Книга Эпохи холст – багряной кистью, страница 71. Автор книги Александр Плетнёв

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Эпохи холст – багряной кистью»

Cтраница 71

В связи с этим малым флагманам предписывалось провести разведку предполагаемого места стоянки противника у Квельпарта с ещё большей осторожностью. Ну и, конечно, оставался вопрос поиска пропавших кораблей.

Пока вернулся лишь один из потерявшихся – «Ицукусима», ставший свидетелем гибели «Читосе».


Выдававший на лаге от силы четырнадцать узлов «Ицукусима» (в общем-то и того не выдавал), отстав от основного отряда Дэвы, прибыл в район сражения двух броненосных эскадр, когда уже основательно шёл дождь, по сути, выйдя на звуки вдруг заслышанной канонады.

Командиру этого уже устаревшего крейсера было чего опасаться, и он действовал крайне осмотрительно, не спеша ввязываться в драку.

Доносящаяся неопознанная пальба будто бы достигла пика, затихая… и вдруг оборвалась грохотом победного взрыва!

«Ицукусима» продолжал двигаться малым ходом на прежний пеленг, делая осторожный огибающий крюк, внимательно следя за морем, утроив сигнальную вахту, которая и успела в пелене дождя разглядеть удаляющийся серой тенью крупный военный корабль с характерным высоким бортом, что дало однозначный и печальный вердикт – из этой схватки победителем вышел враг.

Проведя поиск на месте недавнего боя, из воды удалось поднять лишь несколько предметов, опознав в погибшем крейсер «Читосе» и… портрет императора в деревянной раме! Что было воспринято как знак свыше, что вызвало священный трепет, едва ли не затмив утрату целого корабля!


Но все эти новости в один миг были выбиты из головы командующего страшным грохотом.

Доклад командира «Ицукусимы» Того принимал под стуки молотков на верхней палубе флагмана.

«Микаса» уже сох днищем в доке.

Пристраивали к «стенке» «Фудзи».

Буксиры-чернушки правили к ремонтному месту «Асамы».

Броненосец «Асахи» оставался на внутреннем рейде, вяло источая дымок из передней трубы. К левому борту корабля «приклеилось» принайтовленное портовое судно, нависнув стрелой крана. Велись какие-то работы.

На вопрос Того дежурный офицер доложил, что якобы извлекают неразорвавшийся двенадцатидюймовый снаряд. Адмирал лишь на секунду отвлёкся, чтобы уточнить, и уже спиной принял звуковую волну взрыва. А когда обернулся, увидел выметнувшийся грибовидный клуб дыма, летящие обломки и изломанные фигурки матросов.

«Асахи» наваливался на портовое судно, кренясь. Из его утробы, сотрясаясь кряду вторичными детонациями, вырывались новые лоскуты пламени и фрагменты корпуса.

Как потом установили – ввиду нахождения в безопасности на внутреннем рейде, расслабленный экипаж уже успел открыть какие-то люки и водонепроницаемые двери, дав возможность огню распространиться!

Придавленный стальным бортом пароход-портовик первым забурлил, погружаясь в воду, а «Асахи»… Израненный броненосец, тяжело валясь на бок, вдруг настолько неожиданно быстро опрокинулся, что на его оголённом борту не появилось ни одной спасавшейся фигурки!

Малая глубина не дала броненосцу окончательно перевернуться, так и оставив его лежать практически на боку, обнажая в отливы часть обросшего ракушкой днища.

* * *

«Сикисима» умирал без свидетелей. Тяжело и мучительно.

Всё началось (мы помним) с минной левобортной пробоины, и каждое последующее событие, что происходило с кораблём, ложилось новым звеном в цепь последовательностей, ведущих к его гибели.

Попадания в артиллерийском бою по несчастливой случайности или в силу закономерности маневрирования приходились на уже пострадавший левый борт. Крупнокалиберные снаряды если и не пробивали пояс, то взрываясь, жутко сотрясали корабль, вдавливая бронеплиты, проминая деревянную прокладку под стальными листами, расшатывая, срывая с заклёпок.

Один двенадцатидюймовый, попав прямиком в заделанную ранее дыру, оставленную самодвижущейся миной, силой взрыва сметая все установленные щиты, распорки, подкреплённые перегородки, свёл на «нет» всю ранее проделанную работу.

Но и с этим справились! Частично! Сумев вернуться в кильватер, покидая с эскадрой поле боя.

Курс, которым эскадра возвращалась в метрополию, неизменно держал обречённый корабль покалеченным левым бортом к волне. А та с истинно природным равнодушием и неистовостью накатывала, била… мягко и мощно… с каждым разом внося новые незаметные, но неумолимые разрушения.

И ни командир, ни офицеры аварийных партий не подозревали, на какой тонкой грани держится судно.

Противоминная тревога внесла ещё одну злую лепту в трагедию корабля и экипажа. На одной из смен галсов сигнальная вахта прозевала флажное репетование исполнительного сигнала на впередиидущем мателоте. «Сикисима» продолжал катить к норду, что, кстати, было более щадящим курсом – принимая волну на правую скулу. Но вскоре выяснилось, что корабль остался один. Передающая часть беспроводной станции радиотелеграфа вышла из строя ещё в начале боя – слышали, как их вызывают, но ответить не могли!

В условиях потери отряда и утраты связи с флагманом командир броненосца, как положено, повернул на ост к берегам Японии. Снова подставляясь волнам.

И ситуация продолжала усугубляться.

Водоотливные устройства работали на пределе, как и на пределе работала команда, готовая ладонями вычерпывать из корабля жестокое море. Особенно когда коротили динамо-машины и отказывали помпы.

В бортовых коридорах – коффердамах (некогда там был уголь, но корабль уже подъел основные запасы, выбрав и эти) – свободно гуляла вода, просачиваясь через расшатанные переборки, растекаясь по всей длине судна, находя себе пути-лазейки палубами выше.


Агония продолжалась не один час!

На продольных размахах качки вскоре стали показываться винты и рули – корабль начинал рыскать в потере управления и хода. Вскоре эти «качели», всякий раз глубже окунающие нос, привели к тому, что винты уже едва касались волн, бессильно взбивая белопенный гоголь-моголь, бесполезными и нелепыми лопухами лопастей вращаясь в воздухе.

В какой-то момент неуправляемый, обездвиженный корабль стал лагом к волне, всё тем же несчастным левым бортом и… это был конец!

Размахи пошли бортовой качкой, оголяя тёмно-красное зловещее брюхо. Одна за другой стали сдавать переборки, окончательно замкнуло цепи – остановились помпы.

Стало очевидно, что корабль тонет.

Командир приказал экипажу спасаться, кто как может, иначе – по способности.

Люди посыпались с палуб в холодную воду, цепляясь инстинктами за жизнь и за обломки. Кто-то остался внизу, будучи запертыми в трюмах за стальными переборками.

Уцелевших шлюпок к тому моменту на судне осталось немного – пара гребных катеров, тридцатифутовая гичка и паровой барказ.

Катера, имевшие осколочные пробоины, сразу набрали воды по самые уключины. Опрокинулась перегруженная гичка, и только паровой барказ с частью офицеров и портретом императора оставался на плаву.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация