Последняя фраза заставила его встрепенуться. И хотя он смотрел сверху вниз, превосходя эту хрупкую даму не только по росту, но и по социальному статусу. Но в это мгновение Энтони вдруг ощутил себя её ровней!
Мать Марчелло была ещё слишком красива. Время щадило её, позволяя стареть не спеша. Тёмные волосы с редкой проседью были собраны на затылке в тугую ракушку. Плечи, скрытые шалью, выглядели так миниатюрно, что, казалось, сбрось её, и ничего не останется.
Чем дольше Тони смотрел, тем более близким казался ему этот образ. И привычная мысль всплыла из глубин подсознания. А как бы выглядела его собственная мать? Она бы не утратила благородства, и даже с возрастом её лицо оставалось бы всё таким же прекрасным. Возможно, она бы сменила причёску, стала носить очки. Но голос остался бы прежним! Голос, который он не сумел бы узнать, прозвучи он сейчас. Так давно это было…
Быть может, ветер, налетевший внезапно, упрятал за тучами солнечный луч? Или кладбищенский воздух душил, угнетая своей неживой атмосферой. А может быть взгляд, окруженных морщинками глаз, указывал в самое сердце. Только что-то внутри оборвалось! И Тони вдруг понял, что не сумеет ещё раз увидеть глаза этой женщины.
Он не пришёл на поминки. Вместо этого Тони наведался в бар! Где среди не знающих меры трудяг, вспомнил юность. Напился, подрался, расколошматил витрину с дешёвым пойлом. Швырнул пачку смятых банкнот за моральный ущерб. И сбежал, прихватив напоследок одну из бутылок. Он прикончил её в одиночку. Глядя с крыши высотного здания, как на небе восходит луна. Этой ночью особенно яркая!
На душе было гадко, и который по счёту глоток лишь усиливал это чувство. С тех пор как мать умерла, он разрушал себя капля за каплей. Пичкал дрянью и жил без оглядки! Сколько раз пуля шла по касательной, лишь слегка задевая его? Сколько раз он должен был умереть, но Смерть забирала кого-то другого? Словно там, наверху, чья-то любовь берегла его.
«Родился в рубашке», — утверждали врачи. Но сам Энтони знал, что его ангел хранитель окажется женского пола.
Он смутно помнил, как последняя капля спиртного иссякла. И приехавший по первому зову, Джексон погрузил в «катафалк» его неподвижное тело. Болтанка слегка привела его в чувство.
— Дальше я сам, — бросил Энтони, когда автомобиль подвёз его к дому.
Он вышел, шатаясь, добрался до двери. И вдогонку решил прикурить! После первой затяжки в глазах помутнело. А дальше — туман, пустота…
Энтони кое-как встал. С тяжким стоном принял вертикальное положение. Черепная коробка гудела, как будто внутри неё бесновался пчелиный рой. Когда картина стабилизировалась, пьяный дурман отступил. Первое, что увидел Энтони, была… кровь. Алые капли россыпью ягод граната тянулись по полу. На ковре превращаясь в темнеющий сгусток. Пульс взметнулся к вискам! Дыхание участилось. Тревожная кнопка зажглась в голове, отключая все прочие мысли.
«Кэтрин! Ведь он же не мог?» — Тони поднялся с дивана. И в этот момент острая боль подкосила его, вынуждая вернуться в исходное положение. Болела ступня! Первичный осмотр показал, что носок пропитался, затвердел и присох к ноге намертво.
Превозмогая боль, он всё-таки встал. Хромая, прошёлся по комнате. Ужасаясь все новым и новым открытиям! Источник кровавых отметин обнаружился в коридоре. Пол устилали осколки разбитого зеркала. Измазанные в крови, они представляли собой неплохую зарисовку для фильма в тематике horror. Оставалось надеяться, что вся эта кровь принадлежала ему одному.
