— Дело сделано, Тамон! По морде ты прям настоящий волчара.
Мигель улыбнулся.
С собакой на поводке в левой руке и с чемоданчиком в правой он покинул стоянку.
4
Когда они вышли на шоссе, окружавшая их до сих пор тишина показалась Мигелю ложной. Ночной воздух сотрясался от проносившихся мимо грузовиков и гула моторов.
Перейдя по мосту реку, Мигель выбрал дорогу с не таким интенсивным движением и направился на запад.
Он думал где-нибудь раздобыть машину, но вокруг были одни поля и ничего, что можно было бы угнать.
После почти двух часов бесплодных поисков Мигель сдался и вернулся к шоссе.
Чемодан с деньгами оттягивал руку. Конечно, было бы неплохо передохнуть, но Мигелю хотелось как можно дальше уйти от места, где он столкнулся с якудза.
— Ты как? В порядке?
Тамон уверенно шел рядом, внимательно оглядываясь по сторонам, заменяя на страже утомившегося Мигеля.
Пес понимал, что обязан защищать свою стаю от чужаков.
Когда на шоссе появлялся грузовик, направлявшийся на запад, Мигель замедлял шаг и поднимал правую руку, выставляя вверх большой палец. Никто не останавливался, но он всякий раз повторял то же самое.
Наконец один грузовик все-таки затормозил и встал на обочине.
— Тебе куда?
За рулем сидел не японец. Судя по темной коже и бороде, он был выходцем с Ближнего Востока.
— В Ниигату, — ответил Мигель.
— Я в Уонума
[29]. Садись, если хочешь.
Водитель приветливо посмотрел на Тамона. Он остановил грузовик из-за собаки, а не из-за Мигеля.
— Уонума тоже пойдет.
Мигель кивнул, и водитель помог ему забраться на пассажирское место вместе с чемоданом и Тамоном. А потом сел за руль.
— Меня зовут Харми. А тебя?
— Мигель, — сказал он и пожал протянутую руку Харми.
— По-английски говоришь? — спросил Харми. У него было чистейшее британское произношение.
— Нет проблем, — ответил Мигель на английском.
— А собаку как зовут?
— Тамон.
— Тамон… А что это значит?
— Бог-охранитель.
— Чудеса. Мое имя, Харми, на фарси означает «страж».
— Почему иранец водит грузовик в Японии? — спросил Мигель.
— Это моя работа. В грузовых перевозках людей не хватает, поэтому там без предрассудков — берут на работу, не общая внимания на то, что ты гайдзин
[30]. Просто надо хорошо работать. А ты кем работаешь?
— Устал я что-то? Можно подремлю?
Мигель увел разговор в сторону.
— Извини. Спи, конечно. В Уонума разбужу. Тамона можно потрогать?
— Валяй.
Харми протянул левую руку и погладил Тамона по голове. Пес все еще оставался настороже, но позволил Харми эту вольность. Он вообще предпочитал не рычать понапрасну, что позволяют себе только сильные собаки.
— У нас дома есть собака. Сиба
[31]. Дочка умоляла завести. Замечательный зверь.
— Ну да, — только и сказал Мигель и закрыл глаза.
* * *
Они пришли ровно через неделю после того, как Мигель и Сёгун откопали пистолет.
Отец где-то его продал. На полученные деньги они купили мясо, яйца и какое-то время пировали.
Сёгуну в награду за ценную находку разрешили спать с Мигелем; ему доставались косточки и жилы, остававшиеся после съеденного людьми мяса.
Счастье длилось неделю.
Но появились они, и счастье кончилось.
Они были в ярости.
— Сиди тихо, Сёгун!
Мигель с собакой успел спрятаться и из укрытия наблюдал за домом. Непрошеные гости подошли к отцу и матери, и Мигель услышал мужской голос:
— Как и в каком месте ты нашел пистолет?
— П-понятия не имею. Сын подобрал собаку, она где-то откопала, — пробормотал отец.
Мать стояла рядом и плакала. Сестру нигде не было видно.
— Собака откопала? Думаешь, мы купимся на такую туфту?
— Я не вру. Это правда.
— Ну и где же твой пацан? Где собака?
Мигель не расслышал, что ответил отец. Плач матери становился все громче.
Мигель закусил губу. Не надо было находить этот пистолет.
Вдруг послышался выстрел, за ним крик матери. Еще один выстрел, и крик оборвался.
Мигель укусил себя за руку, чтобы не закричать. Из пасти Сёгуна вырвалось негромкое рычание.
— Я тебе сказал: тихо сиди!
Мигель осадил пса. Чуть-чуть высунулся из укрытия и увидел лежавших друг на друге родителей.
Их застрелили.
«Это я виноват. Я и Сёгун. Мы не должны были находить этот проклятый пистолет». Мигель тяжело дышал, хватая ртом воздух. Его в один миг охватили отчаяние, ужас и гнев.
— Пацан и собака должны быть где-то здесь.
Они стали прочесывать окрестности. Один из них направился в сторону Мигеля и Сёгуна.
— Что делать, Сёгун? Сейчас они нас найдут и тоже убьют.
Мигель смотрел на собаку с надеждой на спасение. Сёгун повернулся к нему спиной и посмотрел назад, как бы приглашая мальчика следовать за ним. Его уши и хвост стояли торчком, поза выражала полную уверенность в себе.
«Ну что? За мной?»
Мигель кивнул, и Сёгун рванулся с места. Он бежал, оглядываясь и замедляя ход, чтобы Мигель не отстал.
Тот бежал за Сёгуном, не помня себя. Он думал, что знает каждый уголок в этом мусорном царстве, но ошибся. Сёгун отыскал путь, который Мигель не знал. Это была тропинка, хотя тропинка — громко сказано, которая вилась между горами мусора. Они возвышались и справа, и слева, поэтому Мигеля преследователи видеть не могли.
— Сёгун, подожди! Я больше не могу.
Сколько уже они бежали? Мигель задыхался, ноги его заплетались. Он остановился и присел на корточки.
Убежавший вперед Сёгун вернулся и стал перед Мигелем. Он невозмутимо помахивал поднятым хвостом и смотрел на мальчика.
— Я понял.
Мигель встал и снова побежал за Сёгуном. Легкие горели огнем. Глаза щипало от заливавшего их пота. Он уже не соображал, где находится.
