– Да, пока приостанови наблюдение за принцем Нивеном и сосредоточься на темницах, попробуем найти там Дигби.
– А как же принц? – спрашивает она.
Он задумчиво наклоняет голову.
– До сих пор на него не было покушений, но я все равно хочу, чтобы за принцем присматривали. Джадд, возьмешься?
Мужчина кивает.
– Да. Я не Лу, но в замке глаз с принца не спущу.
Наверное, я должна чувствовать вину за то, что спутала им все планы и отвлекла Лу от наблюдения за принцем, но куда мне деваться? Даже от толики вероятности, что Лу удастся найти Дигби и вытащить его из замка, грудь наполняется надеждой, сковывающей каждый мой вдох.
– Хорошо, сегодня вечером начну искать Дигби. На уставших стражниках моя магия лучше действует, – поясняет она.
– Ты можешь приступить сразу же, как в целости и сохранности вернешь Аурен в ее покои, – говорит Слейд, и Лу в ответ кивает.
Озрик чешет косматую каштановую бороду.
– А что насчет той наложницы, Риссы? – говорит он. – Она достойна доверия?
Я медлю с ответом.
– Она не вышла из доверия, так скажем, – с осторожностью говорю я. – Но…
– Но, если ты не выполнишь свою часть сделки, она тебя сдаст, – заканчивает за меня Слейд.
– Да, но она меня об этом предупредила.
Озрик фыркает.
– Ну, хотя бы честная.
– И я не обижаюсь на нее, – говорю я ему. – Жизнь наложницы непроста. Ей приходится выбирать более выгодный вариант для себя.
Джадд, недоумевая, смотрит на меня.
– Золотце, да брось! Не будь ты такой наивной. Может, сейчас Рисса и молчит, но что будет, если она выберется и у нее кончатся деньги? Она же выболтает твою тайну любому, кто будет готов заплатить. Или, может, до того и вовсе не дойдет. Может, ее поймают прежде, чем она покинет Рэнхолд, и наложнице ничего не останется, как все рассказать, – замечает он. – Она помеха.
– Она – человек, – отвечаю я в порыве защитить наложницу. – И она дала мне слово.
Слейд смотрит на меня, нахмурив шипастые брови.
– Аурен, Джадд дело говорит.
Я напрягаюсь.
– Нет, – качая головой, возражаю я. – Даже не предлагай…
– Нам нужно ее убить, – грубо вклинивается Озрик, будто его вовсе не волнует предложение убить невинную женщину.
– Не трогайте ее! – огрызаюсь я и, не успев опомниться, вскакиваю с места. – Она не сделала ничего дурного.
– Пока, – цедит Озрик.
Я угрюмо поджимаю губы. Смотрю на Лу, надеясь, что уж женщина встанет на мою сторону, но даже у нее на лице виднеется сомнение.
– Слушайте, я понимаю, что выглядит это не лучшим образом, но Рисса не знает всей правды, – говорю я им. – Когда она увидела, как я превратила капитана Красных бандитов в золотую статую, я позволила ей самой сделать выводы. Она думает, что Мидас, позолотив меня, передал часть своей силы.
– Да, но это довольно опасно, – перебивает Джадд.
Я качаю головой, тревожась, что они перехватят у меня инициативу и совершат какой-нибудь непростительный поступок.
– Если мы убьем ее из-за того, что ей известен мой секрет, то мы не лучше Мидаса. Именно так бы он и поступил, если бы понял, что Рисса узнала тайну, – возражаю я. Каждое мое слово пропитано уверенностью. – Она не сделала ничего дурного. Она виновата лишь в том, что находилась со мной в одной каюте, когда я позолотила капитана Фейна. Рисса не заслуживает смерти из-за этого.
Озрик открывает рот, чтобы снова начать спорить, но Слейд качает головой, и здоровяк захлопывает его и сердито хмурит густые брови.
Я поворачиваюсь к Слейду.
– Ты не причинишь ей вреда. Поклянись.
От его сомнения я напрягаюсь, а ленты извиваются за спиной, но Слейд наклоняет голову.
– Даю слово. На самом деле я даже предложу помощь ей и другой наложнице, с которой она хочет сбежать.
– О чем ты?
– Когда мы уедем, обе женщины могут уйти с нами. Путь предстоит изнурительный, но они будут в безопасности. Конечно, помощь не совсем бескорыстна, – объясняет он. – Это означает, что я смогу присматривать за ней и проследить за тем, чтобы она не выдала твою тайну.
Услышав его предложение, я от удивления открываю рот и снова сажусь на стул.
– Ты позволишь Риссе и Полли уехать с тобой?
– С нами, – поправляет он, сверля меня черными глазами. – Если думаешь, что я уеду без тебя, то ты выжила из ума.
Я нежно улыбаюсь, и мне приходится сдерживаться от того, чтобы не протянуть руку и не разгладить хмурые морщинки над его бровью. В плечах Слейда появляется напряжение, словно он предполагает, что я скажу ему, что не уеду с ним.
– Я готова отправиться в путь, как только мы найдем Дигби.
На его лице появляется облегчение. Слейд кладет под столом руку на мое бедро, и от его успокаивающего прикосновения по телу растекается тепло.
– Хорошо.
– Это должно быть секретом, – предупреждаю я. – Мидасу нельзя об этом знать.
– Мидас может идти на хрен, – пылко заявляет Слейд.
Ну что за мужчина!
– Я серьезно, Слейд. Я не хочу, чтобы вы развязали войну. Не из-за меня. Смерти никто не заслуживает.
– Этот подонок заслуживает, – вмешивается Озрик. – С нетерпением жду, когда с шеи Мидаса слетит эта самодовольная башка.
– А я бы хотел, чтобы ему поочередно отрубили руки и ноги, а потом оставили медленно истекать кровью, – бодро вклинивается Джадд.
– Или Рип может отравить его гнилью, – предлагает Лу, задумчиво постукивая по пирсингу над верхней губой из витого дерева, на конце которого переливается рубин как узкий зрачок.
Все члены Гнева удовлетворенно задумываются, а я, разинув рот, всерьез начинаю сомневаться в их душевном здравии.
– Эй вы, трое. У вас серьезные проблемы.
Они не согласны.
Хохотнув, Слейд качает головой и смотрит на меня.
– Уже поздно. Если собираешься вернуться в замок к вечеру, нужно уходить.
Слышу повисший в воздухе другой вариант: если я вернусь.
– Как бы мне ни хотелось остаться, я не могу. Не хочу рисковать жизнью Дигби. Если он действительно в Рэнхолде, каждое мое действие отразится на нем.
Пожалуйста, будь в Рэнхолде.
Слейд кивает, но я замечаю промелькнувшее в его глазах разочарование. Он смотрит на Лу.
– Отведешь ее обратно?
– Будет сделано, командир! – говорит она и вскакивает. – Готова, Золотце?
