Лу задумчиво склоняет голову.
– Тоже верно.
Озрик ворчит, впиваясь зубами в кусок, и поджаренная кожица хрустит, когда он начинает жевать мясо. Но здоровяк не спорит.
Я весело наблюдаю за ними, доедая и допивая вино, и получаю удовольствие от их непринужденного общения. Понемногу расслабляюсь, а потом понимаю, что просто… наслаждаюсь собой. Я не тревожусь. Не слежу за тем, что сделать или сказать. Я не должна играть роль. Могу просто быть самой собой и не оглядываться назад. Мы можем находиться на краю Рэнхолда, но сейчас между нами и замком будто целый океан.
– Я правильно понимаю, что у вас с Лу не возникло проблем сюда прийти? – спрашивает Слейд.
Собрав с земли снег, я вытираю руки, а потом подношу их к огню, чтобы согреться.
– Нет. Кстати, у нее отличная сноровка.
– Да, – просто отвечает он, а потом отпивает из чаши и вытягивает вперед ноги.
– У всех твоих Гневов есть сноровки?
Слейд лукаво смотрит на меня.
– Полагаю, тебе придется выяснить самой.
Бросив один-единственный взгляд на Озрика, который терзает свой кусок, я сомневаюсь, что хочу узнавать.
Я тихо спрашиваю:
– Они… знают?
В его глазах мерцает веселый огонек.
– Что именно? Что мы…
– Нет, – отрезаю я и бросаю взгляд на остальных. К счастью, они тем временем из-за чего-то потешаются над Джаддом.
Слейд улыбается, и я понимаю, что негодяй сделал это нарочно. Меня и без того смущает, что поддельный Рип мог кое-что услышать.
– Я не про это. Они знают, что ты меняешь облачения? – с намеком интересуюсь я.
Он фыркает.
– Да, они знают, что я меняю облик. Кроме тебя, знают только они.
Грудь наполняется чувствами, как вода, впитываемая в губку, и я раздуваюсь от смиренной гордости, что Слейд ввел меня в небольшой круг лиц, которым доверяет свою тайну.
– Бедняга, да? – вклинивается Джадд, доказав, что все они на самом деле подслушивали. – Должен выбирать между шипами, торчащими из задницы, и магическими линиями, спускающимися туда… чего не будем называть вслух.
Я хмурюсь.
– У него нет магических линий на… – Осекаюсь, но уже поздно.
Лу давится вином.
Джадд заливается смехом.
– Ха! Я же говорил! – восклицает он и от радости хлопает ладонью по колену. – Плати, Оз.
Сгорая от стыда, я закрываю лицо руками.
– О богиня.
– Не нужно так расстраиваться, Золотце, – говорит Джадд. – Мы все про всех знаем. Я даже знаю, сколько раз в день гадит Оз. – Когда Озрик свирепо смотрит на друга, Джадд добавляет: – Если тебе интересно, то четыре.
Фу!
– Мне не интересно, – бормочу я, прижимая к лицу ладони и прячась за ними. Так вроде безопаснее, учитывая ход беседы.
– Эй, Джадд? – окликает Слейд, и я выглядываю из-за пальцев.
Тот оживляется, выглядя чрезвычайно довольным собой.
– Да, командир?
– Заткнись.
Быстрый кивок предвосхищает жизнерадостный ответ Джадда.
– Да, будет сделано.
Я смеюсь в ладошки, пока Слейд не обхватывает крепкими пальцами мои руки и не отводит их от лица.
– Не обращай на Джадда внимание. Он несносный болван, да и только.
– Это правда, – весело поддакивает Лу. – В этом он мастак.
– Да, но зато я вас веселю, – оправдывается Джадд.
Покачав головой, я поворачиваюсь к Слейду и с опаской его осматриваю.
– Так… хочу прояснить, из задницы же шипы у тебя не торчат?
Лу, Джадд и Озрик разражаются смехом.
Слейд только вздыхает.
– Никаких шипов в заднице нет.
Светлая сторона.
– Так ты еще рада, что выбралась в лагерь? – ухмыляясь, спрашивает Лу.
– Если не считать всех этих разговоров про задницы и дерьмо? Безусловно, – отвечаю я, и остальные улыбаются мне, как будто я только что дала верный ответ.
Их беззаботная дружба с добродушным подшучиванием особенная и наполняет меня приятным ощущением, которого прежде я никогда не испытывала. В их насмешках друг над другом нет затаенной обиды или соперничества. Нет ревности или недовольства. Они как семья, которая уверена в каждом ее члене и знает, как свои пять пальцев. И даже когда они подтрунивают или смеются, я чувствую их преданность друг другу.
– Итак, сегодня ты Рип, – подмечаю я, смотря на торчащие из формы Слейда шипы.
– Да. – Он смотрит вниз, когда две мои ленты начинают играть со шнурками на его сапогах, и кривит губы. – Вот же вертихвостки.
Я пожимаю плечами, не собираясь сдерживать свои шаловливые ленты.
– Ты часто меняешь облик? – с любопытством спрашиваю я.
– Иногда это необходимо. Но порой меняю, когда мне не хочется быть королем и иметь дело со всеми вытекающими из этого последствиями.
– Это как побег для тебя.
Он кивает.
– Иногда нелегко быть королем Ротом, – язвительно отвечает он, но я слышу проблеск горькой правды в его словах, и у меня за него болит сердце. Представить не могу, какое бремя над ним довлеет. Он не просто монарх, а правитель, которого все страшатся. Иногда и презирают.
