– По одной руке за раз, – говорит он. – Сосредоточься на игре, и тревога пройдет. Ты это умеешь.
Конечно, ему легко говорить, он-то уже столько раз играл за финальным столом и выигрывал титулы. Я изображаю отважную улыбку и спрашиваю, не найдется ли у него последнего совета перед игрой.
Найдется.
– Не будь рыбой.
И с этими словами он уходит, чтобы наблюдать за происходящим издалека. Быть зрителем игры за финальным столом сомнительное удовольствие. Это на экране все карты видны. В жизни же все выглядит скучно, на живых турнирах зритель не видит карманных карт – и не может помочь советом.
“Не будь рыбой, – мысленно повторяю я, садясь за стол и улыбаясь камерам. – Не будь рыбой, не будь рыбой…” Но именно ею – причем вытащенной из воды – я себя и чувствую.
И конечно, вскоре оказывается, что рыба я и есть. Не проходит и получаса самого крупного турнира за всю мою короткую карьеру, как мне выпадают два чудесных красных туза. Моя позиция – UTG. Я поднимаю ставку всего на два больших блайнда и, к моему огорчению, почти все игроки сбрасывают карты. Однако игрок на большом блайнде, ван Вели, чемпион по шахматам, решает защищаться. Я на седьмом небе. У меня лучшая из возможных рука, и скоро я выиграю большой банк.
На флопе – король червей, дама треф и валет червей. Не лучший флоп, если у вас карманные тузы. Это так называемый “мокрый” стол – стол, при котором возможно много дро. Кроме того, такой стол улучшает шансы множества рук, которые были слабее до флопа. Когда игрок на большом блайнде коллирует рейз с UTG, позиции куда более сильной, зачастую, по крайней мере, на этой стадии турнира, это означает, что у него довольно сильная рука. Много высоких карт. Много одномастных коннекторов. Много карт, которые отлично совмещаются с картами на столе. Но я ни о чем таком не думаю. Я думаю исключительно о своих чудесных-расчудесных тузах. Я ставлю почти половину размера банка. Ван Вели коллирует. Пока все идет хорошо.
На тёрне – шестерка бубен. Ни туда ни сюда. Ни одно дро не закрылось. Ван Вели снова чекает, и я решаю снова хорошенько повысить ставку. Тузы, тузы, ла-ла-ла! Вот только на этот раз он не коллирует, а поднимает, причем существенно. Ой-ой. Тут в моей голове должны были бы затрепыхаться тревожные красные флаги, затрубить горны. И мне следовало бы сбросить. Если его карта имеет хоть какую-то ценность, мне ее не побить: у него могут быть стриты в разных вариантах, две пары, даже сеты. А если он блефует? У меня туз червей, блокер для его натсового флэш-дро, что исключает большую часть его диапазона для блефа. Трудно представить, что могло заставить его рискнуть более чем половиной своих фишек, когда на кону столь большие деньги, кроме по-настоящему сильной руки. Но ничего из этого не мелькает в моей голове. Помедлив не больше секунды, я коллирую. Тузы, тузы, тузы!
На ривере – еще один король. Ван Вели снова чекает. И тут в моей голове начинает брезжить мысль, что может быть – только может быть – что-то идет не по плану. Я чекаю, и мой соперник открывает десятку и девятку – у него еще на флопе был стрит. Плакали мои фишки. За одну-единственную раздачу я умудрилась просадить больше трети стека. Я была впереди, а теперь у меня один из самых коротких стеков за столом. Я знаю, что облажалась, и падаю духом.
Вскоре приходит сообщение от Эрика (он следил за игрой онлайн). Он подтверждает: я облажалась, и мощно. Но добавляет еще кое-что: надо забыть об этом. “Выброси это из головы и работай дальше”, – пишет он. Стратегию можно будет обсудить позже. Главное сейчас – сосредоточиться на следующей раздаче. Забыть о потерянных фишках, перезагрузить голову и играть с коротким стеком. По одной раздаче за раз.
