С позиций сегодняшнего дня, возможно, было ошибкой заводить детей. Потому что за последние три года мы опубликовали пару рассказов в захудалом музыкальном журнале, несколько обзоров в местной газете и один сенсационный материал в Chicago Trubune, но этого было мало для пополнения нашего банковского счета и удовлетворения его эго. А иногда, когда я видела, как Санджей, склонившись, сидит за компьютером, мне казалось, что за долгие часы безрезультатной работы поистрепалось все самое лучшее, что было в мужчине, за которого я вышла замуж.
– Санджею пора найти работу, – как-то заметила Дженни, когда я призналась, что беспокоюсь о наших семейных финансах. – Возможно, постоянную работу от звонка до звонка.
Я вскинула бровь, глядя на нее – забавный совет от того, у кого есть свое дело. И потом, Санджей был слеплен из другого теста.
– Может быть, – сказала тогда я, зная, что не стану просить его об этом. В то время преимущество от того, что дома остается один из родителей, который может по первому зову заехать в школу и забрать оттуда заболевшего ребенка, казалось неоспоримым. К тому же я сделала то, о чем мечтала, стараясь не выйти замуж за типичного трудоголика, каким был мой отец.
Но теперь я поняла, что Дженни была права. Давно пора. Нам нужно было вкладывать деньги в наш скудный пенсионный счет и в сберегательный фонд на высшее образование детей. И было бы неплохо сделать кое-что из тех бесчисленных вещей, которые мы откладывали на потом, к примеру, снова съездить в отпуск всей семьей или заменить посудомоечную машину, которая была уже недостойна своего названия. Самое главное, что мне нужно было знать, это то, что вскоре я не буду одна нести на своих плечах финансовое бремя семьи.
Значит, под вторым номером пойдет просьба, чтобы Санджей зарабатывал деньги. Для начала это могла быть работа на неполный день.
Санджей намекнул на то, что наши списки должны быть короткими, ну и ладно, к своему полному неудовольствию, я не смогла придумать третий пункт. Выключив компьютер, я сказала себе, что этого достаточно.
* * *
Вечером я уговорила Стиви и Майлза рассказать мне о том, как они провели день. Стиви как раз заканчивала описывать все проделки, совершенные Майлзом в лагере, когда я бросила взгляд на мужа, громко жевавшего рыбные палочки и уставившегося в телевизор. Я вдруг ощутила боль от внезапного осознания.
Все эти годы я радовалась тому, что вышла замуж за человека, который не был похож на моего отца. Но на самом деле у них обоих было много общего.
Они были семейными людьми, которые не пускались наутек, когда наступали тяжелые времена. Вне всякого сомнения, это было превосходно. Но оба они обладали сверхъестественной способностью быть на месте и тем не менее отсутствовать. Будучи подростком, я иногда говорила людям, что я – сирота, потому что мне казалось, что это правда. Да, отец жил вместе со мной и Ником, но чаще всего он был обособлен от нас. Санджей не достиг этой точки, но, когда он внимательно наблюдал за летающими в воздухе пылинками, или что-то редактировал в своей голове, или делал еще что-то, глядя пустыми глазами, казалось, что он идет своим путем. Особенно когда меня что-то беспокоило.
Когда в последний раз мы с ним разговаривали с неподдельным интересом? Когда мы начали встречаться, у нас не иссякали темы для разговоров. Теперь мы чаще всего обсуждали детей, работу и наши повседневные домашние дела, и все это укладывалось в тридцатисекундный всплеск общения на выходе из двери или когда мы засыпали. Неудивительно, что Санджей находил свой телефон таким интересным.
– Что? – сказал Санджей, вдруг посмотрев на меня. – У тебя такое лицо…
– Ничего, – сказала я. Опустив глаза в тарелку, я наколола на вилку зеленую фасоль. Когда я взяла ее в рот, она оказалась мягкой и безвкусной, но я все равно съела ее.
Не могла бы я попросить своего мужа снова заинтересоваться мной?
Я посмотрела на Санджея, который уже снова обратил свое внимание на далекие от него пустяки, и поняла, что собираюсь сделать это.
Глава 13
В субботу я проснулась, намереваясь быстренько воспользоваться ванной и снова вернуться в постель. Когда я дошла до ванной комнаты, моя голова уже гудела от всего, что нужно было в этот день сделать. Сев на унитаз, я опустила голову на руки, заранее сожалея о головной боли после бессонницы, которая скоро начнется.
За моей стопой были потрескавшиеся керамические плиточки, некоторые из них начали крошиться. Они казались такими очаровательными, когда почти семь лет тому назад мы с Санджеем покупали этот дом. Тогда все в нашем городе казалось нам очаровательным. Какими красивыми были дома, какими просторными! Как непривычно, что в кухнях были посудомоечные машины, а в цокольных этажах – стиральные машины и сушилки, а еще были гаражи и чердаки для хранения скарба, которого у нас, по правде говоря, не было, как не было в нашей бруклинской квартире комнаты для вещей не первой необходимости.
Теперь наш чердак был заполнен, хотя я не могла бы сказать чем. В цокольном этаже грязными, неаккуратными стопками лежало белье для стирки. А от ванной комнаты до кухни было так далеко идти, ужасно далеко, что моя голова поникла, и вены еле-еле перекачивали кровь в ожидании инъекции кофеина.
Но когда я спустилась по лестнице, до меня донесся запах свежего кофе.
Я увидела Санджея, стоявшего у кофеварки.
– Привет, – сказал он.
– Ты проснулся. И… смею заметить, энергичным?
– Да. Я подумал, что, пока дети не встали, мы могли бы поговорить о наших списках.
Мое сердце забилось чаще.
– Замечательно.
Достав из шкафа две кружки, он налил в них кофе. Отдав мне одну, Санджей протянул мне сливки.
– Мне кажется, что следует предварить этот разговор, сказав, что я думаю о том, как заработать больше денег. Я понимаю, что денег, которые я зарабатываю, совсем недостаточно.
Я удивленно посмотрела на него.
– Я не тупой. Я знаю, что пора и что тебе тяжело, тяжело быть кормилицей.
«И ты ждал, чтобы сказать мне это, потому…»
– Я, вероятно, пытался не думать о том, как долго это продолжалось, – сказал он. – Катиться под уклон легче, чем признаться, что я – неудачник. Прости.
Мое ожесточение мгновенно исчезло.
– Ты не неудачник. И ты не должен извиняться.
Он весело посмотрел на меня.
– Тем не менее я такой. И я прошу прощения.
Я планировала сказать ему, чтобы он нашел работу, раз пока не может зарабатывать литературным трудом, но теперь, когда он стоял предо мной и говорил о том, что он неудачник, мне меньше всего хотелось фокусироваться на этом. Поэтому я сказала:
– Ладно, я надеялась, что ты подумаешь о том, чтобы найти работу на неполный день, в дополнение к твоим литературным занятиям.
