А через пятнадцать лет после Пуаро «родится» и его антипод мисс Марпл – «очаровательная и невинная старушка-лапочка» из крохотного городка Сент-Мэри-Мид, сыщик куда более скромный, чем усатый бельгиец, но ничуть не менее эксцентричный, наблюдательный и вдумчивый. Если мисс Марпл в чем-то «Гераклу» Пуаро уступает, то разве что в количестве романов, где она задействована: «на ее счету» всего двенадцать романов-убийств, тогда как у Пуаро их почти втрое больше – тридцать три.
«Пуаро несносен, – заметит как-то писательница, – он, как всякий публичный человек, живет слишком долго. И не желает оказаться не у дел. Да и я, признаться, тоже не хочу отправлять его на покой, ведь он – главный источник моего благосостояния».
И не отправит – до самой смерти.
За время написания «Таинственного происшествия в Стайлз» сформировался и стиль работы, которому Агата Кристи останется верна всю жизнь. Первые дни она ничего не пишет, сидит за столом перед пустым листом бумаги в какой-то забывчивости, отрешенности, словно спит наяву, что не могло, особенно поначалу, не волновать тревожную Клару, хорошо помнившую «одинокое время» своей младшей дочери, по целым дням сидевшей в дупле дерева и что-то самой себе говорившей. Потом, стряхнув с себя эту дремотную отрешенность, Агата встает рано утром и до обеда, не отрываясь, пишет задуманное, причем карандашом, от руки, в старых тетрадях или блокнотах, беглым, неразборчивым почерком. После чего отправляется на длинную, многочасовую прогулку, обдумывает, как будут развиваться события в книге, и вслух, словно репетируя роль, проговаривает на ходу реплики своих персонажей; называет это «писать ногами». И только после этого, вернувшись домой, перепечатывает на машинке написанное.
На весь роман будет уходить у нее не больше двух-трех месяцев, а «Таинственное происшествие в Стайлз» было написано еще быстрей, всего-то недели за три, причем до́ма писались лишь первые главы, остальные – в Дартмуре, в местном отеле, куда Агата, по совету матери, уехала «за вдохновением».
Арчи, прибывшему в очередной отпуск в середине 1917 года, роман понравился, хотя на комплименты он был не щедр, а вот солидное лондонское издательство «Hodder & Stoughton», куда, опять же по совету матери, Агата отослала рукопись, роман отклонило, что, впрочем, не стало для автора сюрпризом. Арчи порекомендовал жене «Methuen» – издательство, печатавшее таких грандов, как Дэвид Герберт Лоуренс, Томас Стернз Элиот и Генри Джеймс, однако и «Methuen» таинственным отравлением в Стайлзе заинтересовался не слишком.
Нельзя сказать, чтобы Агата расстроилась: литература, утешала она себя, для меня не более чем хобби, моя профессия – лечить больных и раненых, заниматься хозяйством, заботиться о домашних. «Делом жизни» она литературу не считает – да и никогда не будет считать. Много позже, уже прославившись, она с присущей ей житейской мудростью скажет:
«Если нашим мечтам не дано осуществиться, гораздо лучше признать это и двигаться дальше, вместо того чтобы сосредотачиваться на разбитых упованиях и надеждах».
К тому же теперь ей не до детективов. В Эшфилд переезжает «тетя-бабушка» Маргарет, ей без малого сто лет, она слепнет и жить одна больше не может. С возрастом Маргарет стала еще более скаредной, чем была: ничего не выбрасывает, в том числе и лежалые продукты, от которых в доме распространяется стойкая вонь. Агата – не только образцовая дочь, но и внучка: за Маргарет ухаживает, читает ей вслух.
В августе 1918 года Арчи пишет, что получил орден Святого Станислава третьей степени, медаль «За безупречную службу», произведен в полковники, демобилизован и переводится в Лондон в Министерство авиации.
Война будет продолжаться еще почти полгода, но для Арчи и Агаты она закончилась. А 11 ноября закончилась война и для Англии. Этот день, когда на улицах собирали пожертвования в пользу инвалидов войны и раздавали искусственные маки, Агата запомнит надолго:
«Женщины, как бешеные, танцуют на улицах… смеются, кричат, топают ногами… Это какая-то неистовая, неземная оргия радости, есть в этом что-то животное, что-то жуткое. Думалось: окажись здесь немцы – и эти женщины разорвали бы их на части. Иные были и в самом деле навеселе, но пьяными в эти минуты казались все. Я вернулась домой, рассказала Арчи о том, что видела, и он, как всегда сохраняя полное спокойствие, сказал: “Не вижу ничего удивительного”».
Вот и Агата не нашла ничего удивительного, когда герой войны, полковник Арчибальд Кристи заявил жене, что из министерства уходит и будет искать работу «на гражданке», охотно занялся бы недвижимостью. «Но в армию больше ни шагу. Сыт по горло!» – сказал он, и больше к этой теме не возвращался.
Чета Кристи постепенно врастает в мирную и вполне благополучную жизнь.
«Мы никогда не были так счастливы, – вспоминала Агата это время. – Я вышла замуж за любимого человека… нам было где жить, и у меня были все основания считать, что мы счастливо проживем вместе всю жизнь».
Сначала они снимают крошечную квартирку на Нортвик-террас, в Сент-Джон-Вуд, потом переезжают в центр Лондона; второй дом, где они тоже проживут недолго, находится в Кенсингтоне, неподалеку от Холланд-парка.
Агата покидает госпиталь, получает диплом медсестры и провизора, поступает на курсы стенографии и бухгалтерского дела, а в августе 1919 года, в возрасте двадцати восьми лет, рожает дочь, которую родители после долгих споров назовут Розалиндой и которую довольно скоро отправят с няней в Эшфилд. Агата была «горячей» женой, но довольно холодной матерью и, как и Клара ею, занималась дочерью мало, да и Розалинда Агату особенно не жаловала, предпочитала отца, с которым они говорили на каком-то своем, малопонятном языке.
А в сентябре того же 1919 года произошел сюрприз. Среди газет и писем, пришедших в то утро по адресу Аддисон-мэншнз 96, Кенсингтон, Арчи обнаружил конверт с логотипом знаменитого лондонского издательства «Bodley Head». Основатель издательства и его директор Джон Лейн приглашал миссис Арчибальд Кристи прийти в редакцию и… обсудить условия публикации романа «Таинственное происшествие в Стайлз», о котором Агата за неотложными делами давно забыла.
Глава четвертая
«А в этом что-то есть», или По морям, по волнам
1.
Распечатав конверт, который пролежал у него в столе не один год, Джон Лейн, маленький человечек с брюшком и седой бородкой, в клетчатом, ловко сидящем твидовом пиджачке, прочел первые два слова заглавия – «Таинственное происшествие» – и потерял к рукописи всякий интерес. Однако на следующий день, прежде чем возвращать «Происшествие» очередному графоману, подумал: «Не всё же издавать оскаруайльдов и прочих декадентов, надо бы что-то остросюжетное, увлекательное, с интригой…» Надел очки, раскрыл рукопись – и зачитался. Прочел роман на одном дыхании, и вот, не прошло и нескольких дней, а в дверях его кабинета уже стояла высокая, стройная дама лет тридцати со странным именем «Агата Кристи». Стоит и от волнения теребит в руках белую сумочку. И смотрит по сторонам, куда бы сесть: стулья, кресла, диван – всё завалено книгами, журналами, газетами, бумагами, папками.
