Трясущимися руками, он обратил на себя свое одеяние на нечто
большее чем его нагота. Эдвард-дорогой, стоический Эдвард.
Он был потерян. Прямо сейчас, внизу.
Ох, это было ужасным поворотом событий. Ужасной
дестабилизацией.
Как такое могло случиться?
В самом деле, в его концепции, не было предусмотрено падение
ни одного из тех двух воинов в его планировании: Он послал падших ангелов,
чтобы помочь Джиму, потому что они были твердыми и надежными, так и очень
опытными в защите хорошего, что они так часто преуменьшали в себе. И них двоих,
Эдди должен был выжить: он был разумным и умным, уравновешивающим своего
электрического, эклектичного, выходящего из-под контроля товарища.
Однако у судьбы были другие на них планы. – Черт возьми,
черт возьми… черт возьми…
Не было ничего что могло бы вернуть Эдварад назад, по
крайней мере, ни какого способа на который мог повлиять Найджел: Воскрешение
было делом рук Творца, и в последний раз когда ангел был возращен было…
никогда.
Найджел похлопал себя по лицу льняным платком. Он поставил
Эдварда и Эдриана, бросил их, как игральные кости, и теперь Эдриан, остался
один, и он потерпит кораблекрушение без своего компаса, своего якоря, своего
капитана. И Джим, который итак уже имел отвлекающее внимание, останется на
много хуже, чем сам по себе. Он собирался позаботится о другом ангеле.
Это было разорительно.
И прекрасным маневром по части демона, и все же как это
произошло? Эдвард всегда был в курсе. Что могло отвлечь все его инстинкты?
Перейдя к своему чайному бару, Найджел стал нагревать
чайник. Его руки дрожали, словно он думал о том, что сотворил. Эдвард был
благополучно живущим в отдаленной части этого места, пока Найджел не пришел к
нему, чтобы использовать, правда он и был рад, наконец, получить шанс на
прощение за нарушение правил и сохранение жизни Эдриана много лет назад. Но все
таки.
Мелкий мужчина. Теперь его не стало.
Это не было так, но так было.
Ты не такой мощный, как ты думаешь, Найджел.
Вцепившись руками за мраморную грудь, он вряд ли мог
почувствовать вес своего сердца. Если бы он не извлек их обоих из чистилища,
этого бы не случилось. Он был так высокомерен определяя свой выбор. Что он
сделал…?
Стоя там, без никого за ним, и никого перед ним, наедине со
своими дурными мыслями, его бремя лежало тяжестью в его ребрах, он думал о
Эдриане. Одиноко. В боли. В войне.
Найджел словно боролся за дыхание, в котором он не нуждался,
был лишь один объект, включающий этот ужасное-божественное одиночество. И тот
факт, что Колина не было здесь, и та печаль, что Найджел не смог отправится к
другому архангелу, позволял ему оплакивать состояние Эдриана глубоко внутри
себя, потеря своей второй половины было хуже, чем смерть.
Это было пыткой. Хотя это и было поучительно…
В уходящем курсе всех искусственных дней и ошибок ночи, в
бесконечном вращении его блюд и его поддельных игр в крокет, в конструкции все
это добровольная структура, что спроектировал Найдже, было для того, чтобы
сохранить его и его архангелов вдали от сумасшествия в бесконечности их
существования, он никогда не преклонялся перед чужой волей. Это не было в его
характере.
И все же Колин был его частью.
И в отличии от Эдриана, он мог пойти к другой своей
половине, в стремлении помочь разгореться своим страхам, одиночество и
сожалению.
Эдриан никогда не сможет сделать это снова: Запрет на чудо,
не возможно было представить, что он будет существовать отдельно от другой
части самого себя.
Ты не такой мощный, как ты думаешь, Найджел.
Когда пронзительный свист чайника разнесся по палатке, он
оставил воду, пустил вход свои ноги, выходя из своих личных покоев и пересекая
земли в полосатом халате.
С того времени, как он решил и высказал свой приказ, ночь
спала, словно бархатный плащ из ландшафта. Впереди пылали зажженные факелы
вместе с зубчатыми стенами и башнями замками, и когда он побежал по траве в
след за ним замерцал и свет. Эдвард был потерян. Колин же был еще здесь.
И между ними было слишком большое пространство газона.
Следуя вдоль стены дома пастора, он подошел к самому
западному углу укреплений и петель с правой стороны. Вдали, напротив линии
деревьев была установлена палатка Колина, низко подвешенный брезент из тяжелой
шерсти поддерживался приземистыми столбами. В отличии от личных покоев Найджела,
она была маленькой и скромной. Без шелка. Без атласа. Без роскошных атрибутов:
архангел всегда омывался в спешке и спал не на огромной кровати, а лишь
кроватке. Одно одеяло. Без подушки. Только лишь книги для развлечения.
Все это было главной причиной, почему Найджел настаивал на
том, чтобы они разделяли его апартаменты, и по существу другой архангел сделал
это лет сто назад.
Подойдя к палатке, Найджел понял, что фактически он никогда
не проводил здесь «ночь». Колин всегда сам приходил к нему.
Что если бы он был бы здесь в последний раз? Найджел
удивился.
Не было и стенки, чтобы издать стук.
- Колин? – тихо сказал он.
Когда не последовало никакого ответа, он повторил имя. И
сделал это и еще раз.
Там не было и света освещающего помещение, поэтому Найджел
вызвал маяк на своей ладони, создавая свечение в своих глазах. Схватив, он
оттянул брезент в сторону и провел в сторону, проникающее освещение на темный
интерьер. Пусто.
В действительности, если бы он не знал его лучше, то могло
бы показаться, что было ограбление. Здесь было так мало всего внутри. Да, да…
лишь просто область с кроватью с баулом у ног. Несколько связанных книг в
кожаном переплете. Масляная лампа. На полу не было даже ковра, а только лишь
трава газона.
Палатки Берти и Байрона, находившихся на противоположной
стороне стены, были также роскошны, как и у Найджела, обустроенные к их
индивидуальным вкусам. У Колина могло быть на много больше.
Колин мог иметь целый мир.
Развернувшись, Найджел вышел из палатки и направился к
ручью. На ветках деревьев свисали полотенца, а на песчаном берегу протягивалась
цепочка следов.
- Колин… - прошептал он.
Звук его собственного печального голоса сработал на него как
переключатель.
Внезапно, его отчаяние потрясло его и переменило его решение
прийти сюда в свете реальности войны: он думал о Джиме, Эдриане и своих
слабостях, недостатках, которые были выявлены и эксплуатировались другой
стороной.
Он был слаб, когда дело доходило до Колина. Это значило, что
у него был незащищенный фланг.
На быстрой скорости, Найджел тронулся и бросился прочь, ноги
несли его сквозь ночь, как только он накинул назад свою одежду и гордость. Его
пунктом назначения были собственные покои, он не должен был вновь отклониться
от этого.
