Он был в подобных местах, но не в этом: как только его отец
был осужден, письмо лично вручили Веку в доме братства, где он жил в колледже,
как старший. Он никогда не должен был открывать тот проклятый конверт, но он
никогда не подозревал, что отец мог заставить кого-то передать ему тайком
записку из тюрьмы. Старомодно? И как чертовски наивно.
Опять же, по крайней мере, он узнал куда не ходить.
Так что да, у него была хорошая проклятая причина не
работать в штате Коннектикут, и уйти в полицию вместо того чтобы пойти в
Федеральное бюро расследований. Не из-за собственного не состояния, спасибо ему
большое. И все же он был здесь.
Как и обещали, как только он вышел из грузовика, крепкие
двери распахнулись и охранник встретился с ним и провел его по сверкающе чистым,
хорошо освещенным окрестностям. Как и всем офицерам правопорядка, ему разрешили
оставить при себе свой значок, сотовый и оружие, при условии, что он не станет
складывать все в специальную ячейку, и что означало, что его подвергнут после
проверке.
Пока он разворачивал свой телефон, он заметил, что там было
несколько сообщений. Понятное дело, что в его путешествии до сюда через
охранные пункты он не услышал о их прибытий, но он не собирался останавливаться
и прослушивать их сейчас. Кто бы там ни был, он подождет пока он выйдет отсюда.
Кроме того, у него было такое ощущение, что они были почти на месте. Он,
несомненно, был бы рад навестить любого другого человека. И Бойлс, вероятно,
проверял его. Парень делал это особенно тогда, когда он присылал сообщение и
Век ему не отвечал.
После того как он отметился и отдал все свои вещи охраннику,
он прошел ряд залов не более чем в шаге между ним и тюремным надзирателем. Но,
о чем, черт возьми, они собирались говорить?
Он здесь, чтобы проститься со своим отцом? О, круто…
Да, первый раз я увидел его в год, последний раз в этой
жизни…
Повеселитесь вместе с ним.
Спасибо, парень.
Да. Давай поспешим, пока можем.
Около сотни ярдов сквозь лабиринт тюрьмы спустя Веку
показали комнату посетителей, размером с небольшой кафетерий, и остался один, с
длинными столами от его места с обоих сторон. Все было освещено, словно витрина
ювелирного, с большими панелями флуоресцентных ламп ввинченных в потолок, и
таким пятнисто коричневым полом, который отлично скрывал грязь, но так или
иначе тут поддерживали чистоту и блеск. Без окон, без растений, и лишь одна
фреска, кажется Стейтхауса Коннектикута.
Хотя ряд из четырех торговых автоматов добавлял немного
цвета.
- Его сейчас приведут, - сказал охранник. – Мы оставим вас
наедине в комнате посещений, ради приличий, но я вынужден попросить вас сидеть
держа обе руки на столе за все это время, детектив.
- Это не проблема. Вас интересует, почему я не оставлю его?
- Нет. И удачи.
Парень застыл и встал у двери, пока они проходили через них,
скрестив руки на груди и сосредоточив внимание на голой стене напротив него,
словно у него был большой опыт работы в этой позе. Век сел за стол перед ним и
сложил свои руки на гладкой поверхности.
Закрыв глаза, он чувствовал присутствие двух ангелов. Они
должно быть были слева и справа от него, стоя также, как и тот охранник, еще
более бдительные – двери в дальнем конце комнаты открылись без звука… и затем
это перемещение.
Его отец прошел через порог с улыбкой на красивом лице, и
кандалами на запястьях и лодыжках. Несмотря на то, что на нем был мешковатый
комбинезон оранжевого цвета, он выглядел элегантно со своими темно-серыми
волосами зачесанными от лба и его видом посла, словно у него был королевский
флаг.
Но Век не поддавался дерьмовому выступлению такого рода, он
смотрел на пол. Его отец отбрасывал тень, все было в порядке, одна тень
сомкнутая вокруг его ног, словно черные чернила. То, что она была темнее, чем
любая другая на линолеуме казалось логичным в новом свете событий.
- Здравствуй, сынок.
Голос был таким глубоким, как и серьезный собственный тон
Века, и когда он поднял глаза на отца, это было все равно что глядеть в зеркало
через двадцать или тридцать лет.
- Не поприветствуешь меня? – сказал старший ДелВеччио, как
только он жестко шагнул с неспешкой, охранник, приведший его, оказался так
близко с его привязью, что можно было счесть его еще одним комбинезоном на
спине.
- Я здесь, не так ли.
- Ты знаешь, это позор, что мы должны оставаться под
присмотром. – Его отец сел напротив него и положил руки на стол… в точности
также как и Век. – Но мы можем говорить тихо. – Интонации и нотки,
сталкивающиеся в облегченном выражении теплоты… но Век не купился ни на
секунду. – Я тронут, что ты здесь.
- Нет.
- Ну, это же я, сынок. - Печальные покачивания головой
настолько соответствовали, что Веку захотелось закатить глаза. – Боже, посмотри
на себя… Ты стал намного старше. Уставший. Тяжелая работа? Я слышал, ты в
правоохранительных органах.
- Да.
- В Колдуэлле.
- Да.
Его отец наклонился вперед.
- Мне разрешают читать газеты, и я слышал у вас там
поработал маленький злодей. Но ты поймал его, не так ли. В лесу. - Исчезла
доброжелательность – лживый папаша. На его месте? Интенсивное выражение
человека, от которого Веку захотелось встать и уйти. – Разве не ты? Сын.
Если глаза были окнами души, то Век смотрел в бездну… и
точно так же, перегнувшись через выступ и смотря вниз, появлялось
головокружение, вызываемое увеличением тяжести, он чувствовал как его тянуло
туда. – Ты герой сын. Я так горжусь тобой.
Слова искажались в ушах Века, его чувства стали запутанными,
так будто он чувствовал их и чувствовал их, словно кисть по его коже.
Ты должен был все же убить его, когда у тебя была такая
возможность.
Век нахмурился, словно понял, что его отец говорил не шевеля
губами.
Покачав головой, Век сломал их связь. – Это все фигня.
- Что я похвалил тебя? Я имел в виду именно это. Бог мне
свидетель.
- Бог не имеет ничего общего с тобой.
- Ах, нет? – Его отец быстро сунул руку в комбинезон и
вытащил крест, прежде чем охранник успел остановить его руки. – Я могу тебя
заверить, он со мной. Я очень религиозный человек.
- Без сомнения, потому что это показывает тебя лучше.
- Мне нечего кому-либо доказывать, - Теперь эти глаза
заблестели. – Я позволил моим действиям говорить за меня, ты был на могиле
своей матери в последнее время?
- Не смей приходить к ней.
Его отец рассмеялся и поднял руки, показывая стальные
браслеты.