Одна из моих любимых книг о писательском мастерстве – “Птичка за птичкой” Энн Ламотт. Название автор взяла из истории, случившейся с ее младшим братом. В начальной школе он должен был подготовить большой доклад о птицах. У него было много времени на эту работу, но он откладывал до последнего. И вот сдавать надо уже завтра, а брат сидит за столом и плачет. Как ему вообще успеть сделать все это? “Птичку за птичкой, дружок, – сказал ему тогда отец по словам Энн. – Просто описывай птичку за птичкой”.
“Птичка за птичкой” стало чем-то вроде мысленной мантры для меня, я повторяю ее всякий раз, когда голова идет кругом. Когда мне кажется, что всего слишком много, что я никогда не закончу, ничего не добьюсь, я закрываю глаза и говорю себе: “Птичка за птичкой”. И начинаю работать над следующей птичкой из списка. Птичка за птичкой. Раздача за раздачей. Пусть кажется, что все навалилось разом и в голове не помещается, я справлюсь. Я закрываю глаза, делаю глубокий вдох и нажимаю кнопку “Перезагрузка”, как научил меня Джаред.
По одной раздаче за раз. Перезагружаемся. Перезагружаемся не только стратегически (как играть с коротким стеком?), но и эмоционально (не надо злиться на себя, обижаться на себя, всю энергию сосредоточить на том, что ждет меня в ближайшем будущем; пусть я совершила ошибку, я по-прежнему многое знаю и умею). Я прилагаю все усилия, чтобы замедлить дыхание, отпустить мысли о своем промахе и смотреть вперед.
Следующие два часа протекают мирно. В большинстве раздач с большим банком я не участвую. Я действую постепенно. Раньше во мне бы вспыхнуло желание играть агрессивно, чтобы поскорее вернуть мои фишки в свой стек, где им самое место. Теперь, поработав над психологией, я жду подходящего момента. Мои фишки убывают, но я не могу позволить себе паниковать. Терпение – ключ к победе, особенно на этой стадии турнира.
Крис Мурман, соперник, которого я опасалась больше всех, вылетает с восьмого места – у его противника оказалась пара тузов, и они сработали лучше, чем мои. Одной акулой против маленькой рыбки меньше. “Минус Мурман”, – пишу я Эрику. “Ура!” – отвечает он, зная, что я до дрожи боялась именно его. Ура, конечно, но не будем отвлекаться на ликование. Впереди еще большой путь. К тому же фишки Мурмана перешли к Харрисону Гимбелу, которого я боюсь не меньше, а не к пожилому джентльмену справа от меня, которого я мысленно пометила как слабое звено среди сильных соперников. Я играла вчера с ним целый день и зову его про себя Резвым Дедом. На мой взгляд, он играет слишком агрессивно, активно разыгрывая карту. Многие люди думают, будто пожилые игроки склонны осторожничать, и некоторые из них, как я уже заметила, любят использовать это для своей выгоды, внезапно включая агрессора. Конкретно этот старик, судя по всему, чрезмерно уверен в своей способности запугать нас, особенно меня. Я напоминаю себе, что нужно подождать момента. Ничего личного.
Мы объявляем двадцатиминутный перерыв. Джаред разработал для меня график действий в перерывах, и я следую ему поминутно. Первые пять минут – очистка ума. Я записываю несколько важных раздач, чтобы больше не думать о них и смотреть в будущее. Мы проанализируем их с Эриком позже. Сейчас важно выбросить их из головы, чтобы не мешали воспринимать новую информацию. Следующие несколько минут я обдумываю свой подход к принятию решений. Спрашиваю себя: насколько ясно я мыслила? Принимала ли решения под влиянием эмоций? И опять-таки, сейчас я не пытаюсь анализировать это, просто беру на заметку на будущее. Следующие десять минут – ничегонеделание. Никаких разговоров о покере. Никаких размышлений. Просто хожу и расслабляюсь. А перед самым окончанием перерыва – несколько минут на мысленную разминку. Собраться, взбодриться, включиться. Моя цель – сделать так, чтобы разум как можно дольше оставался как можно более чистым и свежим. Со временем утомление будет нарастать, и после каждого перерыва эта задача будет даваться мне все труднее. Но пока что я готова.
