Небо такое же угрюмое, как и я: медленно падает снег с клубящихся серых облаков, паря в воздухе. Я быстро осматриваюсь и убеждаюсь, что рядом никого нет, а потом взбираюсь на перила. Обвязываю ленты вокруг поручней, а потом спускаю их как веревки, с помощью которых сползаю вниз. Руки и ноги еще ноют от тренировок, но я крепко держусь за ленты.
Я посильнее ухватываюсь за них, у меня получается загнуть концы лент в виде крючка, чтобы они затвердели и выдержали мой вес. Посмотрев вниз, оцениваю, сколько остается до левого балкона внизу. Знаю, что должна правильно подгадать момент и, прыгнув с такой высоты, умудриться не сломать себе лодыжку. Но раньше у меня получалось, получится и сейчас.
Потому, не дав себе времени на раздумывания, я один раз, второй, третий раскачиваюсь вперед, а потом отпускаю ленты и прыгаю.
Я неудачно приземляюсь на пол балкона, и в ногах простреливает боль от удара, но торжествующе улыбаюсь от того, что мне удалось. Собаки исступлено сбегаются в стаю и начинают лаять на меня и рычать. Меньше всего мне хочется, чтобы кто-нибудь вышел разузнать, чего животные устроили такой переполох, и нашел здесь меня. Я машу собакам руками, но они только начинают лаять еще громче.
– Ну же, песики, тише!
Тише они не становятся.
Я с тревогой оглядываюсь, но никто еще не пришел разведать, что это за шум, вот только обязательно придут. Я бегу к двери и благодарю богов, когда ручка проворачивается. Быстро захожу, рывком подтянув ленты, и закрываю дверь, заглушая тем самым лай и надеясь, что теперь, когда я исчезла из виду, собаки угомонятся.
Ленты обвиваются вокруг талии свободными ремешками, и я, вздохнув, осматриваю комнату. К счастью, здесь никого нет и очень холодно, комнатой явно никто не пользуется. Мебель в спальне накрыта белой тканью и напоминает неповоротливых призраков, камин пустует и испачкан сажей.
– Хорошо. Мне удалось, – шепчу я, в равной степени решительно настроенная и довольная. Проверяю, что перчатки не слетели и натягиваю капюшон, а потом иду к двери. Наклонив голову, прислушиваюсь и убеждаюсь, что рядом никого нет, а потом чуть открываю дверь и выглядываю.
Коридор пуст.
Я не хочу упускать возможность, потому спешно выхожу, тихонько прикрыв за собой дверь, а потом иду быстро, как только возможно в этих сапогах, и стараюсь не шуметь слишком сильно.
– Противоположная сторона, дверь со снежинками. Противоположная сторона, дверь со снежинками… – Шепот несет меня вперед по льдисто-голубому коридору. В стенах из стеклянного камня отражается моя фигура, и я прохожу мимо белых колонн, вырезанных в виде грубых сосулек, свисающих с потолка к полу.
Я почти подхожу к углу, как вдруг слышу доносящийся с лестницы за спиной шум, и сердце в груди подпрыгивает от неожиданности. Нельзя, чтобы меня увидели стражники. Ни за что.
Быстрым шагом заворачиваю за угол и тут чуть не охаю от облегчения. Вот же, в конце этого небольшого коридора, дверь со снежинками.
Ноги быстро несут меня к этой двери, и я останавливаюсь перед ней, засомневавшись. Бегло смотрю назад, чтобы убедиться, что я одна, если не считать стоящей на страже одинокой колонны.
Смотря на дверь, кусаю губы.
Мне что… просто постучать?
От смущения сводит живот, но пути назад нет. Я примчалась сюда не раздумывая, а теперь засомневалась, когда наконец поняла, что натворила.
– Ну же, Аурен, просто сделай это, – бурчу под нос вдохновляющую речь.
Решительно вздохнув, я поднимаю руку, чтобы постучать, но дверь внезапно распахивается. Я в удивлении замираю, еле успев остановиться, чтобы не постучать по металлическим нагрудным доспехам.
– Рип?
Черный шлем наклоняется вниз.
– А. Золотая девчушка.
У меня перехватывает дыхание, как только я понимаю, что голос совсем не тот.
– Ты не Рип. – Нужно было понять в то же мгновение, как он открыл дверь, но я очень взвинчена.
Он поглядывает на шипы на своих предплечьях.
– Нет? Тогда кто я, миледи?
Я щурюсь от его насмешливого тона. Голос у него низкий, но не похож на тембр Слейда, да и аура вокруг него не вьется. И все же телосложение и рост точно такие же, а вблизи даже блеск шипов выглядит одинаково с оригиналом.
– Понятия не имею. Почему бы тебе меня не просветить? – отвечаю я.
Он просто смотрит на меня, а потом отвечает:
– Нет, вряд ли.
Разумеется, он мне не скажет.
Я показываю ему толику своего разочарования.
– Точно. Можешь привести ко мне Слейда?
– О, а мы уже на короткой ноге? Такое неформальное общение, – отвечает он, и в его хриплом голосе слышны веселые нотки.
Я картинно приседаю в реверансе и натягиваю на лицо улыбку.
– Прошу прощения. Могу я поговорить с королем Ревингером, Правителем Четвертого королевства и… Отравителем гнилью… Всего сущего?
У него вырывается резкий смешок, но мужчина ни на дюйм не сдвигается с места.
– Уверена, что не хочешь передать свое послание мне, а не говорить с Отравителем Всего сущего?
Я раздраженно вздыхаю, но на секунду переживаю, что Слейд не хочет меня видеть. Может, после нашей беседы в библиотеке он решил отстраниться и велел поддельному Рипу и остальным меня отослать.
– Слушай, колючий двойник, могу я с ним поговорить или нет?
– Настолько не терпится, да?
Я скрежещу зубами. Прекрасно помню те шаги, что слышала на лестнице, и не хочу, чтобы меня застукали на пороге покоев Слейда.
– Забудь, – приуныв, бурчу я.
Я уже было поворачиваюсь, но поддельный Рип останавливает меня, сказав:
– Золотая девушка, я просто над тобой подшучивал. – Я смотрю на него, а он отходит в сторонку, освобождая мне проход. – Заходи. Он скоро вернется.
Я замираю на пороге.
– Погоди, его здесь нет?
– Нет.
– И… ты хочешь, чтобы я подождала там? В его личных покоях? В его отсутствие?
Поддельный Рип пожимает плечами.
Я в изумлении качаю головой.
– Ты ужасный стражник.
– Я не стражник, – возражает он. – А даже если бы им был, то королю Ревингеру, Правителю Четвертого королевства и Отравителю всего Сущего он был бы не нужен.
Тут не поспоришь.
Он кивает.
– Проходи. Если не хочешь, чтобы тебя увидели стражники, которые вот-вот повернут за угол.
Вытаращив глаза, я почти заскакиваю в комнату, и поддельный Рип закрывает за мной дверь, издав тихий смешок. Оставшись одна, я осматриваю комнату, оформленную в темно-пурпурных и голубых оттенках. Потолок разрисовали, придав ему сходство с заснеженным небом с пушистыми облаками и снежинками.
