– Яблоки и ряженку, – зло пробубнил Веня.
Зверев глянул в сторону сержанта:
– Кто такой? Почему не знаю?
– Сегодня наших отсюда убрали, – сказал Костин, – и вот… местные теперь тут стоят.
– Ладно, разберемся.
– Да уж разберитесь, Пал Василич! А я ведь предупреждал, что так и будет…
– Что будет? – спросил Зверев.
– А то и будет, что этот сержант не делом тут занят, а отвлекается на всякие посторонние дела. С девицами амуры крутит!
– Вон оно что. С девицами, значит…
– Во‐первых, не с девицами, а с медперсоналом! А во‐вторых, не амуры я с ней крутил, а вел беседу… – заспорил сержант.
– Какую еще беседу? – вмешался Веня.
– Светскую! А вы еще кто такой?
Левая бровь Зверева слегка приподнялась.
– Я кто такой?.. Майор Зверев! Может, слыхал?
Белобрысый вздрогнул и невольно вытянулся в струнку, его лицо тут же начало бледнеть.
– Ой, что, тот самый Зверев? Простите… не признал, – совсем по-другому заговорил сержант.
– Удостоверение показать?
– Не нужно, я вам верю!
– Вот и плохо, что веришь! – Зверев достал удостоверение и показал сержанту. – Ты здесь для чего поставлен? Чтобы важную свидетельницу охранять, на нее уже покушались, могут напасть и снова.
– Простите! Больше такого не повторится. А можно вопрос?
– Валяй.
– А вы всем свидетельницам букеты носите или только самым важным?
Зверев рассмеялся и похлопал парня по плечу.
– Только самым красивым! – Зверев подмигнул Вене, распахнул дверь и вошел в палату. – Пошли, дружочек, а то дело стоит.
Все еще проклиная этот злополучный день и в душе завидуя репутации своего начальника, Веня поплелся следом.
Выкрашенные в синий цвет стены, чуть пожелтевшая побелка на потолке, серые помятые занавески. В палате вдоль стен стояли шесть кроватей, пять из них были застелены, однако свободных мест тут не было. На единственной не заправленной койке возле окна лежала Катя. Так же, как и прочие, она была одета в синий больничный халат, голова девушки была перетянута бинтами. Все пять соседок Кати сидели или лежали на кроватях, читали журналы, две старушки вязали на спицах.
– Это к тебе, что ли, Катюша, кавалеры пожаловали? – отложив спицы и клубок, поинтересовалась одна из старушек.
– Почему же кавалеры? Это мой муж, – с улыбкой пояснила Катя.
– Это который же?
– Ясно, который – тот, что с цветами! – вмешалась в беседу более молодая полная женщина в цветастом платке.
Веня впервые за весь день сменил гнев на милость и внутренне поблагодарил Зверева за то, что тот отдал ему принесенный букет. Катя приподнялась на локтях и села.
– Ну, наконец-то! Вот и дождалась. Ты давно приехал? Как тебе Ленинград? – Катя повернулась к своим соседкам. – Это и есть мой Венечка. Он из Ленинграда приехал, в Эрмитаж ходил и в оперу. Ты ведь ходил?
Веня почувствовал, что краснеет. Его настроение снова испортилось, и Костин, как будто взывая о помощи, посмотрел на отошедшего в сторонку Зверева. Увидев, как тот с трудом сдерживает улыбку и не собирается ему помочь выкрутиться из глупого положения, Веня мысленно обругал Зверева, а заодно и Катю за то, что она назвала его Венечкой, зная, что он терпеть этого не может.
– Так ты был в опере? – не унималась Катя.
– Был. Мне все очень понравилось.
– А я ни разу не была в Ленинграде, а ведь всю жизнь мечтала, – воскликнула все та же старушка, после чего все женщины разом затараторили, обсуждая, кто из них был, а кто не был в Ленинграде.
Одна из женщин стала нахваливать подаренный Веней букет, потом куда-то сбегала и принесла баночку с водой и поставила на тумбочку Кати. Веня отошел в сторонку и встал рядом со Зверевым.
– Представь, что было бы с тобой, если бы ты явился без цветов, – прошептал Зверев так, чтобы никто, кроме Вени, его не услышал.
– Чего вы там шепчетесь? – вспомнив о посетителях, воскликнула Катя. – Здравствуйте, Павел Васильевич, рада вас видеть!
– Я тоже рад, и особенно тому, что у вас светятся глаза, а это значит, вы идете на поправку, – заявил Зверев.
– Совершенно верно! Чувствую себя отлично. Вы еще не нашли того, кто на меня напал?
– К сожалению, нет. Однако, если вы нам поможете, мы наверняка это сделаем, причем в кратчайшие сроки.
– Ну так давайте! Что я должна сделать?
– Для начала расскажите, что с вами случилось. Если вам трудно, то я попробую сделать это за вас.
Катя рассмеялась и снова повернулась к своим соседкам.
– Это знаменитый Паша Зверь – самый лучший сыщик, которого я знаю. Веня, не хмурься, ты в моем списке идешь вторым.
– И на том спасибо, – буркнул Костин.
– Итак, Павел Васильевич, давайте проверим ваши способности. Я про вас тут всем уже рассказала, так что не подведите меня.
– Ну что ж, – Зверев улыбнулся. – В четверг вечером к вам в дверь позвонил молодой мужчина и сказал, что он от Вени. Потом он стал интересоваться, получили ли вы его телеграмму…
– Он назвался Костей и вел себя как-то странно.
– Потом он набросился на вас, вы схватили висевшие на стене санки, вырвав при этом гвоздь, на котором они висели, и ударили ими злодея по голове.
– Все так и было, я в тот момент так испугалась…
– Вы проявили редкое мужество, Катенька, и, возможно, это обстоятельство спасло вам жизнь…
– Да уж! Когда я треснула этого мерзавца по голове, он чем-то ударил меня в ответ. Я потеряла сознание и очнулась только сегодня ночью.
– Вам очень повезло, что все так случилось.
– Еще бы, и в первую очередь мне повезло в том, что у нас по-прежнему все хорошо, – Катя провела себя по животу и посмотрела на Веню так, что он разом позабыл про свои обиды и наконец снова вступил в беседу:
– Ты хорошо рассмотрела того, кто на тебя напал? Сможешь его опознать?
– Думаю, смогу.
Веня посмотрел на Зверева, тот вынул из своего портфеля рамку с групповым фото футболистов «Спартака» и вручил его Кате.
– Скажите, Катя, напавший на вас человек есть на этом фото?
Катя какое-то время изучала снимок, после чего отдала его Вене.
– Его здесь нет.
– Как же так? – возмутился Веня и ткнул пальцем в Самсонова. – Разве не он на тебя напал?
Катя недовольно поморщилась.
– Говорю же, я довольно хорошо его рассмотрела! Того, кто напал на меня, на снимке нет!
