От форума и от этого храма уходит серия сводчатых проходов, которые тоже называются janus’ами, образующими большую часть района банков. Поскольку для них уже стала тесна Священная дорога, многие крупные финансисты открыли здесь свои конторы; бесчисленные клерки ведут в них свои бухгалтерские книги; каждый час здесь выдаются большие кредиты или обговариваются крупные капиталовложения. Почти постоянно здесь обмениваются значительные суммы и совершаются спекулятивные сделки. Постоянно можно слышать о целых состояниях, сделанных или потерянных «между janus’ами», то есть в сфере больших финансов.
Позади храма Януса возвышается великолепный портик Curia (здания сената). Отцы-заседатели сейчас еще не собрались на сессию, так что с визитом туда для осмотра интерьеров придется повременить. Снаружи строение поражает своей роскошью, но это не та первая древняя Curia, построенная, по преданию, царем Туллом Гостилием
[234] и бывшая сценой почти всех дебатов сенаторов на протяжении долгих лет Республики. Прежнее древнее строение было сожжено в 52 г. до н. э. в ходе восстаний, последовавших за убийством идола толпы – демагога Клодия. Благодаря этому у Юлия Цезаря появился прекрасный повод построить новое величественное здание для заседаний сената. Но, в свою очередь, оно было значительно повреждено огнем во время пожара Рима при Нероне, однако Домициан тщательно восстановил его – и со своими прекрасными колоннами, бронзовыми дверями и сонмом статуй оно вновь стало подобающим местом для собраний этого все еще уважаемого и могущественного правящего органа.
Базилика Юлия, крупнейшее судебное здание в Риме. Озеро Курция. Базилика Юлия на южной оконечности форума представляет собой здание, в которое стоит войти. Это строение было начато при Юлии Цезаре, когда стала ощущаться насущная необходимость в просторном здании для судебных заседаний. Под его крышей и обширным портиком совершались и рассматривались судом, возможно, самые крупные и важные деловые сделки; а в плохую погоду почти все гулявшие по форуму бездельники могли найти в нем укрытие от дождя. Размеры этого здания вполне соответствовали важности его функций; оно простиралось в длину на 270 футов и в дополнение к обычной внешней колоннаде имело еще и прекрасную внутреннюю.
Под этим двойным портиком находилось много укромных местечек для светских бездельников обоих полов. Модным молодым людям, жаждавшим встретиться с соответствующими им по духу женщинами вольного поведения, нужно было только прогуливаться здесь, останавливаясь время от времени, – и их желания исполнялись. Вряд ли сама Венера могла представить любовные страсти, которые зрели тут. Напольное покрытие здесь, куда чаще чем где бы то ни было, испещрено начерченными игральными досками, а многие из игроков, как мы можем заметить, облачены в тоги со всадническими полосами, тогда как на многих из зевак, стоящих вокруг и взирающих на сражения на игорных досках, красуются сенаторские латиклавы
[235]. По продольным сторонам здания расположены просторные помещения, в которых большой штат городских чиновников осуществлял различные муниципальные функции.
Но главной гордостью базилики Юлия являлся ее большой зал, использовавшийся для судебных заседаний по наиважнейшим вопросам, за исключением взаимоотношений императора и сената. Зал этот был вымощен весьма ценным цветным мрамором; окаймлявшие его по сторонам колонны – роскошные монолиты, высеченные из еще более редких сортов мрамора, а сводчатый потолок блистал позолотой и росписью. Во всех подходивших по размеру нишах стояли статуи знаменитых юристов и адвокатов. Яркий свет проникал в этот зал через окна, находившиеся в верхнем ряду, и там, наверху стояли и сидели группы весьма уважаемых мужчин и женщин, слушавших ораторов, взывавших к тому или иному составу суда внизу. Любой гид расскажет вам, как безумный император Калигула приходил в восторг, когда, стоя здесь, на балконах верхнего ряда, бросал вниз золотые монеты и ревел от восторга, когда стоявшие там люди, отталкивая друг друга, дрались из-за этого золота.
Столь велик был этот зал, что не один, а даже четыре различных суда одновременно заседали в четырех отсеках этого здания, хотя при отсутствии перегородок в зале отдельные громкоголосые адвокаты порой все же мешали другим своим коллегам. Известна история про некоего Трахала
[236], который однажды, выступая перед одним составом суда, не только был слышен всем остальным, но и сорвал аплодисменты участников трех других. Здесь Квинтилиан, Плиний Младший, Тацит и другие ораторы из прошлых поколений добывали свою славу, да и сейчас каждый говорливый любитель из школ риторики мечтал о том времени, когда он сможет облачиться в развевавшуюся тогу и предстать в базилике Юлия перед переполняющим балконы народом, рукоплещущим ему.
Внутри и вокруг Forum Romanum существовали и еще более известные памятники старины, о которых можно рассказывать бесконечно. Здесь, возможно, имеет смысл упомянуть о довольно скромном алтаре в самом центре открытой площади. Место это именуется Lacus Curtius
[237], и с ним связана одна легенда. Однажды давным-давно в этом самом месте неожиданно разверзлась бездонная пропасть, возможно, как знамение скорого поглощения всего города. Но тогда – клянусь Юпитером! – отважный юноша Марк Курций принес себя в искупительную жертву ради своей родины и решительно бросился в бездну. Земля сомкнулась за ним, его больше никто не видел, но Рим навечно сохранил имя своего спасителя в благодарной памяти. Безусловно, он таким образом принял на себя гнев подземных богов и спас свою страну!
[238]
Новые форумы императоров: храм Мира. После знакомства с Forum Romanum нам посоветовали осмотреть и все пять других форумов – творения гордых императоров.
По правде говоря, эти громадные площади больше символизируют не рост империи и события веков, а приказы богатых деспотов, иллюстрирующие деградацию. И справедливо было написано о них: «Форумы императоров по великолепию столь же превосходили Forum Romanum, сколь ниже его они стояли по историческому интересу и по вызываемым ассоциациям».
Эти форумы представляли собой великолепную работу мастеров архитектуры, которые привлекли к их созданию армии рабов, каменотесов и художников. Глаз устает от бесконечного сияния ценного мрамора; конных статуй, лесов коринфских колонн, громадных пространств мозаичных мощений, множества картин цветной росписи, эмалей и тяжелого золочения. Поначалу все это предстает перед посетителем как претенциозное собрание имперского блеска; но спустя некоторое время становится заметным и понятным довольно искусный прием в их устройстве, при котором одна большая площадь или система общественных зданий как бы перетекает в другую.
