— Он заставил нас погоняться за собой, Ги, — сказал Хоссаан, — но мы схватили его в аллее, когда он пытался ввинтиться в нору.
— У тебя идет кровь!
— Он устроил настоящее сражение. Если кто-нибудь подержит его, я достану аптечку.
— Блох, блох спиц
[26]! — повторил оранжево-белый катахрест. — Взад! Крас педи, не май йому сбить пня!
[27]
— Она не даст, час или два, по меньшей мере, — сказал ему Шелк. — Бекас, я хочу, чтобы ты отвез нас к вилле Крови и помог собрать вещи, принадлежащие Гиацинт. — На мгновение Шелк замолчал, не в силах отвести взгляд от Гиацинт. — Потом во дворец Пролокьютора. — Когда поплавок скользнул вперед, он добавил: — Нам может понадобиться оружие, но за ним придется возвращаться во дворец кальде, а мы не можем позволить это себе. Оттуда мне не выйти.
Меченос взял маленького катахреста из рук Хоссаана.
— У меня есть рапира, парень!
Шелк рассеянно кивнул, когда песня воздуходувок усилилась до приглушенного рева.
— Будем надеяться, что этого хватит.
* * *
— Возможно, мы могли бы осушить эти бокалы в баре, — сказала Сиюф Синель, — но в моей комнате это было бы приятнее, как ты думаешь?
— За ужином я выпила три. — Синель намеренно говорила слишком громко. — И если я начну валиться на пол, снимая с себя платье, я бы не хотела делать это на публике. — Она с интересом оглядела селлариум Горностая. — Только вроде бы надо снять номер, да?
— Мой штаб уже приготовил мне жилье, пока я смотрела парад вместе с твоим другом кальде. — Сиюф остановила официанта в ливрее. — Мое жилье находится наверху по большой лестнице, верно? Номер семьдесят девять?
Он покачал головой:
— В Горностае нет номера семьдесят девять, генерал.
— Генералиссимус. Погоди, я тебе покажу. — Пока Синель улыбалась и делала вид, что ничего не понимает, Сиюф выудила из кармана ключ.
— А! — кивнул официант. — Номер семь-девять. Это двойная комната, генералиссимус, и мы называем ее Лирная комната. Наверх по Большой лестнице до последней площадки, потом направо. Вы ее не пропустите.
— Ты сказал комната. Насколько мне объяснили, намного больше.
Официант конфиденциально понизил голос:
— Наши номера состоят из четырех, пяти или шести комнат. Но мы называем их комнатами, для удобства. Ваша комната, Лирная, которая называется так из-за инструмента, находящегося в музыкальной комнате, — двойной номер из одиннадцати комнат, трех ванных, не считая балконов и всего такого. Три спальни, селлариум, cenatiuncula
[28] для официальных ужинов, маленькая уютная комнатка для завтраков, гостиная…
Она махнула рукой, хватит:
— У вас тут есть официант, который приносит вино? Хороший и знающий?
— Сомелье, генералиссимус. Сейчас он во дворце кальде, как мне кажется.
— Я только что оттуда. И он, тоже, там был. Когда появится, пошли его ко мне.
Сиюф повернулась, жестом приглашая Синель:
— Мужчины так глупы, ты тоже так считаешь? Из-за этого они не так привлекательны, даже самые красивые из них. Одна вещь, должна я сказать, одна из многих. Мужчины — долг. Так меня учили дома. Девушки — удовольствие.
Синель смиренно кивнула, и еще мигнула, показывая, что восприняла информацию.
— В Тривигаунте, ты имеешь в виду. Там твой дом, верно? Я никак не могу привыкнуть любить кого-то из таких далеких краев.
— Естественно. У меня там дом, еще больше этого Горностая, дом моей мамы. А за городом достаточно большой фермерский дом; там я отдыхаю и тренирую лошадей. Есть еще два охотничьих домика, и один в пещере, где холоднее. Возможно, ты тоже любишь охотиться? Я покажу тебе. Тебе понравится, я уверена, но там есть такие места, где ты не сможешь выпрямиться.
— Я хотела бы научиться. Только мне кажется, что все твои на восток отсюда. Кальде — я называю его патера — что-то такое говорил о палатках. Неважно, очень мило, что тебе достался такой номер, я бы никогда не догадалась.
Взявшись за руки, они пошли по широкой лестнице.
— Да, у меня есть палатка за твоим городом, и там мой штаб, но я перенесу его поближе. Но здесь тоже хорошая охота, так что, возможно, я буду тебя учить прямо здесь. Мы уже убили трех крылатых людей и взяли в плен четвертого.
— Четырех летунов? — Потрясенная, Синель забыла, что надо восторгаться. — Вот уж не думала, что кто-то может.
Сиюф засмеялась:
— Девять лет назад в Тривигаунте один трупер убила мужчину с крыльями, но она не сумела захватить такую круглую штуку на спине, которая толкает их вперед. Я забыла слово.
— А я никогда и не знала.
— По тому образцу мы сделали крылья моих птеротруперов. На этот раз мне удалось захватить и эти круглые штуки, но он еще не рассказал, как ими пользоваться.
Сиюф облизала губы, и Синель в первый раз испугалась.
— Еще не рассказал. Но расскажет, и очень скоро. Он глуп, как и все мужчины, и совсем не красавец — маленький и тощий. Мы сняли с него одежду и делали с ним всякие штуки, пока он не стал нам другом. Тебя это не смущает, я надеюсь?
— Мне кажется, я это переживу.
— Мы сняли с него одежду и посмотрели, и он ничто. У меня пять мужей, и все они красивее этого. Возможно, он понравится тебе? Когда мы закончим, я отдам его тебе.
— О, нет! Я не хочу его, Сиюф.
— Хорошо.
— Я вообще не люблю мужчин, за исключением патеры и еще одного.
Они добрались до верхней площадки Большой лестницы, покрытой огромным роскошным ковром. Сиюф посмотрела направо и вниз, на свой ключ:
— Моих мужей… иногда я люблю их, но не сильнее, чем некоторые любят собак. И для меня на первом месте — высокие и сильные девушки. И, знаешь, я просто наслаждаюсь некоторым сопротивлением, в начале.
* * *
Майтера Мрамор остановилась и вгляделась в странную процессию, пересекающую улицу Мантейон, хотя до нее было совсем не близко — наследство майтеры Роза невероятно улучшило остроту ее взгляда. Улица сверкала огнями, и она увидела большого, грубо выглядевшего человека, которого сопровождал человек поменьше и такой худой, что, казалось, был весь собран из палочек. За ними шли три солдата, большие и красивые, как и все солдаты; двое из них несли четвертого. За солдатами высокий авгур и… и…
— Сив! О, сив. Генерал, генерал Мята! Это я, сив! — От радости майтера Мрамор подпрыгнула в воздух. Крошечная сивилла, шедшая за высоким авгуром, оглянулась, и ее нижняя челюсть отвисла.
