Спустя день, когда Зинуля укатила в горы аж на целых три недели, Митя сообщил по телефону свое решение Вене. Тот поддержал идею, разумеется, предупредив о риске, на что Митя заявил, что без риска жизнь пресна. Веня с этим утверждением тут же согласился, и Митя без промедления позвонил Юджину. Услышав новость о том, что легендарный Митя Регуляр поменял свое решение, Юджин недовольно процедил сквозь зубы:
– Вы опоздали, молодой человек! Нужное количество игроков уже отобрано, так что попрошу меня больше не беспокоить! И не забудьте о том, что вы не должны никому болтать о предстоящем турнире.
После этих слов старик повесил трубку. Веня, увидев скисшее лицо Мити, спросил:
– Угрожал?
– Вроде того.
– Может, оно и к лучшему, что все так вышло?
– Черт бы побрал этого англичашку! – и Регуляр грязно выругался, что делал крайне редко. – Теперь мне еще больше хочется быть там и доказать всем, что я лучший игрок!
Веня отвернулся, пару минут молчал, а потом снова повернулся к Мите и, понизив голос, сказал:
– Ну если так… Есть у меня одна идея.
После того как Веня и Митя решили, что последний непременно должен принять участие в турнире, Веня перестал являться на работу и несколько дней вел наблюдение за Эдичкой Сомовым. Благо, что в свое время Веня сумел выяснить, где после прибытия в Псков обосновался молодой рыжеволосый шулер из Одессы.
Если Зося Вуйчик в довоенные годы в основном работал в Феодосии и лишь наездами бывал в Керчи, то Эдичка Сомов, являвшийся коренным одесситом, уже в семнадцать лет принялся колесить по всему Северному Причерноморью. С Веней они сталкивались перед войной, когда тот еще общался с небезызвестным Лешей Рентгеном, поэтому Веня и Эдичка хорошо знали друг друга в лицо. Именно это Веня и решил использовать, а еще то, что Костина многие почему-то поначалу принимали за бандита.
Несколько дней Веня следил за Эдичкой с раннего утра и до позднего вечера, а ночевать приходил к Мите, так как тот жил по соседству на Стахановской прямо за стадионом. Отсутствие Зинули этому также способствовало, и Веню никто особо не стеснял. Отследив основные маршруты Эдички, Костин отметил, что требования Юджина Эдичка неукоснительно выполняет и ведет себя неприметно, по крайней мере пока. Однако, судя по тому, что в дороге Эдичка все-таки умудрился ободрать неизвестного ему пассажира и чуть ли не довел его до инфаркта, Веня понимал, что Эдичка просто не в силах долго воздерживаться и не играть. Наблюдая за своим рыжеволосым подопечным, Костин давно уже заметил по его лицу, что тот заскучал, и было грех этим не воспользоваться.
Тут-то Веня и связался со Зверевым и предложил ему осуществить придуманный им накануне план по внедрению Мити Резванова в число игроков турнира. После долгих споров и размышлений, получив от начальника согласие, Веня приступил к осуществлению своего хитроумного плана.
Глава третья
Эдичка Сомов, при всей его натуре, склонной к различного рода авантюрам, носил на рубашке знак ГТО вовсе не для того, чтобы пустить пыль в глаза окружающим, а потому что в свое время и в самом деле его заслужил. Когда-то он много времени уделял спорту, занимался лыжами и волейболом, участвовал в районных соревнованиях. Тренеры пророчили парню большое будущее, но этим пророчествам было не суждено сбыться.
Родом Эдуард Сомов был из добропорядочной семьи: отец Эдуарда, Борис Зиновьевич, занимал должность главного технолога на обувной фабрике, а мать работала в центральной рабочей библиотеке Грушевского. Дедушки и бабушки Эдички тоже были при жизни людьми весьма достойными, однако при этой всей идиллии, творившейся в семействе Сомовых, в окружении Эдички имелась все ж таки одна паршивая овца. И это был младший брат Бориса Зиновьевича – Миша.
С детских лет, в отличие от трудоголика-братца, Миша работать не любил, все делал из-под палки, зато отличался отличной памятью, наблюдательностью и смекалкой. Связавшись с одесской босо́той, Миша научился ловко чистить карманы у местных богатеев, а со временем пристрастился к картам. Со временем Миша Сомов обучился разным карточным трюкам и довел свои навыки в игре до совершенства. Миша жил в отдельной квартире, доставшейся ему по наследству от бабушки, играл на деньги и много зарабатывал. Деньги свои он тут же спускал, так как особой бережливостью не отличался.
В тридцать шестом, возвращаясь из ресторана после удачной игры и имея на кармане приличную сумму, Миша был ограблен в темной подворотне и получил удар ножом. Миша выжил, но во время падения ударился о валявшийся на асфальте кирпич и повредил позвоночник. Теперь он больше не мог ходить и был вынужден переехать к старшему брату. Поселив к себе в дом брата-инвалида и организовав за ним уход, Борис Зиновьевич Сомов тогда еще не знал, что это выйдет ему боком. Прикованный к койке Миша не мог больше играть на стороне и поэтому пристрастил к игре своего племянника Эдика.
К немалому удивлению Миши Сомова, Эдичка с ходу ощутил к картам неподдельный интерес. И дядя принялся обучать племянника своим фокусам, а тот оказался хорошим учеником. Спустя несколько месяцев после того, как Миша поселился в их доме, Эдичка уже с легкостью обыгрывал всех местных парней, среди которых было немало блатных, а они, как известно, неплохо разбираются в картах. Эдичка забросил спорт, а спустя пару лет, когда ему исполнилось шестнадцать, убежал из дома, завел себе подружку, которая была на двенадцать лет старше его, и, живя на ее жилплощади, активно промышлял игрой.
Когда началась война, Эдичка расстался с «любимой». Он выправил себе поддельные справки, чтобы избежать призыва, и уехал в Куйбышев. Тут-то ему пришлось немного потрудиться. Очаровав заведующую продмага – также женщину бальзаковского возраста, – Эдичка Сомов вновь обрел жилье и всю войну проработал экспедитором под патронажем очередной сожительницы. После войны его любовь вновь дала трещину, и Эдичка вернулся в Одессу. Поселившись в съемной квартире, он приобрел несколько карточных колод и принялся за старое.
Последние несколько лет Сомов работал под вором в законе по кличке Чалый. После санкционированной маршалом Победы Жуковым операции «Маскарад» многие криминальные авторитеты города Одессы либо утратили свое влияние в городе, либо и вовсе расстались с жизнью, однако Чалый по-прежнему оставался на плаву. Поддерживаемый московскими паханами, он контролировал местных контрабандистов и приглядывал за игровыми притонами. Когда Чалый призвал к себе Эдичку и заявил, что намерен рекомендовать его для участия в закрытом турнире по покеру, который организуют авторитетные «люди из Москвы», Эдичка, ни секунды не колеблясь, согласился и выехал в Псков.
Сегодняшний день не сулил ничего нового. Было все так же жарко, деньги, которые Эдичка выиграл в поезде, таяли, как весенний снег, а новых поступлений не намечалось. Последняя встреча Сомова с Юджиным состоялась два дня назад, и старик снова сообщил, что начало турнира переносится еще на несколько дней. Причину задержки Юджин не объяснил, лишь в очередной раз напомнил о том, чтобы Эдичка сидел тихо и не отсвечивал. Услышав, что ему опять придется слоняться без дела по скучным улочкам Пскова и не привлекать к себе внимания, Эдичка выругался про себя и с трудом сдержал желание послать ко всем чертям этого остроносого старикашку.
