На все про все им понадобилось минут пять.
Видно, что работали опытные люди, говорил диктор. По мнению полиции, преступление — дело рук организованной группы, ведется расследование.
— Вот так…
Кадзумаса колотила дрожь, пока он смотрел новости.
Он всего лишь шофер и к происшедшему вроде отношения не имеет, но реальная картина преступления, которую он увидел, живо дала ему почувствовать, что он является соучастником ограбления.
И двадцать «десяток» не утешение. Если Маюми узнает, каково их происхождение, наверняка убиваться будет.
— Но деньги есть деньги, — проговорил он, как бы уговаривая себя.
Без денег не проживешь. А тут еще мать с прогрессирующей деменцией. Сестра, которая приносит себя в жертву, ухаживая за ней.
Деньги нужны. Он на любую работу готов, лишь бы заработать. Что сделаешь, раз землетрясение лишило его работы, а другой не предвидится.
Приходится хвататься за соломинку. А соломинка — это Мигель и его люди.
Это, конечно, преступление, но, если схватиться больше не за что, другого варианта нет. Матери и Маюми просто не выжить.
— Тамон! Пошли гулять, — окликнул Кадзумаса дремавшего пса.
Тамон сразу вскочил и направился к двери. Он успел так освоиться в квартире, будто прожил здесь несколько лет.
Жильцы почти сплошь были люди бессемейные. Все уже ушли на работу, поэтому, когда хозяин с собакой вышли из квартиры, никто не стал приставать с разговорами. Теперь просто гулять, без всякой цели. В интернете Кадзумаса вычитал, что с собакой надо каждый день гулять минимум два раза по полчаса.
Тамон не тянул поводок, а просто шел рядом с Кадзумасой с левой стороны, подстроившись под его шаг. Лишь иногда останавливался, чтобы поднять лапу у фонарного столба или рекламного щита.
— Здорово прошлый хозяин тебя воспитал.
Кадзумаса вздохнул. До сих пор ему по преимуществу встречались шавки, рвавшиеся с поводка, бегавшие где им заблагорассудится и заливавшиеся истерическим лаем при виде людей и других собак.
Тамон был совсем другой. Доверял человеку, который вел его на поводке, но сохранял чувство собственного достоинства, не считая себя полностью подчиненным хозяину. Они были как партнеры, хорошо понимавшие друг друга.
Но в одном месте хозяин и собака не сошлись во мнениях. Кадзумаса собирался повернуть из переулка влево, а Тамону захотелось направо.
— Что? Туда хочешь?
В принципе было все равно, куда идти, и Кадзумаса согласился с выбранным псом направлением.
На следующем перекрестке Кадзумаса хотел повернуть направо, однако Тамон заупрямился и потянул прямо.
— Да нельзя туда. Там большая улица, много людей и машин. Гулять негде, — сказал Кадзумаса.
Тамон застыл на месте, глядя вперед.
— Так это…
Кадзумаса хотел потянуть поводок и тут понял, в чем дело. Тамон порывался на юг.
— Эй! Что там такое на юге? Там твой хозяин? Ты там раньше жил?..
Тамон смотрел на Кадзумасу.
— Ты хочешь, чтоб я с тобой туда пошел? А куда — непонятно. Так не пойдет. Извини, Тамон.
Кадзумаса легонько натянул поводок. На сей раз Тамон сразу повиновался. Они свернули направо в переулок и тем же шагом пошли обратно.
Тамон стремился на юг.
И Кадзумаса получил возможность убедиться в этом.
* * *
Тамон съел свою порцию корма, вылизал тарелку, и в этот момент позвонил Нумагути.
— Смотрел новости?
— Смотрел.
— Ловко сработали ребята. Прям мастера.
— А кто они такие вообще?
— Да я сам толком не знаю. По всей стране гастролируют. Токио и Осака прежде всего, конечно. А пока они здесь, попросили помочь. За подстраховку платят процент с заработанного.
— Понятно.
В этот раз, как сказали, грабанули на сто миллионов. Значит, Нумагути капнуло несколько миллионов в виде процента. Заплатив мне двести тысяч, он по-любому не прогадал.
— Хотят на следующей неделе повторить. Опять нас просят.
— На следующей неделе? Ни фига себе! Полиция ведь на ушах стоит.
— У них манера такая — быстро провернули дело и сразу в другой город.
Кадзумаса подавил вздох. Надежды на стабильный заработок — двести тысяч, плохо ли — рухнули. Недолго «фирма» Мигеля прогостит в Сэндае.
— Мигель вот еще что сказал. Ему понравился твой мамори-гами. Это что такое?
— Собака.
— Та самая? Вот чудак. Ну да ладно. Такие вот дела. О деталях потом сообщу.
— Хорошо. Жду.
Разговор закончился.
— Не часто случаются такие душевные разговоры, — проговорил Кадзумаса, обращаясь к Тамону. Пес посмотрел на него.
«Твоя правда», — будто говорил его взгляд.
* * *
Если о существовании Кадзумасы мать позабыла, то Тамона запомнила очень хорошо.
Расплывшись в улыбке, она поманила Тамона и, приговаривая: «Кайт! Кайт!» — стала бодро его гладить.
Тамон не имел ничего против.
— Сестренка! Можно тебя?
Кадзумаса попросил Маюми пройти на кухню.
— Ну что ты сразу о делах-то…
— Вот. Тут немного. Пригодится на что-нибудь.
Он передал сестре коричневый конверт. Увидев деньги — сто тысяч, Маюми нахмурилась:
— Что это? Откуда деньги?
— Вот разбогател неожиданно. Два дня подряд везло в патинко
[12].
Кадзумаса заранее выдумал это объяснение.
— Патинко?! Азартные игры?!
— Ну какие игры? Просто зашел убить время и случайно повезло.
— Давай-ка не увлекайся этим делом. Бросай.
— Ладно-ладно.
— Но все равно спасибо. Ты мне очень помог.
Маюми прижала конверт к груди и поклонилась.
— Ну что ты! Мы же семья.
— Все равно спасибо. Есть за что. А с работой как у тебя?
— Да-а, привык уже. Может, зарплату немного повысят. Хотя что это за деньги.
Кадзумаса сказал сестре, что устроился водителем в службу доставки. Маюми тоже знала Нумагути. И если бы узнала, что брат работает на него, то разволновалась, пошли бы ненужные разговоры. Ей и с матерью забот хватало. Кадзумаса не хотел ее беспокоить лишний раз.
