– Просто я тревожусь за Сесили. Знаешь, у меня есть кое-какой опыт.
– Верно, потому что твоя мать тебя бросила, – сказал он с каменным выражением лица.
Хотя мы с Санджеем часто ужинали с Мэттом и Дженни, наша дружба, по правде говоря, никогда не распространялась на всю четверку. Что было прекрасно – я не испытывала потребности в том, чтобы муж моей подруги тоже становился моим лучшим другом. Но вплоть до этого момента у меня никогда не возникало явной неприязни к нему.
– Я стараюсь вести себя правильно по отношению к твоей дочери. – Мой голос завибрировал, и я почувствовала, что меня охватывает дрожь. На самом деле я не умею конфликтовать. По правде сказать, мне легче было бы пробежать в нижнем белье по Пятой авеню, нежели продолжать этот разговор.
– И ты думаешь, что это сближает тебя с нами, – сказал он.
– Это ты сказал, а не я.
Он вздохнул и внезапно показался опустошенным.
– Я делаю все, что могу, Пенелопа. Не знаю, что еще сказать тебе.
– Понимаю, – сказала я. – И я тоже стараюсь. Если мне и хотелось бы сейчас с кем-то поспорить, то только не с тобой.
Он посмотрел на меня скептически.
– Если уж ты заговорила о спорах… – Я была готова ответить, но он снова посмотрел через плечо. – Не то чтобы я хотел сменить тему, но я хотел бы кое о чем попросить тебя. – Он заговорил мягче, и я расслабилась.
– Все, что угодно.
– Я получил много электронных писем от читателей Дженни. Ты знакома с Тианой, помощницей Дженни?
Я кивнула.
– Она говорит, что в интернете пишут всякое. Они хотят знать, почему Дженни не публикует свои посты. Люди не в курсе, что она умерла, но скоро они поймут это.
– Точно.
– Я думал, не могла бы ты что-нибудь написать, что-то вроде прощального послания с объяснением, что она умерла, и, возможно, попросить уважать частную жизнь. Что-нибудь такое, чтобы почтить ее память и покончить с вопросами. Поскольку вы были так близки, а ты была журналисткой, я думаю, было бы хорошо, если бы это сделала ты.
Я была журналисткой? Прошло так много времени с тех пор, как я считала себя ею, что, услышав от него эти слова, я удивилась.
– Конечно, я была бы рада. – Ну, я не была рада писать нечто туманное и, возможно, недостоверное о смерти Дженни. Но если я должна сделать это ради безопасности Сесили, тогда я это сделаю.
– Тиана прислала мне данные для входа в систему и инструкции по публикации поста, поэтому, когда ты напишешь, я смогу опубликовать пост. Это не срочно, может быть, через пару недель, если ты сможешь найти время.
Я посмотрела на него.
– Я найду время.
* * *
Долгие месяцы я вела переговоры с дамой по имени Нэнси Вайнгартен о благотворительном взносе в миллионы долларов на поддержку женщин, занимающихся медициной в университете. На следующий понедельник наконец было назначено время подписания контракта, который стал бы самым весомым в моей карьере. Именно так, если бы я действительно смогла завершить его.
Когда я провела Нэнси в конференц-зал, где мы встречались, я поймала себя на мысли о том, что думаю о своем разговоре с Мэттом. Не попросил ли он меня написать что-то для сайта Дженни только ради того, чтобы прекратить спор? Учитывая, что он был склонен давать ходу, когда они с Дженни ссорились, я понимала, что не я одна испытывала отвращение к склокам.
Однако то, что он сказал – что не знает, как чувствует себя Сесили, потому что она весь день была в лагере, а он тратил свое свободное время на бумажную работу, – стало словно занозой, впившейся мне под кожу. Я могла лишь ненадолго притвориться, что не обращаю на это внимания, но рано или поздно с этим пришлось бы разобраться.
Сев за длинный стол из красного дерева, я посмотрела на сидевшую напротив Нэнси Вайнгартен и начала заготовленную речь.
Но, когда я благодарила ее за потраченное время и внимание, мои мысли снова переметнулись на Мэтта. Все, чего он хотел, это сменить тему. Он сразу хотел уклониться от разговора. Но я продолжала задавать назойливые вопросы и никуда не уходила. Возможно, я уже сто раз подводила Дженни, но одну вещь я для нее сделаю.
– Пенелопа! – Голос Расса прервал мои мысли.
Мои глаза неожиданно сфокусировались снова.
– Прости, Расс, в чем дело?
– Пенелопа, – медленно проговорил он, словно мое имя было новым для английского языка. – Миссис Вайнгартен просила нас подтвердить, что мы будем использовать тексты Семейного фонда Вайнгартен для всех документов, имеющих отношение к стипендиям. Ты можешь высказать свое мнение?
– Безусловно, – сказала я, но в моем голосе не было ни уверенности, ни компетентности.
Нэнси Вайнгартен была из числа первых женщин, окончивших медицинскую школу в нашем университете, а затем она защитила докторскую степень в Гарварде, а затем разработала новый способ лечения ревматоидного артрита, полностью изменивший подход к лечению этой болезни. Как она сказала мне на предыдущей встрече, бо́льшая часть ее жизни была скачками с препятствиями, и она терпеть не могла глупцов.
Теперь, сидя напротив меня за переговорным столом, она смотрела на меня так, будто я была невыносима.
– Безусловно, вы можете высказать свое мнение? Или, безусловно, мое имя будет фигурировать на всем, что связано со стипендиями? – проскрежетала она.
– Мы, безусловно, будем использовать ваше имя на всех материалах, – сказала я, выпрямившись.
– Хорошо. – Прищурившись, она опустила бифокальные очки, чтобы внимательно рассмотреть меня. – И как вы будете продвигать стипендии?
Я улыбнулась, это я знала как свои пять пальцев.
– Мы планируем сообщить о них по новым каналам связи университета и работать с местными и национальными средствами массовой информации, а также с прессой штата, чтобы распространить эти сведения по всему миру.
Только я открыла рот, чтобы продолжить, как вмешался Расс:
– Мы также включим ее в материалы, которые рассылаем абитуриентам и студентам.
Как меня вообще хотя бы на секунду мог прельстить этот саботажник?
– А также распространим по торговым точкам, где продается пресса, освещающая новости здравоохранения и науки, – многозначительно добавила я.
Расс улыбнулся Нэнси.
– Разумеется, мы включили все это в печатный вариант для вас, чтобы вы могли все обмозговать.
Он так мастерски подражал Иоланде, что я почти приготовилась к тому, что он взвизгнет. Иоланда, сидевшая позади Нэнси, удовлетворенно кивала, прищурив глаза.
– Пенни, – сказал Расс, словно представляя меня. – Может быть, его нет? Печатного варианта?
Открыв папку, я вынула блестящую свеженапечатанную брошюру, которую приготовила лично для Нэнси.
