Мы знали друг друга, но не общались. Мне Микке казался весьма симпатичным и привлекательным, но кто-то из нас двоих всегда был несвободен.
В тот день мы вместе с Пером и Микке уезжали на такси с пляжа. Между нами уже пробежала искра, но мы ещё осторожничали. Пока мы ехали, Пер начал ныть, что проголодался и хочет купить какой-нибудь сендвич. Мы с Микке остались ждать в машине, но почему-то жутко смущались и не знали, о чём говорить. Потом я рассказывала Перу, как мне казалось, что его не было целую вечность!
Вечером вся команда Roxette собиралась поужинать, чтобы отпраздновать завершение гастролей. Я предложила Микке пойти с нами. Именно тогда вспыхнул настоящий костёр. Мгновенно! Я нашла родственную душу.
Как это объяснить? Вдруг меня охватило чувство: вот он. Я поняла, что встретила любовь всей своей жизни, и теперь оставалось лишь слушать своё сердце. Вместе мы обрели силу.
Мы обручились, и я отправилась домой работать над сольным альбомом, которым во время гастролей занималась каждую свободную минуту. Микке продолжил своё путешествие и поехал в Новую Зеландию. Позже мне пришли счета за телефон – наверное, таких огромных я не оплачивала больше никогда в жизни. Янне Бейме, мой бухгалтер, даже позвонил узнать, что случилось. Он так и сказал: либо это какая-то ошибка и в счета случайно приписали лишний ноль, либо речь о большой любви.
Он был прав.
Наши с Микке отношения начались по телефону – в точности как он рассказал. Я горячо обсуждала с ним каждую мелочь. Так было и потом, когда мы уже начали жить вместе.
Альбом, над которым я принялась работать по возвращении из Австралии, назывался «Den ständiga resan»
[106]. Песни я написала во время гастролей. Эта пластинка действительно мрачная и проникнута отчаянием, я пою об одиночестве, тоске и растерянности, которые преследовали меня все последние годы. Меня продюсировал Андерс Херрлин, и наше сотрудничество получилось очень творческим. Я не встречала лучшего продюсера. С ним легко иметь дело, и он невероятно чуткий. У нас было много денег, и мы смогли выбрать именно тех музыкантов, с которыми действительно хотели работать. В то время Андерс увлекался атмосферной музыкой, насыщенной эмоциональной электроникой. Думаю, она оказала влияние и на меня. В целом можно сказать, что решения впервые в жизни принимала я и только я, и это было чрезвычайно важно. После стольких лет с Roxette мне захотелось выразить свои чувства на шведском – и сделать это получилось ещё и на моих условиях.
Я очень горжусь альбомом «Den ständiga resan», где практически всё создано именно мной. Эта пластинка и песня «Sparvöga», пожалуй, значат для меня больше всего: они очень личные, и они мои собственные.
Откуда взялось название альбома? Вся моя жизнь в то время была похожа на бесконечное путешествие. И дело не только в том, что я почти не бывала дома. Речь, скорее, о состоянии души. Я никак не могла обрести покой, остановиться – и это чувство засело во мне с самого детства.
Не стоять на месте, двигаться дальше. Когда я писала эти композиции – а было это до встречи с Микке, – мне было очень плохо и я никак не могла найти себя.
С появлением Микке всё изменилось. После стольких лет поиска я наконец нашла свою гавань. Это ощущение я попыталась передать в последней песне альбома, «Till sist»
[107]:
Så var du bara där
Jag såg ditt ljus i mörkret
Plötsligt lyste solen i mitt hjärtas mörker
Till sist
äntligen du kom till sist till sist
Jag älskar dej min vän
Mer än du nånsin tror
Jag trodde aldrig att kärlek var en känsla så stor
Ты просто стоял там
Я увидела твоё сияние во тьме
Вдруг засияло солнце во мгле моего сердца
Наконец
Наконец ты пришёл
Наконец, наконец
Я люблю тебя, мой друг,
Больше, чем ты мог бы себе представить
Никогда не думала, что любовь
Может быть настолько огромным чувством
Не знаю, стала бы я продолжать карьеру в Roxette, если бы не наша встреча с Микке. Гастрольная жизнь за пределами сцены сводилась к постоянным посиделкам в барах, и я слишком много пила. Я часто грустила, и мне трудно было общаться с прессой, потому что надо было подбирать слова и говорить что-то хорошее. Ко мне могли обратиться в любую секунду, я должна была всегда улыбаться и казаться позитивной. Мари Фредрикссон стала великой певицей, но расплата за это такова, что настоящей Мари пришлось уйти в тень. Я больше не могла быть собой. А когда всё-таки пыталась это сделать, то чувствовала себя неуверенной, крошечной и растерянной.
Но внезапно я снова поверила в Roxette и загорелась желанием продолжать такую жизнь. Я посмотрела на всё это совершенно другими глазами.
Мне снова захотелось жить.
Сначала совместная жизнь, понятное дело, была не такой уж лёгкой, ведь для меня просто не существовало такого понятия, как «обычный день». Но именно о таких «обычных днях» я всегда и мечтала. Мне хотелось спуститься в прачечную и погладить бельё. Сделать какие-то повседневные дела. Это было совершенно не похоже на гастрольную жизнь. Домой возвращалась не артистка Мари Фредрикссон, а обычная женщина Мари, которой наконец-то можно было перестать притворяться.
Конечно, почти вся моя жизнь была связана с Roxette. Группа требовала моего времени, и мне приходилось отбирать его у нашей семьи. Микке относился к этому довольно спокойно и редко обижался на то, что он не на первом месте – ведь вокруг меня и Roxette в те дни была настоящая истерия. Это даже казалось ему прикольным: напоминало какой-нибудь старый фильм о «битлах», где группу постоянно преследуют фанаты. Только тут всё было по-настоящему.
И он очень гордился мной.
Дома мы бывали нечасто. Когда мы возвращались из очередного турне, весь пол был завален факсами. Звукозаписывающие компании из Индонезии или Тайваня сообщали, что в их стране мы поднялись на вершину очередного хит-парада. Успех избаловал меня; мне казалось, так будет всегда.
Я очень расстраивалась, если мы занимали лишь второе место. Что не так? Дело не в высокомерии: мы, безусловно, очень радовались успеху. Но почему-то к нему быстро привыкаешь, и это нельзя отрицать.
Тогда, в начале 1990-х, быть столь знаменитыми, как мы с Пером, было непросто. Куда бы я ни пошла обедать, меня тут же окружали люди.
Я постоянно оказывалась в центре внимания.
