— Это я понимаю, — сказал ему Скиахан и едва не добавил: «Вчера это был я».
— Только я и сам так думаю, потому как привык. У них там карабины, и, если мы сделаем копыта, они точняк нас положат. Так что мы пойдем медленно и не торопясь, и так будем идти, пока не пересечем улицу. И, могет быть, ничего не произойдет. Если они заорут или что-то скажут, не останавливайся и даже не оглядывайся на них. Усек?
— Я постараюсь. Да.
— Класс. — Новичок приложил ухо к железной двери. — И тогда тебе не о чем будет волноваться. Об остальном мы позаботимся. — Долгое молчание. Наконец новичок сказал: — Вроде бы снаружи все тихо. Приготовься.
Движение двери, показавшееся слишком быстрым, и Скиахан, наполовину ослепленный зимним солнцем, вместе с новичком шагнул наружу через дверной проем.
Уголком глаза он заметил высоченную женщину, чья толстая шинель цвета хаки слегка коснулась его одеяла. Широкая, почти пустая улица была покрыта замерзшей грязью и изрыта колесами тележек и фургонов. Перед его глазами кружились снежинки, некоторые прилипали к ресницам.
— Вы двое! — рявкнул женский голос. — Стой!
Ревя как ураган, на них устремилось черное устройство, так быстро, что, казалось, должно было ударить по ним. Он опять взлетел в воздух, но не управляя собой и без крыльев. На мгновение он увидел испуганное лицо человека в черном, в которого он врезался на лету, после чего что-то большое и тяжелое ударило в его спину.
Банг — как будто хлопнула дверь — и рев поднялся до оглушающего крещендо. Ускорение толкнуло его назад, на два препятствия, которые, хотя он не сразу это понял, были голенями человека в черном. Рев поутих, словно усмиренный каким-то загадочным устройством Главного компьютера, и новичок, находившийся где-то позади и выше, проворчал:
— Всего один выстрел. Достаточно хорошо.
Новый голос, человека в черном:
— Даже один слишком много.
Потом бледные руки человека в черном и мускулистые руки новичка подняли его в мягкое кресло.
— Добро пожаловать в Наш Святой Город Вайрон, от имени его жителей, его покровительницы, Внешнего и всех остальных богов. Мне очень жаль, что мы не смогли встретить тебя более церемониально и с меньшим насилием. Ты ранен? Я — кальде Шелк.
Скиахан вытер рот пальцами, обнаружив, к собственному изумлению, что он не кровоточит.
— У меня полно синяков, но они появились от ударов и не во время побега. Меня зовут Скиахан. — За пределами их волшебной тишины крутился снег, скромные здания с белыми фасадами убегали назад, как верблюды. Он мигнул, поглядел на новичка, потом опять перевел взгляд на бледный Груз. — Мы в безопасности?
— На какое-то время, по меньшей мере, — уверил его бледный Груз, назвавшийся кальде Шелком.
— Я ваш пленник, как был у той высокой женщины?
Кальде Шелк покачал головой:
— Конечно, нет. Ты можешь идти, куда хочешь.
— В любом случае ты нам нравишься, — добавил новичок.
Скиахан улыбнулся и обнаружил, что улыбаться стало очень приятно.
— Тогда я опять могу искать?
— Ага, — сказал ему новичок, — только на этот раз тебе не придется искать долго. Я — Гагарка.
Глава тринадцатая
Заключить мир
— Хорош муж! — уверил Орев всех, сидевших за столом.
— Его зовут Скиахан. — Шелк указал на маленького мужчину слева от него. — Скиахан приземлился рядом с тривигаунтским лагерем вместе с четырьмя своими товарищами-летунами… мне кажется, что это произошло во время парада. Труперы Тривигаунта застрелили троих из них, а его взяли в плен. Четвертому удалось улететь.
Потто кивнул, его круглое дружественное лицо отразилось в навощенном и отполированном дереве:
— И вчера он убежал, с вашей помощью. Я поздравляю вас с успехом, но не с самой операцией. Мы могли бы провести ее намного лучше.
— Да! — согласился Паук, сидевший в середине стола.
— Торопливая импровизация, — признался Шелк. — Мы знали только то, что Скиахан прилетел к нам, чтобы найти Гагарку, и мы понятия не имели, зачем Гагарка ему нужен. К счастью, генералиссимус Узик сумел связаться с гвардейцами, охранявшими Хузгадо…
— Потом их заменили, — прервал его Лори.
— Вот это хорошо. Я рад, что с ними не сделали ничего похуже. По приказу генералиссимуса Узика они сделали вид, что арестовали Гагарку, после чего он сумел подкупить тюремного надзирателя, и тот поместил его в камеру Скиахана. Откровенно говоря, мы думали, что Гагарка, поговорив с ним, оставит его там, по меньшей мере на какое-то время. Нам очень не хочется портить отношения с Тривигаунтом.
Шелк осмотрел лица тех, кто сидел за Гиацинт. Майтера Мята выглядела злой; Бизон, рядом с ней, еще злее. Узик, с карабином на коленях, выглядел напряженным и чего-то выжидающим; он бы хотел убить обоих советников и, вероятно, мог отдать приказ подчиненным убить их.
— Если бы все прошло, как мы ожидали, — продолжал Шелк, — остальное было бы легко. Гвардейцы вывели бы наружу Гагарку, и часовые Сиюф предположили бы, что его допросили и освободили.
— Только я не мог, — сказал сам Гагарка. — Мы должны лететь в Главный компьютер. Он, я и все, кто со мной. — Он взглянул на Квезаля и Прилипалу, за поддержкой.
Потто улыбнулся еще шире:
— Опять поздравляю вас с результатом, о котором мы могли бы только мечтать. Однако у наших врагов остались четыре силовых модуля и три пары неповрежденных крыльев.
— Вы — наш враг, — громко сказала Гиацинт.
Майтера Мята покачала головой:
— Они были врагом, до вечера фелксдня. Но теперь нас предали, и мы больше не уверены. Я подозреваю, что и тривигаунтцы в таком же положении. Здесь мы все — вайронезцы, за исключением летуна. И если советник Лори действительно пришел для того, чтобы заключить мир, мы должны приветствовать это.
Она закрыла глаза:
— Я приветствую. Ехидна, прости меня! — Прилипала, сидевший на другой стороне стола, энергично кивнул.
— Вы действительно пришли для того, чтобы заключить мир? — спросил Шелк. — Советник Лори? Советник Потто?
— У нас отобрали азоты, — хихикнул Потто. — И меня обыскали! Меня! Это совершенно смешно, но называть это собрание мирной конференцией — еще смешнее.
— Я не говорила, что это мирная конференция, — огрызнулась майтера Мята. — Я имела в виду, что оно может стать мирной конференцией. Может, если мир вообще возможен. Что касается вашего оружия… Его Высокопреосвященство и я пришли на переговоры без него, и вы знаете, что вы сделали с нами. Поэтому эти переговоры идут у нас, причем мы вооружены, а вы — нет. И я настаиваю на таких же условиях для всех будущих встреч.
