Звёзд было не счесть! Только здесь, в стороне от навязчивых городских фонарей, можно было сполна насладиться чарующей красотой. Самая яркая из мерцающих точек, окруженная более мелкими, была неподвижна. Ещё одна, отдаленно похожая на звезду, двигалась по прямой. Аэропорт стоял на окраине, и гул самолётов достигал их рабочего городка.
Таня лежала, позволяя морю баюкать себя. Позабыв на секунду о том, что находится здесь не одна. И потому, вернувшись в реальность, не сразу заметила отсутствие рядом Димки. Она посмотрела на берег, но там его не было! Оглянулась, представляя, куда он мог деться. Ушёл по нужде? Или…
— Дим! — позвала его Таня. Не услышав ответа, она повторила свой зов.
Тишина оглушала, делая пугающим каждый нечаянный звук. И страх, пульсируя в животе, вмиг разрушил все очарование этого места. Трусливо озираясь, Таня стала грести в сторону берега. Находиться одной в ночном море было совсем не так романтично. Она уже почти добралась до заветной суши, как вдруг…
Что-то коснулось её ноги! Ещё и ещё раз. Словно чья-то рука норовила схватить. И мысль об утопленниках, ждущих в темноте, сковала озябшее тело. Она закричала, чувствуя, как уходит под воду. И в последний момент, прежде чем та поглотила её, успела вдохнуть. Под водой было темно и тихо. Таня билась, сражаясь с невидимым злом! И когда воздуха в лёгких почти не осталось, кто-то с силой вытолкнул её на поверхность.
Таня закашлялась.
— Дим! — испуганно позвала она.
Рядом послышался плеск.
— Я — Посейдон! — прозвучал низкий бас.
Таня протёрла глаза:
— Ты — дебил!
Он, смеясь, опрокинулся на спину, увлекая её за собой. Совершенно забыв, что находится голым. В попытках спастись, Таня нечаянно задела бедром его плоть. Димка дёрнулся, как будто его ударило током. И отскочил от неё, как от электрощита.
— Прости, — промямлила Таня, всё ещё чувствуя кожей твёрдость его естества. Это было так странно. Так необычно. И так… волнующе!
— Да ты ни при чём, — его голос охрип.
— Я на берег, — сказала она.
Димка выдохнул.
— Давай, — произнёс с облегчением, — Я тебя догоню!
Выйти красиво не получилось. Таня споткнулась, задев пальцем какой-то булыжник на дне. И, ругаясь под нос, захромала в сторону их «привала». Ночная прохлада окутала плечи, и кожа покрылась холодными цыпками. Натягивать джинсы на мокрое тело совсем не хотелось. И Таня стала себя растирать, чтоб хоть немного согреться.
Сзади послышался плеск и шорох камней. Таня уставилась в небо. Странная слабость накрыла её, когда он подошёл. Ей померещилось, что вот сейчас Димка прижмётся к ней сзади, давая почувствовать, как сильно желает. Его ладони лягут ей на живот, а губы коснутся ложбинки на шее. Сначала ей будет холодно. Ведь он же мокрый! А потом… Потом он согреет её.
Таня представила, как положит голову ему на плечо. А Димкины губы заскользят, повторяя изгибы. Как ладонь его спустится вниз и нырнёт к ней в трусы. Она бы не стала её прогонять, а только тихонечко ахнула…
— Держи! — послышалось сзади. Он протянул полотенце.
В спину ей уткнулся махровый комок.
— Оно чистое, если что, — сказал Димка.
— Спасибо, — она завернулась в мягкую ткань, и телу стало теплее.
Димка не стал обсыхать. Он надел джинсы и принялся рыться в своём рюкзаке. Судя по междометиям, «раскопки» закончились неудачей.
— Чёрт! Я посеял ключи! — он резко выпрямился.
Таня плотнее закуталась в полотенце.
— Какие ключи? — осторожно спросила она, хотя уже знала, какие.
— От мотика ключ, — он застонал, вцепившись пальцами в волосы.
— Может ты… плохо искал? — с надеждой в голосе произнесла Таня.
Димка кивнул, он всучил ей фонарик:
— Свети!
И Таня стала светить, пока он выворачивал наизнанку карманы своего рюкзака. В одном из них обнаружились презервативы. Оставив находку без комментариев, он продолжил ощупывать дно.
— Вон, дырка! — заметила Таня и указала на брешь в темно-синей подкладке.
Димка схватил её за руку:
— Что это?
— Ничего, — поспешила ответить она.
Морская вода смыла дешёвый тонак, и синяк на запястье горел «синем пламенем».
— Что за фигня? — настаивал Димка.
Она погасила фонарь, мешая ему рассмотреть.
— Натёрла, — сказала упрямо.
— Чём? — спросил он, продолжая держать её.
— Браслетом.
Димка молчал, очевидно, прикидывая в уме, что за браслеты могут оставить такие следы. На ум приходили наручники.
— У тебя… всё нормально? — озвучил он, наконец.
— Да. А что? — ответила Таня. Голос её дрожал. Во многом потому, что пальцы его принялись поглаживать место, где был обнаружен синяк.
— Не знаю, — сказал Димка, — Ты о себе почти ничего не рассказываешь.
— Значит, нечего говорить, — сказала она.
Он с обидой вздохнул:
— Я не то, чтобы жалуюсь. Просто… Если вдруг тебе захочется поговорить, ты можешь ко мне обращаться.
Тень скрывала лицо, а фонарик включать не хотелось.
— А ты бюро добрых услуг? — хмыкнула Таня, стараясь скрыть за иронией внезапно возникшую тягу. Он прикасался к ней раньше, но никогда ещё не был так нежен.
Димка сказал сквозь улыбку:
— Походу, наоборот! Но я очень хочу исправиться.
Он положил её руку к себе на плечо. И Таня почувствовала, как тёплые кончики пальцев касаются живота. Будто в недавней фантазии! Она затаила дыхание, ожидая, куда они двинутся дальше. Он избрал «обходной маршрут». И, нащупав мокрую чашечку, немного сдавил её. Поролон пропитался водой, и она потекла сквозь пальцы.
— Давай его снимем? — хриплым шепотом предложил Димка. А рука его между тем, уже нащупывала застёжку у неё на спине.
Таня вздрогнула, словно проснулась!
— Нам не надо, наверное, этого делать, — тихо сказала она, отодвигая его.
— Почему? — жарко выдохнул Димка.
— Я боюсь! — ответила Таня.
Её рука до сих пор упиралась ему в плечо. Димка накрыл её.
— Ты ни разу не делала этого? — голос его приобрёл восторженные нотки, — Вау, класс! Я буду первым!
— Нет, дурачок! — рассмеялась она, — Я боюсь, что если мы сделаем это, то я потеряю тебя, как друга.
— Как друга? — он напрягся, и снял её руку с плеча.
— Н-ну, да, — робко бросила Таня.
— Значит я просто друг? — его тон изменился, стал прежним.
