Потому я задираю голову, расправляю плечи, а ленты волочатся за мной по снегу, их концы подскакивают и подпрыгивают на переливающейся земле. Если я хочу прижиться здесь, заслужить доверие этих солдат или хотя бы лояльное отношение, то скрытность мне тут не поможет.
Лу кивает, словно я сделала правильный выбор, что только подпитывает мою решимость. Когда мы пробираемся мимо близко стоящих друг к дружке палаток, к нам подходит знакомая мне женщина. Инга, солдат, с которым мы с Джаддом столкнулись, когда пришли к правому флангу Лу своровать бочонок вина. До сих пор не могу забыть смущение, которое испытала, когда Джадд сообщил Инге о моих женских проблемах. Каков придурок.
Как и тогда, на голове у Инги копна каштановых кудрей, а за ухом торчит деревянная трубка. Она подходит к нам со стороны Лу и подстраивается под наш темп.
– Как прошла тренировка? – вместо приветствия спрашивает у нее Лу.
– Хорошо. Установила несколько новых распорядков, а потом отпустила всех в город на ночь.
– Хорошо, – отвечает Лу. – Почему сама не пошла в город? Уж ты-то заслужила отдых.
– Спасибо, но я лучше останусь в лагере. Рэнхолд мне не импонирует. Чертовски холодный. Ты видела, какие корсеты тут носят женщины? – спрашивает Инга, с отвращением скривив губы.
– Заметила, да? – восклицаю я и наклоняюсь через Лу, чтобы увидеть Ингу. – Они ужасны. Не уверена, что женщины в этом королевстве вообще дышат.
– В Четвертом королевстве одежда намного удобнее, – сообщает Инга.
Лу насмешливо смотрит на соратницу.
– Ты же не носишь гражданскую одежду. Да я вообще ни разу не видела тебя без формы.
Женщина смотрит на черную кожаную одежду, поглаживая пальцами перекрещивающиеся на груди коричневые ремни.
– Она удобная. Разносила ее как надо.
Лу фыркает.
Инга вынимает трубку из-за уха.
– Лу, еще что-нибудь нужно?
– Нет, иди отдыхай. Спасибо, Инга.
Она кивает, а затем смотрит на меня.
– До встречи, Золотце. – Помахав рукой, Инга уходит, подсев к шумной компании солдат, играющих в карты.
– А твое прозвище и впрямь прижилось, – ворчу я.
Лу улыбается еще шире.
Вскоре мы с Лу проходим мимо тесного скопления палаток. Уединенность тут же становится заметной, а основную половину пространства занимает большая палатка, которую я сразу же узнаю. Перед ней горит костер, а вокруг него собрались знакомые лица. Они сидят на пеньках и тихонько переговариваются, а я при их виде тут же начинаю улыбаться.
Когда я шагаю вперед, на меня тут же устремляется пара черных глаз, и от одного этого взгляда у меня перехватывает дыхание. Он в облике Рипа, и от этого у меня внутри все переворачивается. На его бледном лице отражаются оранжевые блики от костра, но накал страсти между нами горит ярче огня.
Лу замечает, как я остановилась, и хмуро смотрит.
– Ногу подвернула?
– Что? Нет.
Она переводит взгляд с меня на Слейда и обратно, а затем закатывает глаза и что-то бурчит себе под нос. Но что именно, я разобрать не могу, потому что до сих пор смотрю на Слейда. Ничего не могу с собой поделать. Особенно когда он так на меня смотрит.
Он медленно переводит на меня взгляд, и это ощущается как прикосновение кончика пальца к моей обнаженной коже, которое после прошлой ночи мне очень хорошо знакомо. В его глазах отражается каждое чувственное мгновение, что мы пережили вчера, и по щекам у меня расползается румянец. Слейд ухмыляется.
Эта ухмылка.
О боги, эта ухмылка!..
– Золотце! Черт возьми, иди уже к нам!
Я переключаю внимание на Джадда, который машет мне рукой. Смутившись, понимаю, что Лу уже ушла, а я даже не заметила. Заправив за ухо выбившиеся из прически волосы, я иду к их костру, обходя лужи растаявшего снега.
– Думал уже, что мне придется тащить тебя силой, – улыбаясь, говорит Джадд, после чего наклоняется над бочонком и наливает вино. – Держи.
Я с благодарностью беру у него чашу и нюхаю, а потом с улыбкой выдыхаю.
– Ты ко мне добр, Горчица.
Джадд кривится и ерошит свои горчичного цвета волосы.
– Не такие уж они и желтые.
Я приподнимаю бровь.
– Слушай, я сама золотая, понял? Не ной мне тут.
Он смеется и на контрасте с загорелым лицом его белые зубы кажутся еще ярче.
– И то верно.
Когда он начинает разливать вино по чашам, я оборачиваюсь, чувствуя на себе внимательный взгляд Слейда. Но вместо того, чтобы снова посмотреть ему в глаза, смотрю, как Озрик снимает с огня жареное мясо и начинает делить его на куски.
На здоровяке кожаный жилет, его массивные плечи обмотаны ремешками, а каштановые волосы ниспадают на плечи. На лице у него то же свирепое и угрюмое выражение, но он хотя бы кивает мне в знак приветствия, а не угрожает. С нашей первой встречи наметился существенный прогресс.
Джадд проходит мимо меня и протягивает остальным вино, а я снова перевожу взгляд на Слейда. Он по-прежнему наблюдает за мной, его аура дымится, тянется ко мне завитками порочного желания. Мои ленты в ответ начинают скользить по земле, таща меня вперед, пока я не оказываюсь прямо напротив него.
– Привет, – бросаю я.
Привет? Именно это я решила сказать?
Вчера ночью этот мужчина брал меня во всевозможных позах, доставлял неимоверное удовольствие, а я смущенно переминаюсь с ноги на ногу и говорю «привет»?
Развеселившись, он улыбается.
– Привет, Золотая пташка.
Он не произносит эти слова. Он их почти урчит. Потому, вместо обычного приветствия, я слышу, как он шепчет мне на ухо всякие непристойности. Чувствую на шее его жаркое дыхание, вижу под кожаной одеждой очертания мускулов его живота.
Я снова на него пялюсь. Знаю, что пялюсь, и не могу перестать, потому что от него исходит сила, полная страсти и любви, а я не смогу вырваться из ее объятий, даже если бы захотела.
Вчера он был в облике короля… но что бы я испытала, будь он в облике Рипа? Что бы почувствовала, его бы меня коснулись кончики его шипов над бровью, или если бы прижалась губами к темным полосам серых чешуек на его скулах? Изводил бы он меня, проводя клыками по моей…
– Ножку или грудку?
Я резко поворачиваю голову, услышав Озрика, и чувствую, как вспыхивают щеки.
– Что?
Он нетерпеливо смотрит на меня карими глазами, виднеющимися из-под густых бровей.
– Ножка или грудка? – хмыкает он, показав на мясо.
– О. Э… ножка?
Озрик кивает и отрывает огромную ножку у бедного животного, которого наверняка поймал голыми руками.
