– Я знаю, кого тебе не хватает.
Сквозь потолок было слышно, как смеются соседи.
Рубен продолжал:
– Мы уже почти что рядом, брат. Есть дело, ради которого мне придется приехать в Штаты, – я попрошу, чтобы меня перевели. Мы встретимся, и все будет как надо. Будем работать вместе. А потом оформим для нее вызов, и она переедет сюда. Ты что, не веришь мне? Я вышлю тебе кое-что, и это поможет тебе скрасить ожидание.
Через несколько дней Аво получил обещанное, и тут же на складе раздался долгожданный звонок. Аво понял, что их разговор послужил толчком для принятия соответствующего решения. Люди на складе ликовали – наконец-то им больше не придется следить за повседневной жизнью профессора-отрицателя!
Операции был дан старт. Двое должны будут ждать профессора у его дома и, когда тот выйдет из машины на улицу, похитят его и отвезут на склад. Там уже их будут ждать остальные вместе с Аво, обеспечивая «чистый» периметр. План действий был утвержден – до операции оставалось меньше недели. Дело назначили на вечер четверга. Все, включая Аво, подняли бокалы за успех. Наконец-то они займутся тем, что должны были сделать…
– Ты мне-то не говори «бро»! – сказала ему Валентина, когда он занимался у нее в субботу. – Но, впрочем, твой английский вполне прогрессирует. То, что надо.
– А что надо?
– А что есть, то и надо.
– А что есть?
– То, что надо. – Женщина усмехнулась. – Мокор-джан, принеси нам коньяк.
Так они и беседовали на двух языках, пока Аво не спросил Валентину, слышала ли она о событиях в Ливане? Французские военные и местные армяне пытаются там восстановить справедливость, применяя насилие, и все это ради того, чтобы напомнить общественности о жертвах геноцида.
– Ну и дураки, – отозвалась та. – Вот чего у них руки чешутся? Что за матери у них такие? Мозгов совсем нет. Они ничуть не лучше турок!
– А вот здесь ты не права, – раздался голос тетки из-за сейфа. – Что бы он ни делал, но армянин никогда не может быть подобен турку! По определению, да.
– Тут я не буду возражать, – сказала Валентина, – но, по-моему, это не настоящие армяне. Вы оба согласны со мной? Ни один армянин просто так не убьет человека ни за что. Эти – не христиане, они не нашей крови.
– Ну, разве что иногда, – возразила тетка. – Ради защиты семьи…
– Да, разумеется. Когда к тебе вламываются в дом с оружием, ты должен защищаться. Но когда это случилось шестьдесят лет назад, а ты теперь взрываешь бомбу на рынке, где полно народу… Какая же тут защита? Армяне так не поступают.
– Но они не взрывают никаких бомб на рынках, – парировала тетка. – Они атакуют посольства и дипломатические представительства.
– Пока что…
– Возможно.
– Ну а ты, Аво, что об этом думаешь? – повернулась к нему Валентина. – Я права? Или ты придерживаешься тетушкиного мнения?
– Все это ужасно, – выговорил Аво. – Просто ужасно, бро.
– Да уж, тут трудно не согласиться, – кивнула женщина. – И перестань все-таки говорить мне «бро»!
За прошедшие выходные Аво разнял в «Выстреле» семь драк и выгнал из сортира парочку, которой приспичило заняться там сексом. А потом в заведение зашел человек, одни сказали бы – средних лет, другие – пожилой. Волосы с проседью, на руках татуировки. Сам того не ожидая, Аво разговорился с ним. В процессе разговора выяснилось, что ему вроде как предлагают новую работу. Причем сначала Аво даже и не обратил внимания на этого чувака с хвостом на голове, пока тот сам не представился ему.
– Давай во второй половине дня, бро, – предложил ему Аво, потому что на первую половину у него были запланированы дела. Мужик пожал ему руку.
В одиннадцать сорок пять утра следующего дня Аво подошел к телефону-автомату рядом с «Выстрелом». Он прекрасно помнил номер телефона, что был нацарапан на заднике обложки учебника прямо под биографией автора. Набрав нужные цифры, Аво представил, как электрический сигнал идет по проводу дальше. Вот он минует «Выстрел», потом доходит до крыши дома, где он однажды видел птичье гнездо. Аво буквально видел, как сигнал проходит по каждой веточке этого гнезда, а затем по кабелям, что ведут из города, как понесется через Форест-Лаун-Драйв мимо знаменитого кладбища, где гниют старые кости известных и не очень людей, минует Голливуд-Боул с его неоновыми сполохами, и дальше – через долину Сан-Фернандо, через Васкес-Рокс, где зубчатые плиты наносов выбиваются из земли шлифованными пластинами разлома Сан-Андреас. Для Аво эти слои, которым больше миллиона лет, были бесстрастными зубами времени. И вот его голос спустился по проводам в дом у скал, и другой голос, проделав тот же путь в обратном направлении, примчался к нему обратно.
– Слушаю вас, – раздалось в трубке. – Кто говорит?
– В четверг вечером, бро. Будь осторожней, парень, о’кей?
– Простите, кто это?
Аво замялся, прежде чем выговорить поармянски слово ճրագործ – злодей, разбойник.
– Это ведь вы, профессор, да? Они придут за тобой, бро. Операция назначена на вечер четверга.
– Это что, шутка? Мне смеяться или бояться?
Все дело в произношении, думал Аво, в несоответствии между его сердцем и выговариваемыми словами. Плохое знание языка превращало каждое сказанное им слово в ребус, дурацкую игру.
– Ты лжешь насчет геноцида, бро, я ненавижу тебя, я не знаю, зачем ты это делаешь, ты убиваешь целые семьи снова и снова, навсегда. Это большое зло, – сказал он, сжимая металлический шнур в кулаке. – Но я все равно звоню тебе. Я думаю, бро, что убивать тебя – это неправильно.
И прежде чем Танака успел поблагодарить или обругать его, Аво осторожно повесил трубку на рогульки. В телефонной будке было чертовски тесно, и он несколько раз ударил по стеклу, а потом развернулся и вышел.
Вдалеке стоял универсал красного цвета – точь-в-точь такого же, как и поясной кошелек, в котором Аво спрятал подарок Рубена. С сиденья водитель махал ему рукой, и Аво направился к машине, чтобы не останавливаться следующие два года.
Глава двенадцатая
Лос-Анджелес, Калифорния, 1989 год
Похожая на старый грецкий орех тетка Валентайн наверняка слышала раньше имя Рубена, но ничего не сказала. Вместо этого она вышла из магазина и направилась в сторону одной из церквей.
– Пошла помолиться о чем-нибудь, – сказала Валентина.
Было ясно, что старуха вернется не раньше чем через час, а то и через два, но Валентина предложила мне остаться и подождать.
– Тем более вы, наверное, проголодались. На одном печенье далеко не уедешь, – заметила она. – Не желаете перекусить? Мой знакомый держит небольшой ресторан на углу Эверетт и Лосиной улицы. Оставьте кошку здесь, а когда вернетесь, тетушка, думаю, расскажет нам много интересного. Я ведь тоже страшно любопытна.