По следам на полу Тони двинулся дальше. Очевидно, что сцена в прихожей служила прелюдией к главному действу. Эпицентром которого стал кухонный стол! Руины семейного ужина в виде разбитой посуды валялись повсюду. А на одной единственной уцелевшей тарелке покоился торт. Точнее, то, что от него осталось. Сердцевина была разворочена! Словно кто-то пытался добраться до «сути». Тони взглянул на правую руку. Следы преступления в виде застывшего крема на пальцах, говорили без слов.
Член, в отличие от хозяина, пребывал в боевом настроении. И, демонстрируя первобытную твёрдость, выглядывал из ширинки расстегнутых брюк. Он хотел застегнуть их… Но увиденное ниже пояса вызвало новый поток междометий. Конец был измазан кондитерским кремом! Энтони замер в недоумении. Не нужно быть Шерлоком Холмсом, чтобы понять, какая именно часть его тела побывала в торте. Он спрятал «преступника» в брюки и приземлился на кухонный пол.
Выходит, он заявился при полном параде, устроил погром и… выебал ягодный торт? Такая версия событий выглядела унизительно гадко! Но она вполне могла быть правдивой. Если учесть, что он был «в говно»! Оставалось надеяться, что у этого действа не было зрителей. Но где, же тогда была Кэтрин? Закрылась в своей коморке, услышав, как рушится дом? Возможно, она до сих пор была там?
Тони поднялся, намереваясь проверить гипотезу. Как вдруг! В мешанине фаянсовых черепков рассмотрел кружевную вещицу. Достав, он разложил её на полу. Миниатюрный кусочек ткани будоражил сознание. В голове прозвучали обрывистым звоном отголоски вчерашнего беспредела. Жалобный треск рвущейся ткани. Приторный вкус на губах. Зажатые пальцами груди. И отчаянный крик, наравне с запредельным восторгом.
— Пожалуйста, хватит! — причитала она.
Но Энтони был равнодушен к мольбам. Увлечённый процессом, он продолжал надраивать её податливый зад. Не слыша и не видя ничего, кроме маленьких ягодиц, между которых, раздвигая упругую дырку, скользил его член.
— Блядь, — простонал Тони, сжимая в руке кружевной лоскуток.
Он напугал её! Изнасиловал. А может быть даже… избил? А значит, всё зря! И розы, и грёбаный разговор. И та ночь, что случилась у них накануне. Ему вспомнился запах её шелковистых волос. Нежность матовой кожи. То, как он обнимал её, спящую. Как любовался с утра, боясь потревожить! Как позвонил в экспресс доставку цветов. Ромашек у них не нашлось. А у него было так мало времени! Он заказал розы. Разложил на постели, остальные оставил стоять на полу…
— Мудак! — Тони двинул ногой тяжеленную ножку стола.
Тот остался стоять, а израненная ступня зашлась новым приступом боли. Он стремился себя наказать! Только вряд ли такая расплата могла повернуть время вспять.
Её спальня оказалась пустой. Вещи были разложены в аккуратные стопки. Чемодан стоял на прежнем месте. Тони нащупал в кармане смартфон. Гудки безучастно играли на нервах.
«Ответь же, ответь», — упрашивал Энтони. В этот момент больше всего на свете ему хотелось услышать её голос.
— Да, — раздалось на том конце провода. И от облегчения Тони утратил дар речи.
— Кэтрин! С тобой всё в порядке? — бросил он, измеряя шагами её комнатушку.
— Да, — отозвалась она.
«Судя по голосу, нет», — подумал Энтони.
Он взял с комода шёлковый шарфик, поднёс к лицу и вдохнул. Аромат чайной розы, невесомый и свежий, окутал его, вынуждая поверить, что она где-то рядом.
— Слушай, — выдавил Тони, — Я вчера перебрал! Плохо помню, что было. Но мне кажется, что я сделал что-то плохое. Я обидел тебя?
