Таня слегка удивилась, ища глазами грибы. Но вместо них на столе красовалось огромное блюдо дымящихся кругляшей. Не удержавшись, она схватила один, самый верхний.
— Да куда ж ты? Пальцы себе обожгёшь! — всплеснула руками тёть Саня.
Её привычка коверкать слова ничуть не смущала. Напротив! Какая-то мягкость была в этой женщине. И даже в моменты крайнего недовольства её глаза всё равно излучали тепло.
Таня, смеясь, откусила и блаженно закрыла глаза.
— Устроите мне мастер-класс? — проговорила она.
Александра Сергевна задумалась:
— Эт что ещё за зверь такой?
Таня прыснула со смеху:
— Я имею ввиду кулинарный урок!
Тёть Саня кивнула. С её лёгкой руки на тарелку приземлилась ещё одна «сыроежка».
— А то, как же! Научу! И самсыжки лепить научу и варить суп-харчо. Димка любит, чтоб поострее.
— Так что насчёт тряпки? — опомнилась Таня.
Тёть Саня махнула рукой. Бигуди у неё на затылке совсем растрепались, и косматые тёмные пряди свисали, подобно пружинам.
— Знаешь, какая мне благодать на старости лет видеть Димку счастливым, — в уголках выразительных глаз заблестели слезинки, — А Олеся…
Женщина осеклась и вытерла их краешком фартука. Таня приблизилась к ней, сама ощущая, что вот-вот заплачет. Внезапный порыв подтолкнул её, и руки сомкнулись на перевязанной фартуком талии.
Тёть Саня прижала к себе её рыжую голову.
— Моя ты драганочка
3, — прошептала она.
И Тане почудилось, что это и есть её дом.
Глава 49
Таня крутилась у зеркала, выбирая, какую пижаму надеть. Теперь их свидания с Димкой проходили в условиях строгой секретности. Тёть Саня запретила им спать в одной комнате. И он приходил к ней под по́логом ночи. Они занимались любовью, а после наперебой обсуждали своё путешествие. Где будут жить, что станут есть и какая погода ожидается на южной оконечности острова? Дядь Миша, которого они огорошили вестью о скором отъезде, согласился отдать им свою «колымагу». Он всё равно отправлялся в заплыв! И наземный транспорт в ближайшие пару недель его не интересовал.
Таня примерила «леопарда», он хорошо оттенял её волосы. Приятная ткань струилась по телу, кое-где повторяя изгибы. В самый раз, чтобы быть соблазнённой! Она покривлялась ещё немного, изучила себя с разных ракурсов. Кормёжка в Димкином доме была «на убой», и пару лишних кило равномерно распределились по телу. Она потрогала грудь, не без гордости отмечая, что ежедневный «массаж» идёт ей на пользу.
Это было забавно — ожидать, пока прозвучит его робкий стук в дверь. В прошлый раз Таня прикинулась спящей. Сделав вид, что не дождалась его! Этот факт, тем не менее, никак не сказался на Димкиных планах. Он прикрыл за собой дверь, осторожно залез на постель и вытянулся позади неё. Таня лежала, чувствуя, как одеяло медленно сползает вниз. Лунный свет бесцеремонно врывался сквозь прорехи в пластмассовых жалюзи. Ей было трудно представить, что Димка сделает в следующий миг. Какой способ выберет, чтобы её разбудить? Наверняка, поцелует, как в сказке?
Кровать покачнулась, и сзади послышался шорох. Кто-то натужно сопел, разбавляя это сопение монотонными звуками. Таня всё также лежала, изображая спящую. Её так и подмывало бросить через плечо:
— Ну, долго ещё? — но она терпеливо ждала.
Шум позади нарастал. Болезненный стон не успел прозвучать, как Димка тут же его погасил. Хотя, всё и так стало ясно!
— Ты что делаешь? — возмутилась она.
Он встрепенулся:
— Я думал, ты спишь!
— Ты пришёл подрочить? — бросила Таня и натянула обратно своё одеяло.
— Я боялся тебя разбудить, — прошептал Димка.
— Не заметно! — ответила Таня.
Он заворочался, придвигаясь к ней ближе:
— Ну, прости.
Таня яростно упаковалась по самые уши, давая понять, что её ожидания не оправдались. Димка замешкался.
— Кажется, у меня есть идея, — он соскочил, но только затем, чтобы подкрасться к изножью кровати.
Одеяло взмыло над ней. Когда приземлилось, под ним было двое! Димка полз не спеша, попутно лаская колени и бёдра. Таня испуганно дёрнулась. Так устрашающе и непривычно смотрелась его укрытая тканью фигура. Попытка стянуть с неё трусики не увенчалась успехом! Тогда Димка просто сдвинул их в сторону. В тот раз она впервые ощутила его губы… там.
Они занимались любовью, а остаток ночи он коротал в своей ночлежке на чердаке. Таня бывала там пару раз! К её удивлению, в этом маленьком доме нашлось место для всех. Леська к примеру, наслаждалась персональной комнатой. Там были письменный стол и зеркало, шторы с бабочками и обои в цветах. Сестра пребывала в восторге! К счастью, она понятия не имела о том, что стало с прежней владелицей этой светёлки.
Снимков девочки не было в фотоальбоме, и Таня домыслила образ растрёпанной хулиганки. Той, что дерётся с мальчишками и на спор переплывает речушку. Леська была не такой! Стоило отдать должное, что под умелым напором тёть Сани сестра присмирела. Она соблюдала режим, приносила из школы четвёрки и охотно помогала по дому.
Всё сложилось как нельзя лучше. Но Таня знала, что это не навсегда! Было стыдно от мысли, что она висит у кого-то на шее. Теперь, без ночных «подработок» доходы вернулись к забытому уровню. Когда любая покупка подвергалась строжайшему цензу.
— Мне нужен новый рюкзак! — заявила Олеська.
Старый стоял на полу, в коридоре. На нём была нарисована сценка из мультика про Ариэль. Возможно, поэтому сумка так нравилась Тане.
— А чем тебя не устраивает старый? — поинтересовалась она.
Сестрёнка скривилась:
— Русалки уже не в моде! Я хочу ледниковый период.
Теня присвистнула:
— Эй, модница? А у тебя попа не слипнется? — сказала она.
Но на Олеську такие угрозы не действовали. Если в детстве она ещё опасалась, что всё-таки «слипнется», то с возрастом начала понимать, что это всего лишь циничная выдумка взрослых.
Спустя пару дней Олеська сумела пробить тётю Саню на жалость. И теперь на её рюкзаке красовалась не девушка с рыбьим хвостом, а саблезубая белка с орехом в руках.
— Я отдам, — заверила Таня.
На что Димкина тётя сказала:
— А я не возьму!
Чем дальше, тем сильнее они становились похожими на домочадцев, а не на гостей. И тёть Саня жутко разволновалась, узнав об отъезде.
— У меня кума живёт там. Димочка, помнишь Асю Головину? — спросила она.
