Моим сомнениям и терзаниям не было конца. И вот однажды вечером, устав бессмысленно гадать на ромашке: «Любит – не любит?» – я отправился на прогулку в ботанический сад в Бронксе. Там на меня и снизошло успокоительное озарение: неважно, насколько сильны и искренни чувства Кэрил, я не нуждаюсь в ее любви, а только хочу, чтобы она меня любила. Все просто!
Поняв разницу между желанием и потребностью, я стал другим человеком. Я все еще серьезно относился к тому, любит ли меня Кэрил, но это перестало быть поводом для чрезмерной озабоченности и тревоги. В глубине души я осознал, что не нуждаюсь ни в чьей любви, потому что мое принятие себя от нее не зависит. Любовь нужна для удовольствия, но не как средство существования. С годами я начал это видеть еще более отчетливо, но на тот момент мне было всего двадцать четыре, а я уже проник в суть вещей: для того чтобы выжить, нужны лишь еда, вода и крыша над головой. Все остальное – любовь, успех, секс – только дополняют жизнь, но не являются ее смыслом.
Одна эта мысль в корне изменила мое мировоззрение. Именно поэтому РЭПТ (даже в большей степени, чем другие виды когнитивно-поведенческой терапии, которые лишь копируют ее) в первую очередь уделяет внимание убеждениям, мыслям, когнитивным процессам и жизненным установкам, а уже затем – чувствам и поступкам. Иногда одной идеи достаточно, чтобы расставить все по местам. Например: я хочу нравиться другим, но ни моя жизнь, ни мое достоинство не зависят от этого.
Возможно, я занялся психотерапией именно благодаря этой идее, так как хотел помочь и другим осознать ее. Не теряя времени, я сразу же стал проводить консультации – на добровольных началах – для моих друзей и родственников (в том числе и Кэрил), а три года спустя поступил в магистратуру по клинической психологии.
Мне было двадцать девять, когда я, получив степень магистра, быстро и решительно начал обучать клиентов тому, как стремиться к мечте, не ставя ее во главу угла. На тот момент мне казалось, что этого достаточно. Но спустя десять лет (в 1953 году) я прочитал книгу «Мужество быть» Пауля Тиллиха, которая помогла мне лучше разобраться в философии экзистенциализма, чем работы Сартра, Хайдеггера, а по некоторым аспектам – и Коржибски. Тиллих, будучи гедонистом, испытывал сильное влечение к женщинам, но не возводил секс в ранг потребности. Он четко понимал, что его достоинство как личности не зависит от того, добивается ли он своего. И как же он был прав! Не переставая хотеть, вожделеть, жаждать, я отказываюсь ассоциировать всего себя со своими желаниями. Раз и навсегда!
Я отчетливо понял: то, что я не испытываю потребности в успехе и любви или не могу их добиться, не делает меня – и кого бы то ни было – неполноценным человеком. Просто на время я становлюсь тем, кто не получает всего, что хочет. Здо́рово! Я снова взялся за книги Хайдеггера, Сартра и других экзистенциалистов, больше, чем когда бы то ни было, увлекся конструктивизмом и полностью перестал нуждаться в любви Кэрил. По иронии судьбы она долгие годы продолжала безумно любить и уважать меня даже после нашего развода.
Итак, в своей терапевтической практике я выбрал тактику обучения и полного принятия клиента. Почти сразу я обнаружил, что есть и другие мыслители, которые самостоятельно пришли к этому мировоззрению. Среди них был Роберт Ш. Хартман, автор книги «Философия ценности»
[4], с которым я много общался и вел переписку. Хартман проводил различие между внешней ценностью (по отношению к другим), которая зависит от того, как вы ведете себя с окружающими, и ценностью внутренней (по отношению к себе), которой вы обладаете по праву рождения. Выбирать вам! Вспомним слова Коржибски: вы не тождественны своим поступкам. Всегда найдется кто-то, кто будет измерять вашу внешнюю ценность, но ваше внутреннее достоинство не подлежит точному определению. Оно слишком сложно и изменчиво. Разве не так?
Вслед за Тиллихом и другими экзистенциалистами, Хартманом, Мартином Бубером и такими психотерапевтами, как Альфред Адлер, Прескотт Лекки и Ролло Мэй во всех своих работах, начиная с книги «Разум и эмоции в психотерапии»
[5], написанной в 1962 году, я указываю на то, что человек сам выбирает, принимать или не принимать себя. Самопринятие – полезный инструмент, осталось решить, нужен он вам или нет.
Сделав выбор в пользу безусловного самопринятия и начав думать, чувствовать и действовать исходя из этого принципа, вы меняете к лучшему всю свою жизнь. Это противоядие от самоуничижения и депрессии работает чудесным образом.
Я сделал БСП мощным и неизменным элементом РЭПТ, что отличает ее от когнитивных методик психотерапии, разработанных Аароном Беком, Дональдом Мейхенбаумом, Дэвидом Барлоу и др. Меня иногда критикуют за эмоциональность и повторение одних и тех же идей, но это меня никогда не останавливало.
В 1972 году меня попросили принять участие в издании книги, посвященной работе Роберта Ш. Хартмана. Я написал для нее большую главу под названием «Понятие ценности человека в психотерапии» (Psychotherapy and the Value of a Human), в которой подробно и с разных сторон рассмотрел концепцию безусловного самопринятия. Профессору Хартману моя статья очень понравилась, и он сказал, что если бы я писал докторскую по философии, то мог бы получить ученую степень исключительно на ее основании. Он назвал ее «блестящей и нетривиальной».
Разумеется, мне было очень приятно это слышать. И в 1973 году Институт Альберта Эллиса в Нью-Йорке издал эту работу в отдельной брошюре с таким же названием: «Понятие ценности человека в психотерапии»
[6]. Ее прочитало много клиентов – как моих личных, так и приходящих на консультации в институт – которым, по их словам, она очень помогла. В следующей главе вы найдете эту судьбоносную статью с небольшими корректировками.
Мои взгляды с тех пор не изменились, и я сохранил эту работу в качестве краеугольного камня, объясняющего, почему БСП приносит людям пользу, а самооценка, или условное самопринятие, – вред. Если вы, как и некоторые мои клиенты, сочтете мои размышления несколько затянутыми, то просмотрите их, не вдаваясь в детали, и переходите к главе 5.
Глава 4. Понятие ценности человека в психотерапии
[7]
Почти все современные авторитеты в области психотерапии признают, что то, как люди воспринимают себя, свою ценность и достоинство, играет исключительно важную роль. Если человек низко ценит и не любит себя, то становится крайне несчастным, и это негативно сказывается на всех сторонах его жизни. В этой связи одна из основных функций психотерапии традиционно сводится к тому, чтобы помогать клиентам повышать самооценку («силу эго», «уверенность в себе», «самоуважение», «чувство собственного достоинства» или «чувство идентичности») (Adler, 1926; Ellis; 1962, Ellis and Harper, 1961; Kelly, 1955; Lecky, 1943; Rogers, 1961).
