– Ты что? – спросил учитель с лицом терьера.
– Я… Я опоздал с зачислением, сэр. Из другой школы.
Теперь в классе воцарилась полная тишина.
– Вот оно что, – сказал учитель. – Как твоя фамилия?
Ответить он не успел – оно началось сразу же. Сначала ропот пробежал по классу, потом кто-то произнес это громко вслух, а потом шепоток перешел в неприкрытый смех.
– Он чо – гомосек? – спросил парнишка с крысиным лицом, сидевший за столом в первом ряду. Класс взорвался.
– Жополаз? – сказал другой.
Шагги попытался перекричать их. Лицо его горело.
– Меня зовут Шагги, сэр. Хью Бейн. Я перевелся сюда из школы Святого Луки.
– Вы послушайте, какой у него голос, – сказал еще один мальчишка с курчавой головой. Он широко раскрыл глаза, словно был чемпионом по школьной травле. – Слушай сюда, ты, щеголь гребаный, откуда у тебя этот акцент? Ты кто – балерун, может, или еще кто?
Это было встречено с сильнейшим энтузиазмом и раззадорило остальных.
– Ну-ка, станцуй, плясун! – визжали они от восторга. – Покрути для нас жопой, жополаз!
Шагги сидел, слушал, как они развлекаются. Он вытащил маленькую футбольную книжку и бросил в темный ящик этого странного школьного стола. По крайней мере он порадовался, что хоть с этой иллюзией покончено. Ему стало ясно: никто не может стать совершенно новым.
Двадцать девять
Кареглазый мальчишка, живший этажом ниже, постучал в его дверь так, словно они были старыми друзьями. Все те месяцы, что прошли с их переезда, сосед снизу старательно игнорировал Шагги. Теперь, когда Шагги открыл дверь, кареглазый мальчишка приветственно кивнул и сказал Шагги, чтобы он оделся и шел с ним.
– Зачем? – нелюбезно спросил Шагги.
– Затем, что мне нужна твоя помощь. – Мальчишка уже спустился на половину пролета.
Кейр Вейр являл собой всю палитру теплых тонов, выбранных по той причине, что они так хорошо сочетались между собой. Такого загара, как у Кейра, Шагги не видел ни у кого, а его каштановые волосы сияли воспоминаниями о солнце, которое видели так редко. Его пятнистые глаза напоминали ореховое дерево, а форма его изогнутых губ приковала взгляд Шагги. Фотографию Кейра можно было бы на открытках печатать, если бы у него вечно не капало с носа, а на верхней губе не выступала простуда.
Шагги надел курточку и последовал за Кейром, как послушный слуга. Когда они подошли к двери, Кейр развернулся на каблуках и резко остановил Шагги.
– Слушай, ты со мной в таком виде никуда не пойдешь.
Шагги оглядел себя. На нем была его повседневная одежда: старые шерстяные брюки для школы, старые черные ботинки, синяя куртка, купленная по каталогу и похожая на старые куртки Агнес, в которых она стеснялась ходить в магазин.
– Ты меня шокируешь таким видом. Тебя что – до сих пор мамочка одевает?
Кейр запустил руки в куртку Шагги, нащупал против его поясницы два регулировочных шнурка и потащил на себя. Куртка сузилась в талии настолько, что шнурки чуть не разрезали его на две части, а в подоле при этом куртка раздулась, как елизаветинский дублет. Кареглазый парнишка ухватил аккуратно отглаженный воротник, поднял его, потом резко дернул пластиковую молнию до самого верха, и теперь Шагги показалось, будто он смотрит на мир из пароходной трубы.
Шагги закинул назад голову и проговорил из своей трубы:
– Куда мы идем?
– Я тебя представлю кое-каким девчонкам. – Кейр вытащил из заднего кармана дешевую черную расческу, изжеванную с одного конца до полной бесполезности. Он смачно плюнул на нее, провел линию ровно по центру головы Шагги. Шагги в ужасе отпрянул. Но Кейр приставил длинные пальцы к затылку Шагги и вернул его голову на прежнее место. Именно таким движением мужчины притягивали к себе женщин во всех фильмах, какие Агнес любила смотреть по телевизору. Для Кейра это ничего не значило, но Шагги почувствовал, что у него слезы наворачиваются на глаза.
Покоробленная расческа с такой силой тянула его волосы, что у Шагги возникало ощущение, будто его череп аккуратно и ровно раскалывается. Мальчишка кое-как переделал боковой пробор, сделанный Агнес, и растрепал челку Шагги на две стороны.
– Вот так! – Он потер затылок Шагги, довольный своей работой. – Теперь у тебя вид покруче стал. – Он развернулся и вышел на улицу. – Ты там повторяй все за мной, и никаких проблем у тебя не будет. Договорились?
– О’кей, – согласился Шагги, спеша за ним и представляя себе, какими бы еще способами вынудить Кейра обхватить его еще раз.
Кривоногий Кейр Вейр важно вышагивал по улице. Нижняя часть его лица была скрыта воротником куртки, а руки глубоко засунуты в карманы. Шагги шел чуть сзади и пытался идти размашистым шагом, как показывал ему Лик.
– Мы встретимся с парой девчонок. Одна из них – моя милка. Вторая – ее подружка. Нормальная такая телка, хорошо подмахивает, – сказал он. – У тебя уже есть телочка?
– Да, – солгал Шагги.
– Кто? – спросил Кейр. Над высоким воротником куртки были видны только его глаза.
– Девчонка там, где я жил.
– Правда? И как ее звали?
Шагги не понимал, ехидничает ли Кейр теперь. Трудно было говорить, когда не видишь губы собеседника.
– Мм, – пробормотал он. – Гм. Мадонна.
Как только это слово сорвалось с его языка, он порадовался, что краску стыда, залившую лицо, скрывает воротник.
Кейр сощурился и посмотрел на него. По его лицу пробежала тень сомнения: он уже начал сожалеть о том, что позвал Шагги.
– Эй, ты не врешь? – Его брови взметнулись вверх. – Ты хоть ей уже киску дрочил?
Челюсть Шагги отвалилась за воротником куртки. Он задумчиво кивнул.
Он услышал, как вздохнул заскучавший Кейр, заметил, как заколыхались пряди его волос.
– Подружка моей милки – девка ебливая, подмахнет тебе, если попросишь. – Он снова ухмыльнулся. – Если тока Мадонна не будет возражать. – Он засунул окурок себе под воротник, словно ведро в колодец. – В общем, я хочу, чтобы ты не дал ей нас беспокоить. Усек?
Они шли по улице, застроенной светлыми домами, не останавливаясь поглазеть на женщин, которые выливали на тротуар воду с хлоркой. Кейр укоротил путь, мужской походкой прошел наискосок, срезая углы, перепрыгивая через скамейки и невысокие каменные заборчики. Он направлялся к ней самым коротким и быстрым маршрутом. Шагги вприпрыжку спешил за ним. Кейр замедлил шаг, только когда они добрались до квартала современных домов. Он выкинул окурок, принялся рыскать в карманах в поисках жевательной резинки. Шагги почуял запах сладкой мяты, когда крупные белые зубы Кейра разорвали обертку. Он принялся жевать, как голодный пес, а потом вытащил жвачку изо рта и протянул Шагги.
